Как экс-чиновник и бизнесмен Павел Пригара возглавил ЦВЗ «Манеж» и стал главным арт-менеджером Петербурга

Четыре года назад первая выставка обновленного «Манежа» «Современные русские художники — участники Венецианской биеннале. Избранное» казалась аккуратным реверансом в сторону классического функционала советских ЦВЗ: стабильной, но несмелой площадки смотра искусств. А сегодня вы конкурируете за зрителя с титанами индустрии.

Большие музеи часто становятся заложниками своего величия и вынуждены тратить огромное количество ресурсов на транзитных посетителей: они заняты обслуживанием огромного потока туристов, ежечасно, даже ежеминутно решают текущие вопросы. В этом наша особенность и возможность отстроиться: «Манеж» не является музеем туристического толка, наша цель — выстраивание длительного диалога с локальной аудиторией. Выставка работ участников Венецианской биеннале как раз положила начало этому диалогу и уже тогда подчеркнула наши большие амбиции и перформативную манеру экспонирования. 

Опять же, большие музеи (а это исторические залы, постоянная экспозиция и неизменные интерьерные решения!) часто не могут предоставить куратору такую свободу интерпретации, которую дает наше пространство. Когда мне предложили пост в «Манеже», реконструкция шла к концу, но вместе с архитектором Александром Кривенцовым мы изменили первоначальный проект, предполагавший зашивание потолка гипроком и максимальное обезличивание пространства. В результате удалось создать площадку, которая легко трансформируется под проект и при этом сохраняет узнаваемый облик.

Манера экспонирования каждой выставки и правда впечатляет. При упоминании «Дейнеки / Самохвалова» даже сейчас в голове играет футбольный гимн Матвея Блантера.

Тема дружеского матча между двумя великими художниками, жившими в одно время и осмыслявшими одни и те же образы, стала блестящей находкой. Такой неочевидный на первый взгляд, но совершенно органичный в воплощении ход — полностью заслуга ее куратора, ректора Академии художеств Семена Михайловского и архитектора Антона Горланова. Выставка стала настолько успешной, что о ней написали в The New York Times — а такого рода материалы о пространстве в России выходили последний раз, как мне сказали, в 2008 году. В тандеме Михайловский с Горлановым ­работали и над короткой, но важной выставкой «Христос в темнице». Сложный моносюжет был представлен при помощи графики и мультимедиа. Наша аудитория к этому моменту, как мне кажется, вполне сформировалась: зрители слышат голос «Манежа» в культурном пространстве страны и считают важным следить за тем, что мы делаем. И если выставка «Дейнека / Самохвалов» вызвала у зрителя вполне ожидаемые ностальгические эмоции, то «Христос в темнице» получил неоднозначные отзывы — я, например, слышал и комментарии о том, что перформативность проекта не давала в полной мере изучить скульптуру как артефакт. 

Но в этом есть наш почерк: мы не берем прокатные выставки для прямолинейного экспонирования, а всякий раз предлагаем собственное высказывание. В этом смысле архитектура, как подход к оформлению, кажется мне прогрессивным вектором. Наша задача — дать необходимую свободу. Не только зрителю в восприятии, но и куратору в интерпретации проекта. Например, выставка «Красота», которую делал Александр Боровский, была посвящена его персональным размышлениям о красоте в современном искусстве. А над большим проектом «Жизнь после жизни», объединившим более трехсот работ, трудились куратор Елизавета Павлычева, художественный консультант Виталий Пушницкий, архитектурная мастерская «Циркуль» во главе c Александром Кривенцовым, музыкальным оформлением занимался Миша Мищенко. И еще это был наш первый эксперимент с обонятельной сенсорикой — ароматом выставки стал Floriental Comme des Garçons.

То есть успешная выставка должна быть аттракционом?

Искусство часто воспринимают именно в этом ракурсе. Об этом, кстати, нынешним летом могли порассуждать ребята из Recycle (выставка важной арт-группы нового поколения теперь запланирована на 2021 год. — Прим.ред.). И так как планировалось, что 90 % работ они создадут специально для данного проекта, Recycle должны были приехать в Петербург в конце марта и заняться продакшеном, но из-за пандемии планы пришлось перенести. Думаю, мы дождемся реализации их идеи и посмотрим, как они выскажутся — это действительно актуальная тема. 
Элементы аттракциона правда присущи совриску, и это большое отличие от классического музейного строя со строгими смотрительницами. Мы позитивно относимся к таким переменам и сами предлагаем зрителю «окунуться» в искусство — так в рамках выставки «AES+F. Предсказания и откровения» объявили конкурс эссе на право переночевать в экспозиции. Для нас это было способом показать, что можно тесно взаимодействовать с пространством искусства, и музей — это не только про прийти и увидеть: сюда можно зайти на кофе, или — как в амстердамском Эрмитаже — на ужин в ресторан. Конечно, это вопрос позиционирования больших музеев в России. Кстати, в Генштабе Эрмитажа — отличный кофе.

При всей маневренности вы лишены такого влиятельного рычага, как музейный обмен. Предоставляя работы из своих собраний, крупные музеи не могут рассчитывать на ответную услугу с вашей стороны. На чем вы, как арт-менеджер, основываете свою стратегию, позволяющую собирать обширные выставки с редкими экспонатами?

Важнейшими для нас являются три аспекта: репутация, команда и финансирование. Мой опыт научил меня, что основой успеха в долго­срочных проектах является безупречная репутация. Для обновленного «Манежа» это было особенно важно, потому что мы создавали репутацию не с нулевого, а с отрицательного уровня. Перед закрытием на реконструкцию Манеж был, к сожалению, уже в большей степени «ярмарочным» пространством, и это влияло на его образ в глазах аудитории. Я не случайно сказал, что ретроспектива русских художников Венецианской биеннале была для нас важным проектом: она заявила о наших амбициях. После первого проекта, шаг за шагом, мы расширяли и выстраивали доверительные отношения с институциями: в случае с «Христос в темнице» работали с 14 музеями, с «Жизнь после жизни» — с 21, с «Дейнека / Самохвалов» — с 37. Каждая выставка раздвигает наши собственные границы.

Кроме того, исходя из наших особенностей, мне кажется важным поддерживать и развивать горизонтальные связи в нашей команде. Мы подчеркиваем значимость роли каждого в том или ином проекте и создаем платформу для чересчур открытого обсуждения, высказывания мнений, взглядов, предложений. Я не поддерживаю жесткие иерархические связи, наоборот, стараюсь создавать атмосферу, в которой любой участник проекта обладает достаточной степенью свободы. Часто результат, который мы представляем зрителю, основан на идеях сотрудников, в должностной функционал которых ­изначально не входит работа над творческим процессом. Мы приветствуем любые дискуссии в процессе создания проекта, при этом всегда оставляя последнее слово за куратором.

Получается, «Манеж» работал по аgile еще до того, как это стало модно.

Мне всегда был близок проектный подход к работе. Каждая выставка, образовательная программа, симфонический концерт становятся основой нашего нового профессионального уровня. Мы получаем колоссальный практический опыт, связанный с логистикой предметов искусства, переговорами, международным культурным этикетом, страхованием — теми сферами, где теория возможна, но часто непрактична. Созидание нам нравится больше, чем созерцание.

К настоящему времени большое количество проектов «Манежа» получает поддержку от наших партнеров. В этих отношениях мы придерживаемся концепции win-win и никогда не просим абстрактной поддержки. Наоборот, стараемся соединить интерес наших партнеров с проектом. Будет ли это связано с маркетингом или демонстрацией собственной социальной позиции — выбирает наш партнер. Хорошие примеры партнерства: сотрудничество МТС с Recycle и AES+F, «Ингосстраха» — с Magnum, а также постоянная поддержка партнера нашей издательской деятельности — проекта «Свободные художники Петербурга».

После «Дейнеки / Самохвалова» ожидается, что градус вашего диалога с аудиторией повысится. И после паузы культурное сообщество, скорее, потребует даже более интенсивного развития, чем до нее. Вы готовы?

Выйти из изоляции мы планируем с новым большим проектом. Наша команда совместно с куратором и историком фотографии Ниной Гомиашвили уже подготовила проект «Иной взгляд. Портрет страны в объективе агентства Magnum». Обычно агентство Magnum Photos отправляет на гастроли в музейные институции собственные выставки, но нам удалось составить совершенно новое собрание из архивов работ Magnum Photos и Фонда Анри Картье-Брессона, посвященных России.

Мы продолжаем подготовку проекта NEMOSKVA, который позволит сместить акцент в восприятии современного искусства через столичную экспертизу. Комиссар и автор идеи Алиса Прудникова собрала 7 кураторов, которые представят 85 известных и новых имен из 30 городов России. Уже сейчас мы работаем с Яном Фабром над проектом, который надеемся показать осенью 2021 года. Мне кажется важным, чтобы Фабр вернулся в Петербург с новым высказыванием — не продолжающим его выставку в Эрмитаже и не противоречащим ей, а новым. Это великий художник, оказавший значительное влияние на современное искусство, и хотелось бы, чтобы он продолжил свой диалог с петербургской публикой.  

Кто есть кто в команде «Манежа»

Благодаря управленческой четкости Павла Пригары петербургский кунстхалле может небольшой командой делать все: от ретроспективы российского кинетического искусства до ночевок на выставках.

Текст: Кристина Шибаева

«Собака.ru»

благодарит за поддержку партнера премии 

«ТОП 50 Самые знаменитые люди Петербурга 2020»

ДЛТ

старейший универмаг Петербурга и главный department store города