7 лучших нон-фикшн книг

Лучший тревелог

«Записки велосипедиста»

Дэвид Бирн

Музыкант, лидер важнейшей группы арт-панка Talking Heads исколесил на велосипеде полмира и составил увлекательный тревелог, в котором смешались полезные советы и отстраненные наблюдения. Рассказывая о нравах жителей Манилы, анализируя стамбульскую архитектуру и делясь сведениями о восточногерманской тайной полиции, Бирн в некотором смысле повторяет опыт и Вернера Херцога, в молодости преодолевавшего пешком расстояния между европейскими столицами, и американских битников, считавших, что подлинная свобода даруется бесцельным путешествием.

Лучший научпоп

«Генетическая одиссея человека»

Спенсер Уэллс

Профессор Корнеллского университета, антрополог и популяционный генетик, автор множества научно-популярных фильмов для Dicovery и National Geographic, обстоятельно и притом понятно и с юмором объяснил, как получилось, что потомки первых людей 50 000 лет назад оставили свою колыбель, Восточную Африку, и расселились по планете, образовав несколько рас. Причины непохожести в социальных факторах, но клетки у нас у всех одни. Последних гвоздей в гроб расизма на сегодня забито немало. Но этот — самый крепкий.

Лучшая книга по истории

«Загадка XIV века»

Барбара Такман

Только что переведенное произведение писательницы и публицистки Такман (1912-1989), автора «Августовских пушек», дважды лауреатки Пулитцеровской премии, формально — беллетризованное повествование, в центре которого фигура бургундского дворянина фигура Ангеррана VII де Куси. Однако по факту это детальное исследование социальной, военной и антропологической истории последнего столетия средневековья с его большой чумной эпидемией, которая унесла каждую третью жизнь в Европе, Столетней войной, авиньонским пленением римского понтифика и невероятным расцветом всевозможных ересей и радикальных сект.

Лучшая биография

«Портрет без сходства. Владимир Набоков в письмах и дневниках современников (1910—1980-е годы)»

Главный эстет и брюзга русской литературы, писатель, которому удалось одинаково блестяще состояться в двух языковых средах, о своем биографическом каноне позаботился сам, сочинив две книги мемуаров, на русском и английском. В сборнике, сотавленном Николаем Мельниковым, — эпистолярные и дневниковые свидетельства современников Набокова, в основном коллег по ремеслу, от Бунина, Газданова и Георгия Иванова до Ивлина Во и Джона Фаулза. Выдающийся стилист и насмешник предстает в этих заметках, конечно, разным, но в основном все-таки малоприятным высокомерным снобом.

Лучшие мемуары

«Заново рожденная»

Сьюзен Зонтаг

Первый том дневников и записок символа левого интеллектуального Нью-Йорка последней четверти XX века, великой мыслительницы широчайшего профиля, последовательной антифашистки (в частности, своим авторитетом ликвидировавшей первую попытку моральной реабилитации нацистского режиссера Лени Рифеншталь). Зонтаг с предельной откровенностью описывает свое становление с 14 до 30 лет. По словам составившего книгу сына философа, арт-критика Давида Риффа, это «дневник, в котором искусство воспринимается как вопрос жизни и смерти, где ирония считается пороком, а не добродетелью, а серьезность — величайшим из благ».

Лучшее практическое пособие

«Веганская кухня. 365 этичных рецептов»

Гастрономический выбор в пользу только растительных продуктов сегодня не только этическая позиция противников любого насилия и эксплуатации, но и мощный тренд. При этом в нашей стране быть веганом и одновременно поддерживать здоровье и силы — задача нелегкая и недешевая, если надеяться на скудный и дорогой вегетарианский общепит. Второе издание книги рецептов, составленное известной пропагандисткой этичного питания Ириной Новожиловой, поможет без особых трат времени и денег готовить дома хоть долму без мяса, хоть фаршированные соевым сыром помидоры.

Лучший философская книга

«Силы ужаса: эссе об отвращении»

Юлия Кристева

«Алетейя» переиздала один из своих хитов: написанный 30 лет назад текст французского философа и литературоведа болгарского происхождения, самой недооцененной фигуры постструктурализма и иконы феминисток «третьей волны». Кристева со свойственными ей бесстрашием и жесткостью говорит об ужасном, отвратительном и невыносимом, извлекая свои концепты из психоанализа как фрейдовского, так и лакановского толка и, конечно, из  литературы: произведений Достоевского, Пруста, Арто и Селина.