Даешь стартап! Борис Мильграм

Когда-то я жил в Перми, потом на долгие годы уезжал работать в Москву. Семь лет назад вернулся, чтобы возглавить Академический театр драмы, — для меня это был вызов, до этого я никогда не ру- ководил театром такого уровня. Сначала переформатировал его, а потом возглавил Министерство культуры. Я ведь по сути своей не чиновник и во власть пришел с другим проектом. У региональной культуры почти нет полномочий, кроме охраны памятников, а мне хотелось эту си- туацию изменить. Впервые я оказался в Перми в 1971 году. Уже тогда мне казалось, что в этом горо- де можно начать что-то новое. И выяснилось, что это действительно так.

В семнадцать лет я приехал из Одессы посту- пать в Политехнический институт. После тем- ной южной ночи я, сойдя с самолета, увидел белую ночь, это потрясло мое сознание. Был адрес, где мы с мамой собирались остановить- ся, но тревожить людей ночью было неловко, а в гостинице не было мест. Мы просто сидели на скамейке возле центральной площади, и я увидел девушку в легком сарафане и юношу с гитарой, он был без рубашки и босиком. Они шли обнявшись, и я сразу влюбился в этот город, мне показалось, что здесь можно будет замечательно жить. В Перми я окончил ин- ститут, аспирантуру и в 1987 году создал здесь молодежный театр. Со спектаклем «Случай в зоопарке» мы объездили весь мир. 

Не поверите, но я и сейчас выпускаю один спектакль в год. Последний — это «Дядюш- кин сон» по Достоевскому. Пермь стала культурной столицей России очень просто. Во-первых, мы себя сами таковой объяви- ли. А во-вторых, сами в это поверили, несмотря на скепсис большей части населения. И это был замечательный прием, который принес нам по- трясающие дивиденды. Как посчитал Марат Гель- ман, в Законодательном собрании тридцать пять раз обсуждался вопрос, что Пермь — никакая не культурная столица, потому что улицы грязные. Но статус вынуждает соответствовать — теперь у нас улицы стали чище, а дороги лучше. Появился мастер-план, как в Европе, на его основе сделан генплан. И город преобразуется шаг за шагом. Из Перми был мощный отток населения, за последние десять лет край потерял сто восемьдесят тысяч человек. В 2010 году миграционный поток впервые был нулевым.

У меня всегда была убежденность, что культура — мощнейший ресурс развития для нашей страны. Я считаю, что в России это самая глобальная цен- ность. Она эффективнее нефти и, в отличие от нее, восполняема. Не нам надо помогать, а мы, художники, можем помочь экономическому разви- тию территории. В Перми сохранились музейные коллекции, театры и образовательные традиции. Это все классно, этим можно гордиться, но мир из- менился — передачи знаний от учителя к ученику уже недостаточно, должно быть много мастеров, весь спектр мировых умений и способов. Я начал

с театра и сломал рамки репертуарной истории, когда все подчинено вкусу художественного руко- водителя. Я решил, что театр — это площадка для большого количества художников и режиссеров,

поэтому родилось название «Театр-Театр», то есть без гра- ниц. Когда город вместе с краем пытался найти осмысленный путь развития и управления этим пространством, я пред- ложил культурную столицу как модель самоидентификации.

В Перми сегодня сосредоточен авангард современного искус- ства. Художественный мир, при том что он населен множеством творцов, — это достаточно тонкий слой. Пространство открыто, люди это чувствуют и сами тянутся сюда. У нас про- водит музыкальные фестивали продюсер Александр Чепару- хин. Андрей Родионов имеет 

здесь свой поэтический фестиваль. Эдуард Бояков руководит театром «Сцена-Молот» и двумя фе- стивалями: «Текстура» и «Большая перемена». К нам переехал оперный критик Илья Кухаренко, главным менеджером Театра оперы и балета стал Марк де Мони, а дирижер Теодор Курентзис — его художественным руководителем. Он за полгода, не распуская старого, создал новый симфонический оркестр, это восемьдесят пять музыкантов и сорок артистов хора, которые собрались со всей Европы. В сентябре была премьера оперы Cosi Fan Tutte Моцарта, которая потрясла воображение всех, кто это видел. Симфоническая музыка переживает здесь настоящий бум, билеты раскуплены заранее. Мы с Курентзисом создаем в Перми консервато- рию, учебный процесс начнется уже в сентябре 2012 года. Теодор позвал Эдуарда Боякова и Инге-

боргу Дапкунайте сделать при консерватории теа- тральную школу. А еще мы планируем открыть свою киношколу — ведем переговоры с Валерием Тодоровским и Павлом Лунгиным.

Меня часто спрашивают, есть ли в Перми контр- революционные силы. Поначалу негативная реакция исходила от местного культурного со- общества. Думаю, оно пережило шок в связи с новшествами. Но сейчас этот конфликт переходит в спокойную фазу, что меня даже расстраивает, по- тому что в искусстве конфликт — это необычай- ный двигатель процесса. На территории искусства никому не тесно. Я в каком-то смысле тоже тра- диционалист, но понимаю, что должен быть акту- альный взгляд на вещи, соответствующий темпу жизни. Если довериться художникам, жизнь будет преобразовываться. А если удерживать ее в рам- ках, она будет стоять на месте, то есть идти назад. Через десять лет я бы очень хотел видеть Пермь в статусе культурной столицы Европы. В эту про- грамму мы нешуточно стремимся попасть и уже получили поддержку от Германии. Я бы хотел видеть город гораздо более организованным и красивым. Чтобы люди понимали, что живут здесь потому, что хотят этого, а не потому, что всем места не хватило в Москве и Петербурге. Я бы хотел, чтобы Пермь стала столицей музыкаль- ного театра — а мы на это претендуем, — центром визуального искусства и драматического театра. Чтобы в городе развивалось кинопроизводство и креативные индустрии. Я хочу, чтобы это был го- род умных и счастливых людей.