Эротизм и роскошь: Как жили в Помпеях до извержения вулкана? Рассказываем на примере Дома Веттиев

Дом Веттиев (Помпеи)

Оглушительный грохот разорвал пространство, солнце скрылось во тьме, воздуха вдруг не осталось — вместо него все вокруг заполнил густой черный пар. Потом запахло серой, и запах этот ознаменовал начало катастрофы. На долгие часы голубое стало серым, небо обратилось в землю, облака — в пепел. Средиземноморская осень уступила место пеклу, спалившему деревья, превратившему лепестки цветов в обугленные росчерки, вскипятившему воду в прудах. Статуя Приапа в перистиле больше не улыбалась, а словно пыталась удрать подальше от плошки с кипятком, которая еще недавно была фонтаном.

Город окутало безмолвие. Безмолвие плотное и густое, нарушаемое лишь мерным шумом дождя из камней. Подчас взрезаемое грохотом рушащейся кубикулы или падающего атриума. Город стал полем битвы, в которой безжалостное войско одержало неоспоримую победу, и спустя пару мгновений тщетного сопротивления крыши домов обрушились с тяжелым глухим гулом. Он звучал недолго, но погрузил Помпеи во мрак на века. Разрушил все дома и запечатал все двери в городе, сохранив тем самым память.

Гибель Помпей относится к 79 году н. э., и это одна из самых знаменитых катастроф в истории человечества. Долгое время считалось, что извержение Везувия произошло летом, но последние исследования перенесли дату трагедии на осень или даже зиму. Так или иначе, город, в котором жило около 20 тысяч человек, оказался погребен под слоем пемзы и вулканического пепла. Помпеи I века исчезли, но остались во времени, чтобы почти две тысячи лет спустя мы могли изучать их и узнать о них гораздо больше, чем о любом другом городе античности.

В какие двери мы входим чаще всего на протяжении своей жизни? Пожалуй, в двери собственных домов. Мы почти никогда о них не задумываемся, хотя они отмечают границу между домашним и внешним пространством, они важнее всех прочих дверей, попадающихся нам в течение дня. Поэтому мы начнем наше путешествие именно со входа в дом — и не в какой-то заурядный, а в один из самых роскошных и удивительных домов Древнего мира. Дом, который с момента его обнаружения в конце XIX века сам стал дверью: дверью в древность, в таинственное прошлое.

Помпеи были, без сомнения, гвоздем программы во время моего путешествия по Неаполитанскому заливу. Я остановился у друзей в маленьком городке Ариенцо. Многообещающие пасхальные каникулы: Неаполь и все его чудеса, а также величественная Казерта, очаровательные селения Амальфитанского побережья и, разумеется, развалины Геркуланума и Помпей.

Утро выдалось пасмурное, всю дорогу до Помпей радио предупреждало о надвигающейся буре, и на самом подъезде к руинам на нас обрушился чудовищный ливень. Пришлось отсидеться в машине, зато оказалось, что дождь повлиял на Помпеи магическим образом. Каменные мостовые сверкали от воды, утренний свет играл серебристыми отблесками в лужах, вызывая странные ощущения. Как будто в тот день мы, туристы, приехали в новый, с иголочки, город, ослепительно чистый, без единой пылинки или частички некогда губительного пепла.

Нам не хватило дня, чтобы посмотреть все. Я столько лет ждал этого случая, что теперь желал зайти во все здания и почти наверняка не успевал обратить внимание на многие важные детали. Просторный форум и базилики, пышные термы, амфитеатр, храмы, рынки и театры, многолюдные две тысячи лет назад и ныне вновь переполненные — туристами. И сами дома. Особенно дома. Десятки, сотни римских домов, некоторые — почти не поврежденные, с как будто совсем свежими росписями и мозаиками, со статуями в садах перистилей, с дверями на петлях. И среди всех этих домов — на северо-западе города, рядом с воротами в крепостной стене, через которые покидали Помпеи путники, направлявшиеся в Геркуланум, — выделяется одна из богатейших и известнейших вилл: дом Веттиев.

Древнеримский домус разительно отличался от современных небольших квартирок, в каких живут многие из нас. Это был огромный дом на одну семью со множеством искусно отделанных покоев и внутренними садами, полными фонтанов и статуй. Обитали там, разумеется, представители высших слоев римского общества.

В доме Веттиев, обнаруженном в 1890-х годах, жили, по всей видимости, двое вольноотпущенных, то есть бывших рабов, — Авл Веттий Конвива и Авл Веттий Реститут. Они были богатыми купцами и, как принято считать, братьями, хотя истинная природа их отношений точно не выяснена до сих пор. Возможно, они и в самом деле приходились друг другу родными братьями, а может быть — отцом и сыном, или просто служили у одного хозяина, а после освобождения решили жить вместе. Как бы то ни было, они выстроили себе великолепный домус со всеми атрибутами жилища зажиточных римлян, а после землетрясения 62 года украсили его потрясающими росписями в так называемом четвертом стиле. Сегодня любой желающий может прогуляться по большому атриуму, вокруг которого была организована социальная жизнь дома Веттиев, зайти в ярко разукрашенные спальни и столовые, заглянуть во внутренний сад, затеряться среди мраморных колонн и статуй в греческом стиле и, наконец, снова выйти на улицу через вестибул, где можно увидеть самую примечательную роспись дома — если не всех Помпей.

Вот уже несколько лет я читаю лекции по эротизму и сексуальности в искусстве, и меня неизменно удивляет реакция публики. Конечно, разные аудитории — старшеклассники, студенты, посетители культурного центра — реагируют на лекции по-разному, но слайд с росписью из вестибула дома Веттиев всегда вызывает одинаковый отклик.

Бородатый персонаж, увенчанный фригийским колпаком, обычным для изображений восточных божеств, спокойно стоит, опираясь на каменный выступ, и держит в правой руке весы. Ничего, казалось бы, необычного — как правило, аудитория не сразу замечает главную деталь фрески. Но секунду спустя раздаются первые смешки и возгласы удивления: выясняется, что изображенный раздет ниже пояса. И без всякого стеснения выставляет напоказ исполинский, совершенно несоразмерный фаллос, каковой и взвешивает на весах, причем на другой их чаше лежит кошель с монетами. Это Приап, бог плодородия и плодовитости, богатства и изобилия, — не случайно композицию дополняет ваза с фруктами, мгновенно вызывающая ассоциации с рогом изобилия Приап, сын Диониса и Афродиты, считался покровителем садов и огородов, овечьих и козьих стад и даже пчелиных ульев. Однако у входа в дом Веттиев, не разводивших овец, коз и пчел, Приап с его огромным фаллосом, вероятно, играл другую роль. Скорее всего, член бога служил мощным амулетом против дурного глаза.

Повсюду, во всех культурах мира двери нуждались в охране и обретали ее в виде различных артефактов, сооружений, амулетов и символов. У древних римлян существовало божество, занятое почти исключительно защитой дверей, — двуликий Янус, покровитель порогов и переходов, страж начинаний, которому со временем посвятили первый месяц года, то есть «дверь», ведущую в новый годовой цикл. Неудивительно, что название месяца родственно имени бога в большинстве европейских языков (хотя в испанском enero утрачена первая буква, ясно указывавшая на происхождение слова). Итальянское gennaio, французское janvier, португальское janeiro, даже немецкое Januar и английское January — отголоски имени древнего бога, одновременно смотревшего в прошлое и будущее, внутрь дома и наружу. И все же в вестибуле дома Веттиев нарисован не Янус, а Приап с эрегированным членом — так называемое «итифаллическое» изображение, — а значит, можно предположить, что хозяевам было важно не почтить бога порогов и начал, а защититься от сглаза.

18+