Программист из Петербурга – новый городской бренд глобального значения: он востребован не меньше, чем выставки в Эрмитаже и гастроли Мариинского театра, и побеждает в мировых чемпионатах чаще, чем ФК «Зенит». Вспоминаем, как секретные НИИ заложили основу будущего успеха и почему ИТМО и СПбГУ обгоняют Гарвард и Стэнфорд.
Заслуги секретных НИИ
Скоро город Петра, Ильича и Чайковского будут называть не колыбелью трех революций, а IT-столицей России. И этим, вы удивитесь, мы обязаны большевикам. Именно ленинский Совнарком принял решение о переносе столицы в Москву в марте 1918 года. В Петрограде, лишившемся своего имперского статуса, остались крупнейшие вузы и огромная прослойка технической интеллигенции, которая с годами лишь росла — применение своим способностям сотни тысяч людей находили не только на «Кировском заводе» и «Адмиралтейских верфях», но и в многочисленных секретных НИИ.
«В многомиллионном городе почти не существовало возможности для карьеры во властных структурах — все они были в Москве. А в Ленинграде находилась масса „закрытых“ НИИ и был велик престиж интеллектуальной деятельности», — объясняет Владимир Парфенов, декан факультета информационных технологий Университета ИТМО.
А значит, абитуриент с амбициями, который не собирался гнаться за длинным деревянным рублем в столицу, видел себя в будущем либо доктором наук, либо главным инженером промышленного предприятия. Когда в начале 1990-х развалился СССР, остановились производственные гиганты, а престиж научной карьеры резко упал — ученые были вынуждены работать сторожами или торговать у метро. В стране перестройки и гласности начала назревать пока еще тайная, но в скором времени неминуемо ставшая явной революция — компьютерная. Новое поколение молодежи с мозгами, заточенными на точные науки, устремилось в сферу IT.
ИТМО и СПбГУ против Гарвард и Стэнфорд
Одна из сильнейших в стране математических школ сложилась в Ленинграде задолго до изобретения компьютеров и появления предмета под названием информатика. Школа № 239 на Кирочной улице, школа № 30 на Васильевском острове, школа-интернат № 45 при Государственном университете и другие средние учебные заведения с физико-математическим уклоном десятилетиями поставляли кадры для ЛГУ/СПбГУ, ЛЭТИ, Политехнического института и ЛИТМО. Да, в них были отличные преподаватели, но, возможно, еще большее значение для формирования научной элиты имело общение школьников между собой — таланты цеплялись друг за друга, как колесики в часовом механизме.
«Я очень люблю всех учителей школы № 239, в которой учился, но нельзя сказать, что они преподают какую-то магию, как в „Гарри Поттере“, — объясняет генеральный директор компании Wrike Андрей Филев. — Именно социальная среда притягивает людей, мотивированных заниматься физикой и математикой, соединяет их, и получается, что 1+1=3».
Городские математические олимпиады для школьников стали проводиться в Ленинграде с 1930-х годов, их победителей традиционно принимали на обучение в профильные вузы без экзаменов. Поколения школьников росли с осознанием, что они могут получить не просто грамоту за решение математических задач, а реальную путевку в жизнь. Как ни странно, в СССР и позднее в России состязательный подход в образовании был более распространен, чем на Западе, и возможно, в этом кроется причина сегодняшних успехов петербургских студентов на чемпионатах мира по программированию.
Управляющий директор компании Entangled Solutions Юрий Лифшиц делится интересным наблюдением: «У нас считается естественным соревноваться между собой: десятилетиями проводятся олимпиады по самым разным предметам, в последние годы получил популярность еще и придуманный академиком Марком Башмаковым конкурс „Кенгуру“. А в американских и европейских школах такая практика сегодня считается менее приемлемой, потому что получается сравнение детей — кто-то будет выглядеть лучше, а кто-то хуже. Это неполиткорректно, считают на Западе — все одинаково хороши».
Тот факт, что за последние шестнадцать лет команды ИТМО и СПбГУ десять раз становились победителями чемпионата мира по программированию ACM/ICPC, в то время как команды Гарварда и Стэнфорда, занимающих самые высокие строчки в мировых рейтингах университетов, не всегда попадали в число даже пятидесяти лучших, не дает покоя массе специалистов.
Чемпионат, который проводится с 1976 года, поначалу был скорее внутренним состязанием нескольких престижных американских вузов. Российские команды начали принимать в нем участие в середине 1990-х и быстро добились впечатляющих успехов. А в последние годы все более серьезную конкуренцию им составляют претенденты из Польши и Китая.
Заведующий кафедрой технологий программирования Университета ИТМО Анатолий Шалыто не скрывает своей гордости: «Чемпионат мира ACM/ICPC — очень сложное соревнование, в котором участвует не меньше народу, чем в недавней Олимпиаде в Рио-де-Жанейро. Так, в 2016 году в первом туре стартовало 40 000 студентов, объединенных в 13 000 команд из 2736 вузов 102 стран мира. После двух туров в финале осталось 128 команд. Москвичи ни разу не становились чемпионами, то есть в неофициальной битве амбиций Петербург — Москва счет пока 10 : 0 в нашу пользу. Но московским вузам не стоит расстраиваться, потому что такое же преимущество у Петербурга перед всеми городами мира за исключением Шанхая и Стэнфорда, команды из которых побеждали трижды».
Текст: Виталий Котов
Фото: архивы пресс-служб
Комментарии (0)