Почему российские программисты отказывают Google и Microsoft

После вашей победы прошел год. Что изменилось с получением титула чемпионов мира?

Егор: Я ушел из СПбГУ и поступил в Академический университет при РАН. Планировал поступать туда в магистратуру, у них одна из самых сильных программ, но повезло и получилось начать раньше: как раз первый год открыли бакалавриат.

Дмитрий: Мы с Пашей устроились разработчиками во «Вконтакте». Если говорить языком понятным для всех, отвечаем за скорость работы сайта, наша задача— экономить ресурс серверов, чтобы не тратить много денег на их содержание и не вводить рекламу повсеместно. Условно один сервер стоит пять тысяч долларов, а их десятки тысяч. Сотни миллионов долларов работают на «Вконтакте». И с помощью специальных алгоритмов эти суммы можно снижать.

Андрей, вы стояли у истоков социальной сети. Помогли своим подопечным трудоустроиться?

Андрей: Нет, я не имею к этому отношения. Я стоял, скорее, у истоков системы оптимизации, о которой говорит Дима. Вначале Николай и Павел Дуровы сами занимались проектом, а когда нагрузка на ресурс стала очень большой, пригласили меня.

То есть все-таки победа в чемпионате принесла свои плоды?

Дмитрий: Да, скорее всего, нас пригласили поэтому. Если у «Яндекса», Mail.ru и других ИТ-компаний есть стажерские должности— двадцать, тридцать, а может, и десять часов в неделю, то «Вконтакте» нанимает только сразу на полную ставку, то есть попрактиковаться и закрепиться здесь невозможно.

ACM-ICPC — крупнейшее подобное международное соревнование, в нем принимают участие команды из полутора тысяч университетов. И вы опередили их все, то есть заметить вас может любая компания в мире. Не хотите, как многие программисты, уехать в Штаты?

Павел: Я просто не понимаю, зачем туда ехать. Если бы понимал, то не видел бы причин этого не сделать. Но я не понимаю.

Дмитрий: А я категорически против по идеологическим соображениям. Америка— чужая страна. И пока ты остаешься русским, а не ассимилируешься окончательно, своим не будешь. Вплоть до того, что многие сотрудники предприятий Кремниевой долины, например, обедают только с соотечественниками, общение с иностранными коллегами сводится к редким разговорам по работе. Думаю, это относится к эмиграции в целом, а не только к программированию.

Но предложения были?

Егор: Конечно, сразу после соревнований генеральный спонсор чемпионата IBM вручил каждому медалисту письмо с приглашением на собеседование.

Павел: Компании часто смотрят на рейтинги специалистов, которые формируются при регулярном участии в различных соревнованиях по программированию, и вербуют новых сотрудников. Раз в пару месяцев приходят письма и от Microsoft, и от Google.

Андрей: Google особо активен в этом плане. Мне недавно прислали предложение с вопросом: «В каком офисе вы хотите работать: Цюрих, Лондон?» Конкретную должность и зарплату они, конечно, не указывают, но умеют красиво все повернуть.

Получается, соревнования по программированию— это такой конкурс красоты для мозгов с возможностью заявить о себе?

Андрей: Что-то вроде, но тут есть и элемент спорта. Помню, команда Университета Варшавы в 2007 году стала триумфатором чемпионата, а в 2008-м те же самые ребята даже не получили призового места. Напоролись на непонятную ошибку в задаче и потеряли много времени. Так иногда бывает. Спортпрограммирование — это тренировка, работа с реальными алгоритмами. А ограничения и условия в настоящей работе бывают еще жестче. Например, когда я работал в «Телеграм», однажды за сутки зарегистрировались пять миллионов пользователей, считай, целый мегаполис. Рост аудитории на тридцать-сорок процентов за день — это больно. Учитывая, что их пришлось запихивать на сорок восемь серверов. Представьте, что сто тысяч человек работает за одним компьютером. И с помощью вышеупомянутых алгоритмов можно это организовать.

Егор, Дмитрий, Павел, а вы не думали создать что-то свое, как братья Дуровы?

Дмитрий: Для того чтобы это точно выстрелило, должна быть либо очень хорошая идея, либо большая доля везения.

А «Вконтакте» — это идея или везение?

Павел: Успех был предсказуем. К моменту создания сети во всем мире уже существовал Facebook. Компания просто заняла этот рынок в России, хотя конкуренция была высока: работали «Одноклассники» и довольно популярный тогда «Мой Круг».

Окей, везение и идея. Есть какие-нибудь идеи?

Дмитрий: Так мы вам и скажем. (Смеется.)

Егор: Здесь очень много вопросов постановки задач, раскрутки, работы с аудиторией и прочего. Мне, например, это неинтересно. Мне интересно программировать.

Дмитрий: Егор себя видит скорее Николаем Дуровым, а не Павлом.

А вы есть во всех соцсетях?

Дмитрий: Да нет, зачем? Я даже почтой редко пользуюсь, все делаю через «Вконтакте». Сотрудники российских компаний по каким-то причинам не поддерживают друг друга. Когда я работал в «Яндексе», не понимал, почему люди есть на Facebook, но их нет во «Вконтакте». Теперь наоборот: вижу, как многие коллеги «гуглят», а не спрашивают у «Яндекса». Это связано с немыслимой для меня идеологией, схожей с той, чтобы «свалить из России». А в «Инстаграме» меня нет потому, что я просто не люблю постить свой обед.

Андрей: Если вы напишете мне в Facebook, то недели через две я отвечу. Часто бывать там неудобно: не дай бог еще с телефона открою, а он мне скажет, что надо установить приложение Messenger, которое нужно скачать… И у Facebook совершенно сумасшедшая выдача новостей.

Со всеми рассказами про алгоритмы и серверы я чувствую себя как в сериале «Теория большого взрыва». Каково это — общаться с людьми, которые часто не понимают, о чем вы говорите?

Дмитрий: Я чувствую куда большую пропасть с человеком низкой общей культуры, который пьет каждый день, курит как паровоз, постоянно ругается матом. А если вы говорите об общении с гуманитариями, то без проблем, я адекватно отношусь к тому, что люди могут проявлять себя в других областях.

Павел: Так сложилось, что в моем круге общения практически нет кого-то не из сферы программирования. Я не очень понимаю, где я могу массово с ними пересекаться. Поболтать с попутчиком в поезде— почему бы и нет, но регулярно я общаюсь все же с единомышленниками.

Вы считаете себя умнее других?

Андрей: А какие критерии? Для того чтобы ответить на этот вопрос, надо вспомнить, что тест на IQ придумали математики. Если бы это сделали гуманитарии, все могло бы быть по-другому. Вот меня в школе натаскивали на эти тесты так, что я демонстрировал результаты на 180 баллов. Я бы назвал ум бесконечномерным пространством, в котором каждый одарен по-своему. Может, кто-то ленится или отчаивается и не хочет развивать лично свои способности, но никогда не поздно.

Текст: Кристина Шибаева
Фото: Артем Усачев
Стиль: Вадим Ксенодохов

Благодарим за помощь в организации съемки гребной клуб «Знамя» и лично Светлану Григорьеву