Петербургский миллиардер Александр Шарапов, сделавший состояние на коммерческой недвижимости, последние шесть лет живет за рубежом. Почему его не устроила жизнь в Монако, которую он сначала выбрал для жизни (спойлер: его «клеили» 70-летние старушки), из-за чего его отели в Петербурге страстно полюбили цифровые кочевники и люди креативных индустрий, какие новые бизнес-проекты он сейчас реализует, чем известна его жена, что для него важно в браке – об этом и многом другом бизнесмен рассказал в интервью «Собака.ru».
Последние годы вы живете в Лондоне. Оттуда лучше видны мировые тренды?
Сначала я выбрал Монако, думал, это классное место для жизни. И очень быстро понял, что классное оно для тех, кому за 70. Когда я приходил на вечеринку в яхт-клуб или в фитнес-зал, то сталкивался с тем, что женщины в возрасте 70+ воспринимали меня как жиголо! Они пытались меня снимать, потому что я для них молоденький пацаненок (мне всего лишь 51)! Например, в бассейне ко мне начинали стекаться со всех сторон дамы преклонного возраста с накрашенными губками и большим количеством подтяжек на лице. Так проходила жизнь зимой. А летом приезжали молодые люди 20–30 лет, и это был период бесконечных дискотек.
И хотя налоговое законодательство Монако гораздо приятнее, чем в Англии (там всегда 0%), я не выдержал, сдал резидентство и сказал, что, видимо, вернусь к ним лет через 20.
Мы переехали с семьей в Лондон. Там мы арендуем дом в Уимблдоне. Кстати, в Великобритании про ходят крупнейшие конференции по коммерческой недвижимости. На них съезжаются самые влиятельные в мире девелоперы, лендлорды, отельеры. И во время дискуссий очень ярко видно столкновение старого и нового менталитетов, возвращаясь к вопросу о трендах.
Вы один из первых в России начали строить коворкинги, позже апарт-отели, теперь инвестируете в коливинги. Это и есть жилье будущего?
Коливинг — это компактное жилье (номера по 10–15 м2 + санузел) и большие зоны общего пользования: бар, ресторан, кинотеатр, спа, спортзал, кухни, гостиные, где можно собирать друзей и устраивать вечеринки. Аудитория — молодые люди, еще не обремененные детьми. В основном это цифровые кочевники: блогеры, вебдизайнеры, айтишники — все те, у кого работа не привязана к конкретному городу. Их число растет — и востребованность в коливингах тоже будет увеличиваться.
Ожидаете в Петербург наплыв IT-туристов?
Классические отели проигрывают конкуренцию новым форматам: завтраки уже не так важны — все больше людей хотят почувствовать атмосферу города, посидеть в локальном кафе. Кроме того, в каждом таком проекте есть свой ивент-менеджер, который организует досуг проживающих.
Сейчас еще один «вирус» по всему миру распространяется, наряду с коливингами: скоро мы в России услышим новое слово «кохост». Это агентства гостеприимства, которые выступают посредником между владельцем квартиры и гостями. Они обеспечивают прием, следят за уборкой и за тем, чтобы все работало. У них в Европе уже по несколько сотен квартир в управлении.
В прошлом году вы открыли в Петербурге первый коливинг We&I на Большом Сампсониевском проспекте. В нем очень яркий дизайн!
Мы взяли лучшие кейсы из западных компаний и реализовали их в нашем петербургском шестнадцатиэтажном коливинге. Яркость взяли у отеля Moxy, принадлежащего международной сети Mercure. Вместо классического ресепшена у нас бар, где будущего жильца не только зарегистрируют, но и нальют коктейль. Мероприятия проходят в режиме нонстоп: утренние пробежки, тематические вечеринки, совместные просмотры фильмов в нашем же кинотеатре. При этом мы устраиваем не только драйвовые party, но и встречи, на которых можно поделиться опытом, знаниями, впечатлениями. Это место уже полюбили блогеры и тиктокеры.
Успех первого проекта вдохновил вас на строительство в Петербурге самого большого коливинга в мире?
Да, к 2023 году мы решили построить в Московском районе на Орджоникидзе гостиничный комплекс из пяти 26-этажных корпусов. Три из них будут в формате коливингов, номерной фонд составит не менее 1500 юнитов. Сегодня в мире крупнейшие проекты у сингапурской компании Easycity Sims Urban Oasis @ Aljunied (1024 юнита) и голландской The Student Hotel в Вене (818 юнитов).
С 2019 года вы строите коливинг в Дубае, в управлении вашей компании коттеджные поселки в США. Сталкивались с проблемами из-за ментальности?
Проекты в США и ОАЭ я веду с локальными партнерами с опытом работы на местном рынке недвижимости 20–30 лет. Но разница в ментальности чувствуется. Например, в Дубае у нас партнеры — индусы. Русские и индусы — это жгучая смесь. Индусы никогда не любят спорить, но обходят европейцев выматывающими переговорами для достижения своих целей. Они пытались вымотать и меня изнуряющими переговорами по стоимости строительства. Спустя девять месяцев я им сказал: «Хорошо, не хотите договариваться по цене? Участок у нас в совместной собственности 50 на 50, и мы на своей территории будем жарить шашлыки, приезжать к вам раз в год и узнавать ваш ответ». Для них это был шок! Они мне говорят: «Вы же деньги теряете?» «Но и вы теряете. Поэтому либо мы станем партнерами на долгие годы, либо продолжим жарить шашлыки», — отвечаю им. Через месяц они предложили справедливую рыночную цену, сказав, что хотят с нами работать долгосрочно.
«Бекар» — старейшая компания на петербургском рынке недвижимости. У вас офисы во многих странах мира и более 5 тысяч человек в штате. Как управляете всем?
Я — дедушка российского рынка недвижимости. В 1991 году начинал агентом коммерческой недвижимости, сдавал в аренду объекты. Например, под офисы шли помещения детских садов и школ: рождаемость тогда упала, а зарабатывать деньги эти заведения должны были. «Бекар» я создал в апреле 1992-го, а первые квартиры стали приватизироваться летом того же года. Моя компания создана на три месяца раньше рынка недвижимости в России! А управляю я всем только благодаря команде. Во-первых, когда компания разрастается, надо уметь делегировать полномочия. Во-вторых, надо обучать персонал. Мне пришлось вывозить ребят на цифровые конференции в Англию и США, показывать реализованные проекты коливингов и коворкингов, чтобы они сами все это видели. Иначе, если я им на словах буду рассказывать, то на меня персонал будет смотреть как на идиота, думая: «Шеф снова что-то придумал».
В какие новые идеи вы верите?
Я верю в новое поколение. Верю в то, что свершилась цифровая революция. В Америке и Европе 15–20% экономики уже приносят цифровые бизнесы. Сегодня деньги зарабатывают не владельцы сельхозугодий, как в XIX веке, и не банкиры, как в XX веке, а сотрудники таких digital-компаний, как Amazon и Google. У них есть деньги, они любят путешествовать и не хотят заниматься бытом. Будет происходить дальнейший захват центров городов молодежью (до 45 лет) — старшее поколение оттуда выжимается. Если раньше в центре Лондона были дорогие рестораны, отели, то сейчас они закрываются и открываются фаст-фуды, причем правильного поколение. питания и с очень плотной рассадкой.
Ваша жена и дети работают в семейной компании?
Старшая дочь Елизавета училась в США, вышла там замуж и осталась. Ей 29 лет, ее увлекают эмоциональные вещи, она работает с собаками и хочет открыть свой приют. Сыну Александру 26 лет, он трудится в нашем дубайском офисе, развивает коливинги. Двое младших детей еще учатся.
У меня второй брак. Первая жена занималась исключительно детьми, мы с ней остались в хороших отношениях. Вторая жена, Екатерина Мацкевич, с которой мы в браке уже 15 лет, какое-то время возглавляла службу персонала в «Газпром нефти», но после переезда в Лондон уволилась и осталась на позиции советника у главы компании Александра Дюкова. Она — один из лучших коучей в России по HR. С ней я понял, что очень важно «стучать» друг об друга идеями. Все-таки брак — это больше партнерство, когда ты с человеком поделился рабочими горестями, радостями, и он тебя понял.
Комментарии (0)