Интерьер. Роман Бурцев

Интерьерная солянка

Бурцев давно живет на две столицы: три дня здесь, три дня там. Семь лет назад из Купчина он перебрался в центр, на Разъезжую улицу. Хлопоты по выбору квартиры и ее обустройству легли на плечи мамы Романа, Раисы. Это она нашла старую расселенную коммуналку, позвонила сыну: «Приезжай, посмотри». Сын ответил: «Тебе нравится? Бери». Тогда она возмутилась: «Я же не платье себе покупаю!» Роман приехал, посмотрел, сказал, что одобряет, но когда вышел из дома, мама увидела, как он схватился за голову: было сложно представить, что из ветхой коммуналки с путаной планировкой можно сделать что-то достойное. Однако всего за восемь месяцев пространство полностью преобразилось. Снесли почти все стены, увеличили площадь. Для того чтобы кухня получилась просторной, пришлось долбить трехметровую стену. Интересно, что с противоположной стороны, в соседнем доме, другие рабочие занимались тем же самым, — в итоге они ходили друг к другу советоваться, на какую глубину прорубать нишу.

Дизайном занималась Кира Гришина, это было ее первое сотрудничество с Бурцевым. «Мы познакомились на какой-то вечеринке, разговорились и, сидя на берегу Финского залива, обсуждали будущий интерьер. Можно сказать, на этой квартире Кира оттачивала свое мастерство. В результате мы так сдружились, что она стала членом нашей семьи, делала интерьеры для “Солянки” и “Дома быта”, проектов “Как на Канарах” и “Ласточка”», — рассказывает Роман.

Стилеобразующий мотив интерьера — элементы из Юго-Восточной Азии. Как несложно догадаться, Бурцев часто ездит в Таиланд — каждый год, однако многие предметы обстановки были найдены в Петербурге, поэтому Раиса предпочитает называть интерьер не восточным, а колониальным. Большая часть мебели — из массива тика, марки Old Java или с разных концов света, от Средней Азии до Южной Америки, — приобретена в магазине «Артефакт». Когда магазин переезжал, то Бурцевы скупили почти все, что там было, включая текстиль, аксессуары вроде подставок для благовоний и деревянные сундуки. Двери из резного дуба, на вид тайские, на самом деле изготавливались на заказ в мастерских Мариинского театра. Там же делали двери гардеробной в колониальном стиле. Пара «чужих» — российского производства диван в комнате Романа и тумба из IKEA — успешно мимикрируют и ничем не выдают своей прозаической родословной. Все внимание достается оригинальным дизайнерским находкам: шторам из индийских сари, круглой зеленой раковине из камня в одной ванной и изысканной медной — в другой, причем в прошлой жизни это была не раковина, а ваза, которую Кира Гришина нашла в индийском магазине и купила за три с половиной тысячи рублей. Рисунок в спальне Романа — цветы лотоса, которые символизируют процветание, творчество и гармонию, — дизайнер выполнила сама, а плитку, расписанную звездами, привезла из Марокко.

Клубный дом

В доме Бурцевых всегда было много гостей. Даже когда Роман учился в школе, на их шестиметровой кухне почти каждый вечер собиралось по пятнадцать одноклассников, а Раиса пекла пироги и для всех была «мамой». С переездом на Разъезжую количество гостей увеличилось прямо пропорционально площади. Своим появлением московский клуб «Солянка» обязан как раз этой квартире, именно ее атмосферу воссоздали идеологи. А в прошлом году Роман, выйдя из дома, увидел на противоположной стороне улицы вывеску «Аренда» и сделал в этом помещении модный кафе-бар, который напоминает «валютный бар 1960-х годов». «Лень — двигатель прогресса, — шутит Роман. — Очень удобно, что заведение так близко от дома, — недалеко меня нести. Да и вообще это очень приятный район: классическая архитектура, самый центр города. Со временем поблизости свили гнезда мои друзья — совладелец “Дома быта” Саша Брагинский и журналист Света Острова. Жизнь сосредоточена здесь». Перед открытием «Дома быта» в квартире каждый день собиралась вся команда — обсуждали меню, готовили и пробовали коктейли, придумывали им названия, — а Раисе приходилось кормить эту ораву. Поначалу квартиру условно делили на мужскую и женскую половины. В первой — в холле, кухне и Роминой комнате — гостили и жили его друзья, а будуар с витражом и спальня были территорией мамы. Однако по мере того, как гостей становилось все больше, то Романа, то Раису выселяли из их кроватей на диван возле камина, и, чтобы все могли поместиться на ночлег, пришла идея обустроить второй этаж. Просторное мансардное помещение обладает свойством превращаться в одно койко-место, а количество людей, которых оно способно приютить, зависит только от «активности жизненной позиции».

Текст: Виктория Пятыгина
Фото: Liza Owl