Советский лайфстайл

Культ тела — такой же компонент большого стиля, как «Хованщина» в Большом театре. Возникнув в 1930-е, он вполне коррелировал с эстетикой Третьего рейха и так же не имел ни малейшего отношения к эротизму: если в Германии он воспевал мощь сверхчеловека в его античной наготе, то в СССР — скорее крепкого рабочего муравья или трудовую пчелу. При взгляде на «Девушку с веслом» было понятно: такие девушки не для плотских утех, сколько ни замазывай две первые буквы в слове «гребля». Только попробуй — веслом и огребешь. В 1980 году Москва стала олимпийской столицей. Тынис Мяги пел: «Сегодня никуда от спорта не уйти, от спорта нет спасения», попадая в самую мяготку — спасения не было. В период проведения игр въезд в Москву для советских граждан был ограничен. Западные товарищи сами отказались ехать: после ввода советских войск в Афганистан шестьдесят пять стран бойкотировали Олимпиаду. Кепки, значки и прочие сувениры с олимпийскими кольцами радостно освоили те, кто к спорту раньше отношения не имел. Кульминацией, способной выбить слезу даже у отпетого хулигана, было прощание талисмана Олимпиады — олимпийского Мишки,улетавшего «в свой сказочный лес» под душераздирающую песню в исполнении Татьяны Анциферовой и Льва Лещенко.

ХОЗЯЙКЕ НА ЗАМЕТКУ

Haute cuisine ukrainien et caucasien

Высокая советская кухня существовала разве что для придумавшего ее Анастаса Микояна, нарком пищевой промышленности лично курировал издание гиперреалистической «Книги о вкусной и здоровой пище», начиная с 1939-го ставшей легендой пропаганды. Рецепты блюд «Хвосты говяжьи фри», «Осетрина в раковом соусе», «Шницель рубленый из фазана» или коктейля «Виски-нарзан» читались как фантастические рассказы, к тому же в последнем фигурировало некое «виски советское».
Ни в одном гастрономе крабов и стерляди было не найти, зато выложенные банками дешевых консервов буквы «Слава КПСС» встречались во многих. Украшение любой стенки, дорогой заграничный хрусталь маркером достатка стал уже в брежневское время. Но подлинно народной посудой
был граненый стакан — стеклянный символ советского характера. Тип
емкости известен с петровских времен, форма не позволяла стакану скатываться со стола во время корабельной качки. Но канонизировала тару
автор скульптуры «Рабочий и колхозница» Вера Мухина: шестнадцать
граней, гладкое кольцо по окружности края, двести граммов. Хозяйки
отмеряли им объемы сыпучих и жидких продуктов, а пассажиры поездов пили из стаканов с подстаканниками чай.

Советский человек знал: широка страна его родная. Кроме лесов, полей и рек есть в ней и курортные зоны, где можно отдохнуть и набраться здоровья — по санаторной путевке или «дикарем». Степень дикарства зависела лишь от бюджета: местные сдава ли в аренду все, что хоть минимально было похоже на жилье. Летом начинались массовые миграции трудящихся на пляжи Сочи и Кры ма, где белокожие жители Магадана и Норильска проигрывали в карты свои северные надбавки. Здесь пышным букетом расцветали курорт ные романы и бурлила светска я жизнь — в известном мультфильме о Простоквашино мать с емейства отказывалась уезжать с курорта, пока не продемонстрирует все свои вечерние платья. Были и такие, кто отдыхал на не утративших европейской элегантности курорта Прибалтики или просто выезжал на ведомственные дачи. Но большинство упорно нарушали все рекомендации санитарных врачей и возвращались из отпуска откровенно «измученные нарзаном». Для тех, кто не смог выехать «на воды», последние поставлялись непосредственно по месту прож иван ия: филиалом Минеральных Вод был отдел гастронома «Соки — воды», где продавались «Ессентуки» и «Боржоми». А ценители слияния шипучки с робототехникой пользовались копеечными автоматами с газировкой, несмотря на богатый инфекционный фольклор, который роился вокруг общественных стаканов.

МЫ ВМЕСТЕ!

Идеология коллективизма предполагала, что советские люди не хотят расставаться друг с другом ни на минуту — ни в цеху, ни в быту. В «Плаче по коммунальной квартире» поэт Евгений Евтушенко писал: «Нас не унижала коммунальность ни в жратве, ни в храпе, ни в одеже». На крупных предприятиях для укрепления чувства локтя были организованы ночные санатории, где граждане сообща поддерживали трудоспособность, а утром делали зарядку и начинали день по заводскому гудку.

САМАЯ ЧИТАЮЩАЯ НАЦИЯ

Книга — лучший подарок

Поголовная грамотность — самое яркое социальное достижение СССР. Престиж печатного слова как эталона правдивой информации аукается и сейчас: подсознательно газете веры больше, чем Интернету. Книга считалась учебником жизни, лучшим подарком и носителем интеллекта. А многотомные подписные издания были в том числе и интерьерным решением на любой вкус: от сдержанных серых томов классиков соцреализма до двухсот ярких корешков «Библиотеки всемирной литературы». Страна не только читала, но и охотилась за книжным дефицитом. Обрести его можно было сдав макулатуру и получив в обмен талончик. Правда, отоваривались граждане в массе своей вовсе не Маркесом и Голсуорси, а романами Жоржа Сименона и Мориса Дрюона. 

ЦЕНТРАЛЬНОЕ ТЕЛЕВИДЕНИЕ

Камера смотрит в мир

«Все на дому, самый полный обзор: отдых в Крыму, ураган и Кобзон», — пел Владимир Высоцкий в песне «Жертва телевидения». Телевизор в СССР действительно был окном в мир и инструментом пропаганды советского образа жизни. В зависимости от эстетических предпочтений граждане смотрели балет и выступления фольклорных коллективов, от гендерных — «Сельский час» и «Служу Советскому Союзу», и даже развлекательные программы не обходились без производственного уклона, как «А ну-ка, девушки». В 21.00 на всех каналах выходила программа «Время», где из года в год на зрителя ехали хлебоуборочные комбайны, а международная обстановка «продолжала оставаться напряженной». Выбор главного телеспорта определялся вкусами генсека и его жены, в эпоху Брежнева самыми популярными видами были хоккей и фигурное катание. Впрочем, шахмат это не касалось: еженедельная программа «Шахматная школа» вывела в разрядники почти пятьдесят тысяч человек.

Труд был признан главной ценностью в обществе рабочих и крестьян, а единицей измерения времени стала пятилетка, которую полагалось выполнить в четыре года. Во время сталинской индустриализации, проходящей под лозунгом «Догнать и перегнать», миллионы людей строили заводы и электростанции, прокладывали железные дороги и метро, появилось движение стахановцев. В послевоенные годы были написаны песни практически обо всех профессиях, например «Марш высотников» или «Держись, геолог», которые изрядно романтизировали тяжелый труд. Первого мая повсеместно отмечался День международной солидарности трудящихся — под марши и приветствия дикторов колонны пролетариев шествовали по центральным улицам городов, а с трибун демонстрантам махали руками передовики производства и руководители КПСС.