У парадного подъезда
Выбор пятикомнатной квартиры в новом жилом комплексе «Финансист» хозяева объясняют просто: как театр начинается с вешалки, так и дом — с парадной. «Нас удивляет, насколько люди обычно экономят на комфорте. Могут быть хорошие лифты, но при этом невзрачный холл. То есть нет ощущения, что зашел в приличное строение», — говорят они.
С этим домом все в порядке: на месте и мрамор, и консьерж, и система охраны. Планировку квартиры поменяли: объединили кухню и гостиную, спальню перенесли на одну сторону, на другой разместили детскую и кабинет. Интерьером занимался Игорь. Как со смехом замечает Елена, когда она переезжала, то у подъезда поняла, что даже не знает, на какой этаж подниматься. Игорь сразу решил, что все в квартире будет белоснежным. Эта мысль возникла не столько от любви к такому минималистскому приему, сколько от желания замаскировать пластиковые окна, которые дизайнер терпеть не может: «К сожалению, возможности поменять рамы не было, поэтому я решил максимально спрятать их в пространстве. Вид позволяет обойтись без штор, только на подоконники в студии Елены сшили специальные подушки, превратив их в дополнительные места. В итоге окна просто растворились в пейзаже».
Разбор полетов
Хозяева утверждают, что их квартира — эксперимент, попытка сделать такой интерьер, который мог бы существовать в Париже или Нью-Йорке, но при этом обладал бы местным колоритом. «“Фишка” нашей семьи — поиск петербургского стиля. Я стремлюсь к нему в одежде, а Игорь — в интерьере», — говорит Елена. Несмотря на внешнюю ровность дизайна, многое построено на контрастах: например, современные светильники Gallight и классические формы мебели голландской марки Eichholtz или сочетание серого и белого льна в обивке стульев. За обеденным столом умещаются двенадцать человек — он раскладывается несколько раз, а сервант, который тоже задумывался белым, решили не красить: темное тиковое дерево выгодно подчеркивает фарфор. В нем хранится немецкий сервиз, который достался Елене по наследству от дедушки. «Приданое», — со смехом замечает Игорь. На сервизе — охотничьи сцены, выполненные сепией в технике жуи. Остальная посуда — фарфор Villeroy & Boch и хрусталь Riedel — используется для менее торжественных случаев. Еще один вклад Елены в обстановку — светильник Birdie Инго Маурера, его она купила на новоселье.
Телевизор уместился на консоли, которая расписана под камин, а в стенки встроены колонки и усилитель. Хозяин квартиры выпилил и покрасил ее сам, он выпускник последнего курса скульптора Михаила Аникушина. Об этом напоминает и барельеф из слепков Академии — его Игорь сделал в литейных мастерских еще в 1990-х. Другие работы на стенах тоже с историей.
На гравюре художника Луиса Ортеги изображена мама Елены, Тамара Васильевна, редкая красавица, преподаватель латыни. Академик увидел ее на вернисаже во время своего визита в СССР и тут же предложил позировать. Портрет самой Елены написал монументалист Сергей Гриницын. Сильные произведения сразу задали тон: проходное искусство уже не повесить, поэтому салонная живопись, купленная ранее, отправилась в ванную, а третьей работой в гостиной стала фреска художника Андрея Журавлева, копия работы Раннего Возрождения.
Семейные ценности
Комнату для сына Арсения Игорь сделал максимально функциональной: на втором ярусе кровати тот воображает себя пиратом. Чтобы повесить рисунки, дипломы и другие свидетельства достижений, на стену прибили доски, а сами стены ошпаклевали и окрасили в белый цвет. Квартира обживается понемногу: лето семья проводит в загородном доме в Репино. Самые интересные предметы найдены на шведских блошиных рынках — например, фарфоровый кувшин для умывания. «В маленьких городках на юге можно найти настоящие сокровища,там рынок не так ориентирован на туристов, и все стоит сущие копейки.
Мы набиваем машину так, что с трудом помещаемся втроем!» — рассказывает Елена. Есть трофеи и с других рынков: бра перед входом в спальню — из Ниццы, светильники в спальне и зеркало — из Марселя. Лампа-тренога — из местной комиссионки, в прошлой жизни она была штативом для камеры на «Ленфильме». Столешница от швейной машинки Singer превратилась в туалетный столик. Самая эпическая история связана с шишкой пинии. Ее Игорь заприметил во дворе Дома художников на Песочной набережной, прямо посреди кучи мусора. Из-под грязного снега торчали полиэтиленовые пакеты и куски мешковины, а на верхушке стояла невообразимой красоты шишка. Естественно, он погрузил ее в машину и привез домой. Только через пару лет случайно выяснилось, что то была альпийская горка, укрытая на зиму мешками,а шишка пинии была центром композиции.
Текст: Ксения Гощицкая
Фото: Игорь Симкин
Визаж: Анна Маркова
Комментарии (0)