Что такое необарокко и как носить его в этом сезоне?

Эми Питерс

Художник и соул-джазовая певица выпускает новый альбом Becoming Innocent: Love and Theory.

«Моя мама — профессор русского языка и литературы из Детройта, папа — программист и математик из Южной Африки, а бабушка родом из Южной Индии. Когда мне стукнуло тринадцать лет, мама переехала в Петербург. В детстве я хотела стать археологом, была самым юным подписчиком журнала «Египтология сегодня». Тогда все фанатели от Backstreet Boys, а я от Кента Уикса — египтолога, который по глухому звуку в паркинге открыл место захоронения сыновей Рамзеса II. Но в России на меня оборачивались и тыкали пальцем. А когда на тебя все смотрят, надо оправдывать внимание. Поэтому в пятнадцать лет я заперлась у себя в комнате — училась петь, а в шестнадцать начала выступать. Можно сказать, я Принц в женском обличье. Это большой секрет, но я до сих пор стесняюсь, когда выхожу на сцену. И моя акцентированная сексуальность — один из защитных механизмов, ведь, как говорил Энди Уорхол: «Если у тебя горб, бросай на него блестки и иди танцевать».

Рита Маркелова

PR-специалист готовит к скорому запуску собственное ивент-агентство.

«В Сети есть видео: в ресторане молодой человек выходит в туалет, возвращается и не понимает, с какой из девушек он пришел — it-girls выглядят одинаково: загорелые блондинки с огромной грудью, губами и острыми скулами. Это стандарт, как и то, что обеспеченные девчонки чаще всего бездельничают и, кроме сплетен, с ними нечего обсуждать. Да, я выгляжу сексуально, и у меня много подписчиков, но стереотип я разрушаю: три года работала в театре «Буфф», а сейчас в агентстве у Натальи Плехановой помогаю в организации событий: от вернисажей в Эрмитаже и фестиваля искусств «Дягилев. P.S.» до открытия бутика Louis Vuitton. Сама я пару раз в неделю хожу в театры, каждый год беру по два абонемента в Мариинский театр и наверстываю классику, которую когда-то упустила. Кстати, мои фолловеры просят посоветовать не только рестораны, но и постановки, которые обязательно нужно увидеть».

Евгения Сероусова

Искусствовед и куратор чувственными снимками из музеев в «Инстаграме» доказала, что музейный сотрудник — не серая мышь.

«В свои двадцать восемь я самый молодой сотрудник отдела новейших течений Русского музея. Наш отдел — это старая школа искусствоведов России, привыкшая к теплому и ламповому миру Мраморного дворца и сама отчасти замраморновевшая. Мне, юной бунтарке от искусства, не хочется окаменеть, мой стиль — императорский киберфанк, я устраиваю мэшап из винтажных платьев и кимоно со шляпами, люблю составить образ так, чтобы вызывать множество ассоциаций и реминисценций, мыслить нешаблонно Я верю в то, что если бы Александр III слез со своего коня в нашем дворе, то ему бы тоже захотелось почувствовать нерв и стиль эпохи и я могла бы стать его музой».

+ еще 10 способов носить необарокко

Вздернутые рукава буф, рюши, пышные юбки, банты и очень, очень крупные, почти гигантские аксессуары — вот символы нео­ барокко. Расширение границ тела за счет одежды — важный дионисийский прием.