Покрас Лампас: «Дрис Ван Нотен нашел меня в Instagram и сразу заказал принты для коллекции»

Это не первая твоя коллаборация с модными брендами?

Я работаю для фэшн-индустрии с конца 2014 года, но это довольно долгий процесс — только сейчас выйдет мой дизайн для Nike, одобренный полтора года назад. Сейчас у меня интересный контракт с Reebok: они берут мой принт на эксклюзив, а через пару лет я получаю обратно права на его использование. Если компания захочет продлить срок, то я буду получать не гонорар, а проценты с продаж.

Что тебе интереснее: массовость спортивных брендов или люкс дизайнерских марок?

Скажем так, я всегда сознательно выбираю клиента. У меня была возможность рисовать для Филиппа Старка, его бюро присылало мне запрос. Но не только мне, а еще пяти каллиграфам. Я не хочу, чтобы меня выбирали из ряда специалистов. Когда арт-директор пишет, что хочет именно мои работы, потому что он видит в них то, что искал, — это моя история, совершенно другой тип коммуникации. Серьезные ребята из люкса привлекают тем, что они — люди со вкусом. Их вещи будет носить ограниченный круг, они существуют немного в другом контексте. Коллаборации со спортивными марками дают возможность широкого охвата, там больше смелости: ты можешь подать любую кислоту, если она понравилась креативщикам. Объективно сейчас мне интереснее высокая мода, там я раскрываюсь по-другому. Я с удовольствием поработал бы с ребятами из авангарда, например с Риком Оуэнсом. Я устал от графического дизайна, он переполнен безличностью, понятие авторства совсем вымылось. Я понял, что не хочу быть человеком, который всех вдохновил, а в итоге остался неузнанным. Поэтому я ушел в сферу, где все лимитировано. Я стараюсь ограничить участие в проектах, аккумулирую идеи в своем творчестве: в перформансах, росписях, на фасадах, холстах. Моя цель — стать художником с уникальным, моментально узнаваемым почерком, ведь просто красивая картинка пропадает в переполненном визуалкой информационном поле.

Как на тебя вышел Дрис Ван Нотен?

Мне пришел запрос на почту. Потом мы общались с ведущим художником по «вотсапу», то есть никаких официальных писем. Просто кидал ему эскиз, а он такой: «Very cool!» С ними оказалось очень кайфово сотрудничать, они легкие ребята, за месяц-полтора сделали всю коллекцию. Мне прислали мудборд того, что им понравилось в моей графике. Дальше я узнал детали: что за модели, какие цвета и материалы. Передо мной стояла задача разработать оригинальную монограмму, используя буквы из имени Dries Van Noten. И нас осенило, когда я сделал первые эскизы. Мне хотелось, чтобы буквы интересно подавались, а не просто шли тремя в ряд. И я написал N, закрутив штрих и по-конструктивистски перечеркнув его линией. Получились лук и стрелы! И все собралось! Я делал разные формы, например, меня просили нарисовать буквицу или штрих для крошечной вышивки. Я не классический каллиграф, и для заказа мне пришлось себя откатить, переосмыслить моменты, строить круговые, фигурные, цифровые композиции.

А с самим Дрисом ты общался?

Да, мы познакомились, и он мне наговорил столько приятностей! В частности, что мы еще обязательно поработаем. Ткани у него фантастические! Они все сделали как надо! Подиумная коллекция немного отличается от того, что пойдет в магазины. Я уже ее видел: вышивки просто космос! В моих нашивках выпущено абсолютно все — от сумок до бомберов и рубашек. Самая красивая — круговая композиция в золоте. На показ в Париж я привез им в подарок свой подписанный холст с сертификатом. Попал я и на бэкстейдж: все бегали, поздравляли друг друга, пили шампанское и общались с журналистами.

Самая актуальная платформа для художника, чтобы его заметили заказчики?

Хорошо индексируется Behance. В «Инстаграме» сидят дизайнеры галерей, коллекционеры и аудитория со всего мира, там удобнее всего получить заказ. «Фейсбук» медленно идет, я потерял в него веру, хотя раньше он был крутым по охвату, до пятисот тысяч человек, а сейчас количество снизилось раз в тридцать. Вообще социальные сети я использую скорее для промоушена, чем для поиска клиентов.

Как бы ты определил свой стиль?

Я соединяю культуры: древние, современные, европейские, азиатские, арабские. Добавляю геометрию и привожу все к гармонии. Я не учился в художественной школе, всему учился сам. Более того, намеренно старался уйти от чьего-то влияния или советов. Помню, когда мне было лет восемнадцать и я еще занимался дизайном логотипов, у меня были друзья, арт-директора. Я им скидывал свои работы, просил подсказать направление. И они вроде бы советовали правильные вещи, но мне это не нравилось. Мой главный прорыв состоялся, когда я понял, что мне не нужны рекомендации, а важно довериться именно себе, пусть с другой точки зрения это неидеально. С этого момента я стал намного быстрее расти. Мне все равно, кто лучше продается и кто попал в тренд. Более того, я вижу, как мне стали подражать. Выложу свой холст — через пять дней все делают похожие.

Почему ты выбрал именно каллиграфию?

Я нетерпеливый человек. Каллиграфия — это ва-банк. Одним росчерком ты либо все испортишь, либо станешь мастером. Эта техника про большие плоскости, про улицу, в ней все переплетено. Я не умею рисовать классично, могу потерять свет, тень, пропорции. Я мыслю образами и использую разные хитрости, чтобы их воплотить.

Ты трудолюбивый человек?

Я не знаю, что такое трудолюбие в контексте творчества. Я понял одну простую вещь: если ты делаешь классный проект, то наращиваешь обороты. И если начнешь замедляться, то больше их не нарастишь. Я себя поставил в режим «не могу остановиться». Если я тормознусь хотя бы на месяц, то потом буду разгребать почту и понимать, что упустил выставки или заказы. Нужно научиться правильно распоряжаться своим временем, так, чтобы работать много, но только над самыми важными вещами, а не над всем подряд.

В рамках наступающего AFWSS Покрас Лампас распишет стены ДЛТ

Текст: Ксения Гощицкая