Татьяна Котегова: «Мы пережили два кризиса — по-прежнему делаем 2 коллекции в год»

Первому авторскому модному дому в Петербурге Tanya Kotegova в 2016 году исполняется 25 лет — его дизайнер создала стиль, который идеально соответствует этому городу.

Я родилась в Астраханской области во время войны, папа был полковником и погиб под Будапештом за месяц до Победы. Моего старшего брата мама определила в Суворовское училище, а сама уехала вместе со мной к сестре под Магадан, где устроилась работать бухгалтером. Вскоре мама познакомилась с замечательным человеком, бывшим комсомольским работником из Ленинграда, который отличался живым умом и блестящими организаторскими способностями. Выйдя на свободу после десяти лет заключения по 58-й статье, он со временем стал начальником золотого прииска в поселке Сусуман. Этот потрясающий человек заменил мне отца, и о детстве у меня остались самые теплые воспоминания: наша семья была дружной и каждую пятницу в доме собирались друзья родителей — художники, актеры, которые, как и отчим, находились на свободном поселении. Это были очень интересные и красивые люди, которым не позволялось возвращаться ни в Москву, ни в Ленинград. Они старались жить содержательно, получать удовольствие от общения, танцевали, пели, устраивали замечательные застолья. Но в то же время всегда ощущалось состояние тревоги — прямо напротив нашего дома находился лагерь, и мы с мамой часто передавали через колючую проволоку чай и хлеб заключенным.

Отчим никогда не вспоминал о своем родном городе, на это было наложено своеобразное табу. Когда в 1953 году умер Сталин, он подал документы на реабилитацию, и спустя год ему разрешили вернуться не в Ленинград, а в один из его пригородов. Но все равно это было невероятно! Мы переехали во Всеволожск, где родители, которые были для своего времени очень состоятельными людьми, построили большой дом. По выходным мы с младшей сестрой ездили в Ленинград, гуляли по Невскому проспекту, ходили на студенческие вечера в Кораблестроительный институт к брату — мы отлично танцевали рок-н-ролл и одевались как настоящие стиляги.

Всегда, сколько себя помню, я была неравнодушна к моде. Свое первое платье сшила в возрасте шести лет, а когда мне исполнилось шестнадцать, получила первый коммерческий заказ от одноклассниц, и с этого времени делала маленькие коллекции для знакомых. После школы мне посчастливилось пройти ученичество у старых закройщиц знаменитого дореволюционного модельера Надежды Ламановой и модного дома «Бризак», шивших платья для двух последних императриц, — я сидела рядом с ними и наблюдала, как правильно сметывать детали, как кроить ткань. Кроме того, я постигала тончайшее ремесло изготовления костюма на примере старинных вещей — они не пользовались большим спросом в комиссионных магазинах. По возможности я покупала эти платья, часто черного цвета, расшитые бисером, интеллигентно-сдержанные, в которых не было ничего кричащего. Сегодня трудно себе это представить, но информации о моде в СССР не  было никакой — когда в продаже появились первые журналы мод из соцстран, это был глоток свежего воздуха, но чтобы их купить, нужно было приложить немало усилий.

Естественно, что поступать я отправилась в техникум легкой промышленности на отделение моделирования и конструирования одежды. Успешно сдала экзамены, но меня не приняли из-за отсутствия двух лет рабочего стажа. Тогда я решила пойти в любое учебное заведение, которое находилось бы рядом с Невским проспектом, чтобы ежедневно видеть красоту города. Выбор пал на техникум холодильной промышленности на Думской улице, а получив диплом, я ни секунды не работала по специальности — только числилась где-то, а трудилась исключительно на дому. С приобретением тканей, фурнитуры, даже ниток, тогда были большие проблемы: все приходилось доставать (был такой глагол в советское время) по знакомству. И это был огромный риск: дома нельзя было держать больше пяти метров ткани, тем более шить вещи на заказ. За это можно было получить до десяти лет по статье за ведение подпольного бизнеса — я вспоминаю те времена сегодня с грустной улыбкой.

Около десяти лет я работала администратором в интуристовской гостинице «Советская» лишь для того, чтобы видеть, как одеваются иностранцы, общение с которыми для обычного советского человека было невозможным. Это тоже была своего рода учеба: когда постояльцы вечером выходили в ресторан, я делала зарисовки, отмечала какие-то понравившиеся детали. Причем за работу в «Интуристе» я получала шестьдесят рублей в месяц, а за юбку, сшитую за четыре дня, — семь или десять рублей. И поэтому, когда у меня скапливалось рублей двести, мне это казалось несметным богатством. Мы с мужем жили в маленькой однокомнатной квартире, и, когда он уходил на службу, восьмиметровая кухня служила мне мастерской. Мои клиентки были женщинами достаточно обеспеченными: жены режиссеров и художников «Ленфильма», преподаватели консерватории. Показы коллекции мы устраивали в трехкомнатной квартире у моей подруги. Сначала я работала на дому одна, а с середины 1980-х у меня появились конструктор и два мастера, такие же тайные надомники. Во времена перестройки я ездила в Германию учиться технологии пошива, а в США — конструированию.

Детская мечта стать хозяйкой собственного ателье мод осуществилась в 1991 году, когда я открыла модный салон, сделав торговой маркой собственное имя. Мы с приятельницей арендовали комнату площадью 30 квадратных метров в здании на углу Каменноостровского и Большой Пушкарской, своими руками сделали ремонт, привезли туда два чемодана тканей, купили подержанное швейное оборудование. Вскоре у нас появились новые клиентки, о нас узнали жены аккредитованных в Петербурге дипломатов, мы стали устраивать показы, и началась совершенно другая жизнь. Затем мы арендовали уже 165 квадратных метров в том же доме, но и их вскоре оказалось недостаточно.

Однажды мне предложили посмотреть дом на Большом проспекте Петроградской стороны, 44, и это замечательное здание в стиле северный модерн очаровало сразу. Гениальный архитектор Ипполит Претро построил так называемый «Дом с совами» в начале ХХ века для купеческой вдовы Татьяны Путиловой, которая в том числе занималась торговлей тканями. Полтора года мы делали ремонт с архитектурным бюро «Витрувий и сыновья», вернув интерьеру его первоначальный вид. Здесь и сегодня располагаются салон и швейные мастерские нашего модного дома. И лишь недавно я приобрела эти помещения в собственность — за помощь в этом несказанно благодарна моему ушедшему другу, бывшему директору музея-заповедника «Царское Село» Ивану Петровичу Саутову.

Меня всегда окружали удивительные люди — друзья, любимые, родные. От первого брака у меня замечательная дочь, которая более двадцати лет живет в Нью-Йорке. Моя внучка родилась и выросла в США, но тем не менее любит проводить со мной время и регулярно приезжает в Петербург. Я состоялась как мама и бабушка, но, по сути, я трудоголик, и, к счастью, на моем жизненном пути встречались мужчины, которые давали мне возможность творить. Два года назад я потеряла в одном лице друга и мужа. Жизнь была такой, что я все время падала и поднималась. Но вставать всегда помогала моя любимая работа, без которой я не представляю своей жизни.

В модном доме мы отдаем предпочтение стилю — категории более постоянной, требующей индивидуального подхода. Поэтому почти все наши клиентки — близкие мне по духу люди. Обычно их объединяет то, что это женщины состоявшиеся, личностные качества которых соизмеримы с их эстетическими оценками. На протяжении девяти лет нашей клиенткой была Елена Васильевна Образцова, с которой меня тоже познакомил Иван Петрович Саутов. Мы очень подружились, и однажды, приехав к ней в гости, я была поражена тем количеством платьев, которые мы успели для нее сделать. А недавно ее дочь предложила вернуть эти платья — часть из них мы передали в коллекцию Эрмитажа, а с некоторыми я не могу пока расстаться. Уход Елены Васильевны — это непроходящая боль для меня. У нас одевалась и знаменитый фотограф Дебора Турбевилль, долгое время жившая в Петербурге и незадолго до смерти принявшая православие — я присутствовала тогда в храме Иоанна Кронштадтского, когда ее нарекли именем Ксения. Однажды к нам заглянула буквально «на минутку» модный критик Дайан Перне, которая в итоге провела в салоне три часа, купила несколько вещей и потом написала, что в этом модном доме невозможно оторвать глаз от любого предмета. Сегодня нам не нужно ничего доказывать, мы пережили уже два кризиса и по-прежнему делаем две коллекции в год. Празднование юбилея модного дома пока отложим на октябрь — сейчас важно, чтобы все мои тридцать пять сотрудников имели стабильную зарплату.

Текст: Виталий Котов
Фото: Маргарита Смагина