«Мы планировали рейв на 2 тысячи человек, а пришло пять»: как в 90-е делали вечеринку «Восточный удар»

События в 1995-м развивались стремительно. В начале года все было спокойно. Рутинную работу в «Тоннеле» разнообразили выездными вечеринками. Первую из них, «Прогрессив», мы провели в Молодежном театре на Фонтанке. Леша Хаас все чаще отсутствовал в Петербурге, его брат Андрей был занят сторонними проектами, и в «Тоннеле» они появлялись редко. Клубом занимались мы с Олегом Назаровым. Маша Малос по моей просьбе старалась наладить отношения со всякими немецкими диджеями, музыкальными лейблами, журналами. Очередная вечеринка с немецкими артистами в ТЮЗе явилась формальным поводом для Андрея устроить скандал, за которым последовал конфликт, как тогда казалось, непримиримый. Так или иначе, мы были выжиты из своего же клуба накануне его второй годовщины в мае 1995-го и основали компанию «Контрфорс». 

«Контрфорс» — и название, и организация — родились несколько раньше, чем «Восточный удар», году в 1993 или 1994. Мы с Денисом Одингом и Олегом Назаровым сидели у меня на кухне в квартире на Подьяческой. Название придумал Олег, вскоре покинувший наши ряды. Мы искали сильное слово, потому что в этот момент произошел достаточно серьезный конфликт между Олегом, Денисом и братьями Хаас по делам «Тоннеля». Денис с Олегом решили попробовать делать вечеринки самостоятельно. Как человек, обремененный художественным образованием, Олег предложил слово «Контрфорс». Нам всем оно показалось очень романтичным и витальным. Тогда пределом мечтаний было привезти Вестбама, он был суперзвездой в Европе и приезжал с полуподпольным визитом в «Планетарий». Мне хватило наглости написать букеру Вестбама, а еще букеру очень популярного тогда немецкого техно-журнала Frontpage. В итоге случилось несколько очень успешных вечеринок в Молодежном театре, и где-то через год удалось привезти Вестбама в ТЮЗ. 

Название «Восточный удар», как нам казалось, отражало суть предстоящего мероприятия — некий музыкальный ответ с Востока. Тогда диджеи водились только в Петербурге и Москве, но со временем так и произошло. Мы начали приглашать диджеев и музыкантов из других городов Рос- сии, когда они там завелись, из стран бывшего Союза и Восточной Европы, а затем из Японии. Первый блин не вышел комом. Как известно, успех окрыляет, и на волне этого феерического успеха мы придумали второй наш проект «Рэйвмонтаж», который должен был представлять западных звезд техно в Петербурге. WestBam, Карл Кокс, Джефф Миллз, Marusha, AWeX, Super DJ Dmitry — в России их мало кто знал, а мы их стали привозить постоянно. Первый «Рэйв-монтаж» прошел на «Ленфильме». 4 тысячи человек было явно многовато для узких коридоров киностудии, что заставило нас задуматься о более просторных помещениях на будущее. 

Рейв в моей жизни — что-то совсем не связанное с «Ударами» или «Мэйдэями». Мои самые яркие впечатления остались со времен «Фонтанки» и первых пати в планетарии и бассейне ЛИИЖТа. На собственных вечеринках, несмотря на все наше раздолбайство, мы все же были на работе. Я никогда не пила и ничего не употребляла на наших рейвах. Часто именно я увозила домой кассу, и мне было совсем не до веселья. На втором «Восточном ударе», который прошел в двух самых больших павильонах «Ленфильма», я провела всю ночь в маленькой гримерке. Дверь выходила в коридор между двумя танцполами, так плотно забитый людьми, что ее было не открыть. Мы тогда планировали рейв на 2 тысячи человек, а пришло 5 тысяч. Я сидела там и молилась, только бы никого не задавили насмерть! Знаю, что многие вспоминают этот «Удар» как самый крутой.