Кирилл Иванов: «В школе я не прогулял ни одного занятия»

Про детство у меня довольно идиллические воспоминания. До девятнадцати лет я жил в кирпичной девяти­этажке на границе Московского района и Купчина. Рядом находился большой яблоневый сад, куда я периодически ходил гулять. Есть верхнее и нижнее, а это было такое — нежное Купчино. Последний раз приезжал туда лет пять-шесть назад. Все стало печальнее: часть деревьев вырубили, но район по-прежнему зеленый.

В шестом классе я поступил в классическую гимназию на Петроградке. Чтобы добраться до школы, мне нужно было сначала успеть залезть в переполненную маршрутку или автобус до метро, потом доехать до «Спортивной» и дальше пешком до 610-й. Это было ежедневное изматывающее приключение — в класс я приходил веселый, но немного измочаленный.

Я посещал кружок при Эрмитаже. В детстве это казалось пыткой, а сейчас я его фанат. Поскольку импрессионистов перевезли в Главный штаб, в нем теперь бываю чаще. В Зимнем дворце всю коллекцию более-менее знаешь, но мне нравятся ощущения от прогулок по нему.

Обычно все бахвалятся друг перед другом забавными рассказами о побегах с уроков — я бы хотел, чтобы у меня тоже была такая история. Но удивительным образом в школе я не прогулял ни одного занятия и теперь даже чувствую себя неловко из-за этого.

После уроков мы с друзьями играли в баскетбол. За «Апрашкой» есть школа со специально оборудованной площадкой. Там собирались парни в широких штанах-джорданах. Мы напряженно ждали, возьмут ли старшие нас поиграть, и очень боялись сделать что-нибудь не так. В любом дворовом спорте есть такое отношение — все валят на младших, говоря: «Это ты виноват, что мы опять потеряли мяч». По выходным в Купчине я играл в футбол со взрослыми мужиками. Там тоже все было построено на поиске крайнего. Зато они всегда подтрунивали друг над другом — у них были такие шутки-прибаутки, как будто они немного Платоны Каратаевы.

Я не умею водить машину, поэтому много хожу пешком или катаюсь на велосипеде. Мне нравится гулять по каналу Грибоедова в сторону от центра и Невского проспекта. Люблю Каменный и Канонерский острова, а также местность вокруг Новой Голландии — там безлюдно и настоящая красота увядания. Хорошо пройтись по ровно расчерченным линиям-улицам у Технологического института, которые согласно городскому фольклору легко запомнить по мнемоническому правилу «Разве можно верить пустым словам балерины»: Рузовская, Можайская, Верейская, Подольская, Серпуховская и Бронницкая. У моей мамы недалеко мастерская, и я часто там бываю. Оттуда открывается замечательный вид на Обводный канал и здания из красного кирпича. Этот район немного похож на небольшой провинциальный город, что, по-моему, здорово.

Петербургский снобизм — это не миф. Он есть, но мне абсолютно не импонирует. Как и любая другая попытка показать свое превосходство, это комплекс, вызванный тем, что в городе просто нет денег. У этого есть как положительные, так и отрицательные стороны. Минус заключается в том, что многие просто не знают, куда себя приложить. Плюс — в относительно невысоком пороге входа, если ты что-то готов делать. В этом причина расцвета барной культуры.

Мои любимые кафе и бары в Петербурге — это Mishka, «Общество чистых тарелок» и «Танцплощадка». Не потому, что я их совладелец, а мне правда нравится, насколько разные люди сюда приходят. Эта атмосфера зиждется на ощущении энергии и молодости. Ты не должен быть как-то подготовлен: выглядеть определенным образом, принадлежать к субкультуре или тусовке. Просто знаешь, что если придешь, тебе будет весело, ты сможешь танцевать и радоваться.

Последнее хорошее, что я послушал, — это новый альбом Dirty Projectors. Из сериалов рекомендую Love Джадда Апатоу, у него как раз вышел второй сезон. Из фильмов недавно посмотрел «Конг: Остров черепа», и он классный. Также мне понравился сиквел «На игле» — «Т2: Трейнс­поттинг». В нем нет пафоса и попытки сделать то, что уже было. Зато там много иронии и нежности — это как раз то, что я люблю.

Текст: Елена Анисимова

Концерт «СБПЧ» 15 апреля в клубе «Космонавт»