Александр Сокуров: «Это невозможно уже больше терпеть!» [Монолог на премии «Ника»]

Уважаемые коллеги и дорогие соотечественники, я сердечно благодарю вас за эту сердечность, за то, что мы замечаем друга друга и видим усилия каждого из нас. Когда я звонил маме накануне отъезда — ей больше 90 лет — она меня просила: «Не выступай, ничего не говори!». «Почему?» — я спросил. На что мама мне сказала «Они тебя убьют, потому что ты всегда споришь с правительством, ты все время недоволен чем-то».

А я говорю, что не спорю, я излагаю свою точку зрения. И сегодня хочу сказать, что я жду решение от президента, ответа на вопрос, который мы обсуждали — судьба Олега Сенцова (режиссер украинского происхождения, в августе 2015 года приговорён к 20 годам колонии строгого режима. Неоднократно объявлял о применяемых к нему пытках — Прим. ред.). И президент сказал, что он будет думать над этой проблемой. Но я это говорю, потому что я также как и многие из нас в воскресенье смотрели то, что происходило в стране. И мне казалось, что государство совершает большую ошибку, ведя себя столь фамильярно с молодыми людьми, со школьниками и со студентами.

Я говорю это, потому что я университетский человек. Я закончил курсы в Кабардино-Балкарском государственном университете, режиссерская мастерская. У нас ректор Юрий Камбулатович (Альтудов — Прим. ред.) находится здесь, в этом зале. И он несколько лет был со студентами нашими — это ребята с Северного Кавказа. И я очень хорошо знаю настроения молодых людей, не только там, но и настроения молодых людей в центральной части страны.

Нельзя начинать гражданскую войну среди школьников и студентов, надо услышать их! Никто из наших политиков не желает услышать их, никто с ними не разговаривает. В течение многих лет я обращался к Матвиенко (Валентина Матвиенко, экс-губернатор Санкт-Петербурга, ныне — Прим. ред.), обращался к нашему нынешнему губернатору (Георгий Полтавченко — Прим. ред.) с просьбой начинать разговаривать с молодыми людьми. Я никогда не получал положительного ответа. Они боятся это делать. Почему? Это невозможно уже больше терпеть! Я хочу обратиться к нашим депутатам-мужчинам, потому что женщины такого закона нового не примут. Давайте примем закон, запрещающий арестовывать и вообще прикасаться к женщинам и девушкам, участвующим в общественных акциях.

Если вы видели, что происходило в воскресенье, то вы видели, как много было вот этих жертв, когда за руки и за ноги хватали девчонок, школьниц и тащили куда-то. Грубо — это было насилие. Надо понимать, они сейчас наконец-то поняли, что в стране происходит. Мы много раз много лет говорили: а где же вы,студенты школьники? Вы замечаете, что вы внутри страны? Вы замечаете, что происходит? Было молчание, их не было, но вот они появились!

Но, конечно, наша главная с вами задача все же не обсуждение политических контекстов. Мы с вами должны делать, чтобы гуманитарное развитие нашего общества, наших молодых людей происходило, потому что все что связано с подменой просвещения и образования какими-то религиозными догматами, все что связано с борьбой и введением в гражданское политическое пространство религиозных институций страны — ведет к развалу страны! Я хочу обратить внимание на это. Я православным могу быть хоть на Северном полюсе, но Россия у меня здесь, и только здесь. Если здесь начнут люди выяснять какие-то такие отношения, то все остальное перестанет иметь вообще какой-либо смысл.

И последнее. Я отношусь к числу тех режиссеров, фильмы которого многие не любят. Ну вообще не очень показывают или совсем не показывают. Это тяжело и обидно осознавать, и все последние фильмы я вынужден делать за пределами своего отечества. Месяц назад я получил из Министерства культуры бумагу, которая гласит, что Министерство солидаризируется с решением не показывать, например, «Русский ковчег» (фильм А. Сокурова 2002 года был показан в России на двух экранах, а в США стал хитом проката — Прим. ред.)в РФ. Мне уже позвонили какие-то люди...

— Кто? (выкрик из зала — Прим. ред.)

... я не буду называть фамилии, вы все прекрасно все понимаете. Мне уже звонили, что какие-то другие мои фильмы попадут под это клеймо. Я знаю, что в Чечне они вообще не разрешены к показу, потому что Чечня особый сектор, не очень имеющий отношения к нашей стране.

Все, кто сегодня занимаются молодежью, все, кто включен в жизнь студенчества, кто связан с образованием, мы все должны занять с вами прочные [позиции], бороться за силу просвещения, только это избавит нас от возможной дикости, от возможных политических катастроф.
Спасибо большое!