«В "Майоре Громе: Игре" есть место для сильных женщин»: Любовь Аксенова — об объективации, синдроме самозванца и шутках Тихона Жизневского

Усы Олега Трофима, песни Евы Польны и за что мы просим Тихона Жизневского понять нас и простить

Люба, давай сыграем в деконструкцию. Твоя героиня во франшизе «Майор Гром», ведущая популярный блог жур­налистка Юля Пчелкина, про что?

О, я очень люблю Юлю! Смелая, яркая, умная, она — игрок, который продумыва­ет стратегию ходов, как в шахматах. Юлю интереснее всего играть, когда она в дей­ствии: выполняет спецзадание на закры­той вечеринке в казино «Золотой дракон» на Синопской набережной, мчится по дво­рам на Галерной, 55, где в бывшем дворце великого князя Михаила Александровича якобы живет ее возлюбленный, полицей­ский Игорь Гром. Пчелкина вообще неве­роятно деятельна — в этом ее суперсила.

Как в той знаменитой фразе Мохамме­да Али: «Порхает, как бабочка, но жа­лит, как пчела». Арка Юли меняется в фильме «Майор Гром: Игра»?

Если без спойлеров, я бы сказала, что Юля предстанет в новом виде и качестве — в дру­гой социальной роли. И важно: в «Игре» разви­ваются романтические отношения Пчелкиной с Громом, которого играет Тихон Жизневский: они выходят на следующий уровень.

Но в пределах возрастного ценза филь­ма «12+»?

(Смеется.) Да, в рамках «12+». В этой истории много про дружбу и страх навре­дить близким, но есть место и для любви, и для приключений. Я думаю, что пара Гро­ма и Юли — про ту любовь, что основыва­ется на дружбе.

Да, Юля Пчелкина не «девушка Бон­да» в классическом понимании. Она не приложение к майору Игорю Гро­му, а равноправный персонаж со своей агентностью и субъектностью.

Знаешь, я горжусь, что в «Майоре Громе» есть место для сильных женских персона­жей, которые двигают сюжет и развивают историю. В майской премьере, помимо са­мостоятельной журналистки Юли, появит­ся новый персонаж — генерал-лейтенант Мария Архипова в исполнении потрясающей актрисы Ольги Сутуловой.

Представь, Архипова хочет модернизи­ровать полицию Петербурга, заменив со­трудников на высокотехнологичную тех­нику! И в этом ей поможет гибрид Илона Маска и Павла Дурова, атлетичный техно­крат Август ван дер Хольт, — хорошо зна­комый тебе актер Матвей Лыков.

Читала, что при подготовке к ролям ты ведешь дневники от имени сво­их персонажей: циничной чиновни­цы Наташи в «Почке», владелицы сети квестов Кати в «Мажоре», Яны из «Бывших», которая борется с наркоза­висимостью. А что ты писала в «доро­гом дневничке» Юли Пчелкиной?

С Юлей по-другому. «Майор Гром» — ко­микс, а значит визуальный ряд играет важ­ную роль. Поэтому продумывая Пчелкину я старалась сместить акцент в жанре: при­думать ей суперсилу, старалась развлекать зрителя. Еще в «Чумном докторе», первом фильме киновселенной, Юля постоянно меняет образы и парики. В «Игре» эта тен­денция сохранится.

А вообще, признаюсь тебе, фильмы по ко­миксам — это мое, я люблю аниме, ман­гу и дунхуа, и с детства мечтала поучаство­вать в чем-то подобном. В «Майоре Громе» все сбылось. Следующая мечта — сыграть в компьютерной игре, например как у Код­зимы (культовый японский гейм-дизайнер, например, в его игре Death Stranding 2 сня­лась Эль Фаннинг. — Прим. ред.).

Ты предвосхитила мой вопрос! В пер­вом «Громе» было отдельной радо­стью ждать, кого Юля будет косплеить в следующем кадре: хрупкую Матиль­ду из «Леона» в полосатом топе и чоке­ре, решительную Тринити из «Матри­цы» в виниловом тренче.

Да, черта хамелеона и меня больше все­го зацепила в Юле! Опираясь на хамелео­нистость, я и готовилась к роли. А самым сложным было потом все мои идеи реали­зовать так, чтобы расхождений в их виде­нии с командой фильма не было. Я же в не­которой степени зануда, этим и славлюсь. (Смеется.) Буду бесконечно уточнять де­тали роли, пока не пойму все досконально, и предлагать что-то, чтобы найти лучший вариант, который устроит всех.

Кажется, этот перфекционизм объ­единил вас с Олегом Трофимом, ре­жиссером всех фильмов про «Майора Грома». Еще с первого «Грома» меня поразила внимательность Олега ко всем деталям: от саундтрека до тщательного подбора оттенка мебе­ли для декорации полицейского участ­ка с учетом того, как свет искажает фактуры.

Да, с каждым фильмом мы все больше при­кипаем друг к другу. Олег слушает и слы­шит команду — каждый может высказать­ся, а Трофим всегда дополнит и направит, если нужно. А еще он очень артистич­ный — может, и хорошо, что Олег не актер, он точно стал бы звездой, которая бы всех затмила. (Смеется.)

Помню, на съемочной площадке «Майора Грома» Трофим что ни день с утра по­раньше клеил себе разные усы и представ­лялся забавными именами. Представь: ощущение, что каждый день у нас новый режиссер! Если серьезно, Олег умеет соз­дать творческую и духоподъемную атмосферу: он делает так, что хочется откры­ваться, стараться, придумывать новые подходы и работать с такой же отдачей, как и он. Смотрю на его энергию — и тоже за­ряжаюсь, попросту не могу себе позволить выкладываться меньше.

И магия личного примера Олега Тро­фима действовала на всех?

Абсолютно — у нас сложилась крутей­шая команда профессионалов: от всех цехов и продюсеров «Плюс Студии» Ольги Фили­пук и Михаила Китаева до автора идеи «Гро­ма» Артема Габрелянова, создателя круп­нейшего оригинального комикс-издательства России Bubble Comics и кинокомпании Bubble Studios.

Главным по шуткам на площадке, ко­нечно, был Тихон Жизневский, наш май­ор Гром. В нем уживаются несочетае­мые вещи. С одной стороны, он постоянно всех веселит, но с другой чувствуется, что одновременно Тихон очень вдумчивый и сопереживающий.

Тихон — звезда Александринского те­атра, только что сыграл Нехлюдо­ва в премьере «Воскресения» по Тол­стому. Вряд ли невдумчивый человек смог бы осилить эту роль.

Тихон невероятный! А еще Тише очень нравится Ева Польна, и я ему иногда пою, пародируя что-то из Евы. Мы с Тихоном часто просим другу у друга прощения, хотя сами не помним за что — так уж по­велось. Так что прости, Тиша, — я всем рассказала, что ты любишь Еву Польну. (Смеется.)

Раз уж речь зашла про музыку и еще одну петербурженку Еву Польну. Ты же составляешь плейлисты своих пер­сонажей. Как для тебя звучала Юля Пчелкина?

Сейчас открою свой сохраненный плей­лист в «Яндекс.Музыке». Тут много всего:

• Peaches — Talk to me
• DJ Shadow — Stay the course
• Le Tigre — Deceptation
• Gorillaz — Momentary bliss
• Patrice Rushen — Forget me nots (12"version)
• The Dresden Dolls — Girl Anachronism
• The Cardigans — My Favourite Game
• Yeah Yeah Yeahs — Maps
• Yeah Yeah Yeahs— Sacrilege
• Yeah Yeah Yeahs— Y Control
• Nancy Sinatra — These Boots are Made for Walkin
• David Bowie — Changes.

Из российских:

• Алена Швец — «Соперница»
• «Глум» — «Друг»
• «Шоколадный торт» — «Россия не для грустных»
• «Дом престарелых аутистов» — «Хороший добрый»
• Anikv — «О чем мечтать».

Музыка сильно влияет на меня. С ее по­мощью могу довести себя до разных со­стояний, нужных для роли.

Во вселенной «Майора Грома» Петер­бург, хотя это и не один в один наш город, точка сборки всего фильма. Он как будто играет чуть ли не одну из главных ролей. Например, в «Игре» массовую сцену бунта в ко­лонии снимали в легендар­ном СИЗО «Кресты» на Арсенальной набережной, ныне закрытом на старом месте.

Да, это Петербург альтерна­тивной реальности. Отдель­ный интерес и радость — по­смотреть именно на такой чуть альтеративный город че­рез призму масштабного блок­бастера и экшена. Съемки фильма проходили на стрел­ке Васильевского острова, на Дворцовой площади, в Мраморном дворце и Особняке Брусницыных, в цирке на Фон­танке, на многих улицах, мо­стах и набережных города. А первое столкновение Гро­ма и новых технологий снима­ли в Сестрорецке под Петер­бургом. Но вот до «Крестов» я не успела доехать, что очень жаль — это был первый съемочный день, разбивали тарел­ку. Уверена, Тихон, как всегда, блистал!

«Преступление и наказание», инженерный подход к работе над ролями и Риз Уизерспун

Вскоре вы встретитесь с Жизневским в еще одном очень петербургском про­екте — это сериал «Преступление и наказание»: ты играешь Дуню, се­стру Раскольникова, а Тихон — его друга, Дмитрия Разумихина.

Да, это оригинальный проект «Кинопоиска» со мной и Тихоном, а в роли Родиона Раскольникова — Иван Янковский! Режиссер у нас Владимир Мирзоев, про которого могу расска­зывать бесконечно: удивительный профессио­нал и глубокий человек, с ним можно сутками говорить про арт, театр, Мейерхольда, искус­ственный интеллект, космос и что угодно еще.

Раскольникова в версии Мирзоева — со­бирательный персонаж из произведений Достоевского, в одной Дуне замешано сразу несколько классических героинь Федора Михайловича. Хочешь, покажу тебе, как гото­вилась к роли? Я попробовала новый под­ход — работала в Coda. Это такое приложение наподобие заметок, где я создала себе мастер­скую по Дуне.

Конечно, хочу!

(Достает планшет и открывает проект в приложении, в котором расписана до ме­лочей каждая черта героини: от того, какую нужно послушать музыку, до ак­терских упражнений, которые надо вы­полнить.) Дуня — девушка контрастов, по­этому я пробовала ходить и разговаривать под Бетховена, делала актерские «наблюде­ния», выполняла упражнения. Думаю, ты обрадуешься, узнав, что Бродский у меня в мастерской тоже есть.

Куда без Бродского в экранизации До­стоевского! Тем более «Преступление наказание», уверена, входит в топ-3 канонических петербургских текстов!

Это точно! (Смеется.) А ведь это мы с то­бой только речь изучаем, а еще есть походка, движение, дискретность. В отдельной папке я разбирала Настасью Филипповну из «Идиота» — одолжила Дуне многие ее черты.

Люба, это очень круто! Правда пер­вый раз вижу такую организованность и системность в актерской кухне.

Я для себя формулирую подход так: он по­могает лучше донести до зрителя свои идеи и раскрыть описанного в сценарии персона­жа. Но на самом деле я дико неорганизован­ный человек, все время опаздываю. Правда, на такие штуки, как разработка персона­жа в Coda, меня хватает. Я показала это свое творение Алене Михайловой, которая игра­ет Соню Мармеладову, она долго удивля­лась, что можно так заморочиться. Алену обожаю, у нее иной подход — скорее органический, это тоже целая наука.

Мне нравится делиться опытом, собирать команды, делать коллаборации. Раньше казалось, что это все мало кому интересно, и я закрывалась. А сейчас наоборот — я в том состоянии, что хочется рассказывать о внутренней кухне, модернизировать ее и обсуждать с коллегами. Может, такой ме­тод подготовки еще кому-нибудь подойдет.

Откуда у тебя такая основательность? Ты с детства была отличницей, кото­рая должна все сделать идеально?

Нет, я не была отличницей — училась на четверки и часто тройки. Не знаю, отку­да это пошло. Возможно, книги повлияли. А может, понахваталась от мужа — Паша как раз в Школе системного мышления учится и делится от­крытиями. Именно он, кста­ти, и показал мне приложение Coda. Инженерный подход — вот что вызывает у меня азарт! Как сложить листочек, чтобы результат был идеальным. Как придумать формулу, которая по­зволит процессу решиться наи­лучшим образом.

Люба, при таких вводных твоя судьба — совмещать актерство с продюсированием! Как Риз Уизерспун: читает она в своем книжном клубе «Большую ма­ленькую ложь» или «И повсюду тлеют пожары» — раз и уже по­купает права на экранизацию с собой же в одной из ролей.

Отличный, кстати, пример! Мы говорим об этом с некоторыми генеральными продюсерами. Но тут я встречаюсь со страхом, ко­торый меня останавливает. Что­бы начать новый виток в карьере, нужно все знать досконально. Не хотелось бы быть продюсером, который не понимает азов и изо­бретает велосипед. Мне действи­тельно нравится находить людей, планировать, разбирать, органи­зовывать. Это долгий путь, и я бы хотела пройти его хорошо.

Это же классический синдром отличницы!

Я не была отличницей, но синдром у меня есть. (Смеется.) Я правда не хочу сделать абы как. Чтобы меня позвали куда-то, а вы­шло из серии «и так сойдет». Благо есть много людей в кинобизнесе, которые меня поддерживают и могут научить, как все сделать правильно.

Синдром самозванца, народная любовь и фото с BadСomedian

Давай тогда про еще один синдром — самозванца. С удивлением прочла в твоем Telegram-канале, что у тебя, самой популярной актрисы 2023 года по версии «Кинопоиск Pro», до сих пор есть вопросы к себе как к артистке.

Да, представляешь. Не хочется идти в глу­бокий самоанализ, но бывает, что это выле­зает: я в себе сомневаюсь. Начинаю гонять мысли, что актерство — это не мое, боль­ше не получается, пора заканчивать. Потом проходит день, другой, и я вдруг понимаю: у меня появилось отличное актерское на­блюдение, как сделать роль.

Так что самый большой урок, который я усвоила за последний месяц, — все по­стоянно меняется: то хорошо, то плохо, то ровно, то потом снова хорошо. Поэто­му я решила просто расслабиться. И те­перь, когда мне приходят в голову мыс­ли «видимо, не мое», отдаю себе отчет: это временно.

А народная любовь как тебе дается?

Бремени ее точно не чувствую — напро­тив, есть ощущение безопасности. Когда после «Мажора» у меня резко повысилась узнаваемость, это вызвало даже немного алертное состояние: заходишь в ресторан, а на тебя все смотрят!

Наверное, ты умеешь пере­вести стресс в азарт!

Я читала в одной книге по пси­ходиагностике рекламы, что в нас это заложено эволюционно: взгляд со стороны подсо­знательно вызывает ощущение опасности. Так что поначалу мне действительно было неком­фортно. Но потом это посте­пенно ушло, и теперь чувствую себя в таких ситуациях в сво­ей тарелке: как будто я в му­равейнике, где мы все друзья и друг друга знаем. Однако это не значит, что у меня не сохра­няются личные границы. Быва­ют моменты, когда я плохо себя чувствую, устала или настрое­на на серьезный разговор. Тог­да честно объясняю, что сей­час фотографироваться не очень уместно. И люди нормально ре­агируют, не помню, чтобы кто-то обиделся.

Скорее всего, ты даже отказы­ваешь мило. Форма ведь тоже важна.

Возможно. (Смеется.) С дру­гой стороны, я прекрасно по­нимаю, почему людям хочется сфотографироваться. Не знаю, как повела бы себя в одной комнате с Леонардо ДиКа­прио или Дэниэл Дэй-Льюисом.

А ты когда-нибудь просила у кого-то о селфи?

Было — с BadComedian (блогер Евгений Баженов, автор мем-обзоров на российское кино на YouTube. — Прим. ред.).

Неожиданно!

Это произошло лет 12 назад на премии жур­нала Maxim, тогда как раз вышел фильм «Рассказы» Михаила Сегала (одна из пер­вых заметных ролей Любы в кино. — Прим.ред.). К тому времени у Жени Баженова уже был блог на YouTube, где мы с моим му­жем Пашей и заприметили его: понравилась энергия роликов. Так что есть фото, на ко­тором мы втроем-скромняги: Паша, Женя и я с длинными волосами ниже пояса.

Еще я, кажется, просила сфотографиро­ваться с композитором Владимиром Мар­тыновым. Мы были на его концерте в Мо­скве, и я очень хотела подойти после, но не помню точно, рискнула или нет.

Про объективацию в российском кино и как Хлебников снял бы «Барби»

Сейчас все обсуждают объективацию, и особенно в кино. Что у нас с этим происходит: актеров обнажают по сю­жету, только если это нужно и обуслов­лено художественной задачей?

Мне ли про это говорить? (Смеется.) Я раздеваюсь чуть ли не в каждом втором своем проекте. Если честно, я не очень хо­рошо знакома с теорией феминизма. Знаю, что развитие феминизма делят на четы­ре волны, в которых отстаиваются раз­ные права женщин, с третьей и четвертой волнами знакома поверхностно. Поэтому отвечу как актриса. Да, мне важно пони­мать, зачем обнажение в кадре. Но жанр для меня — вполне объяснение. Если это эроти­ческий триллер, и я на него согласилась, то обнажение и секс — вещи само собой разу­меющиеся. Другой вопрос, что это простей­шие инструменты, чтобы привлечь внима­ние аудитории. Пока sex sells работают, их будут использовать. Но я верю, что все по­немногу меняется. Только не очень быстро.

А у нас могла бы появиться «Бар­би» — фильм с яркой фем-повесткой?

Я думаю, что у нас другой менталитет. Хотя если бы, скажем, Борис Хлебников снял «Барби», это было бы интересно! Он один из моих любимейших режиссеров.

И мой! А ведь тебе только что удалось с Хлебниковым посотрудничать — в 2024 году выйдет комедийный сери­ал «Третий в постели» по сценарию Наталии Мещаниновой, в котором Александр Робак и Анна Михалкова снова, как в «Шторме», играют пару.

Да, мы познакомились через «Почку» (Бо­рис Хлебников — один из продюсеров се­риала, в котором Люба играет циничную чиновницу, которой нужна срочная пере­садка почки. — Прим. ред.). Так что когда мне предложили «Третий в постели», где Хлебников режиссер, я даже сценарий чи­тать не стала — сразу согласилась.

Вообще рискованно, нет? Могла ведь и не совпасть с ролью!

А на самом деле совпала! Моя героиня — взрослая дочь супружеской пары, которую играют Александр Робак и Анна Михалкова. Их брак разваливается, но она всеми силами пытается починить отношения родителей, в том числе потому что сама ждет ребенка. Так что история для меня немного личная получилась: в детстве я тоже чувствовала, что ради семьи могу сделать что угодно. Если мама и папа спорили, а с пози­ции ребенка казалось, что они серьезно ругаются, я всегда вы­ступала адвокатом. Эти воспо­минания я и привнесла в роль.

Про невидимые миру слезы и тайные комнаты (спойлер: их нет!)

Люба, с тобой легко мож­но поговорить и об Анато­лии Эфросе, и о Владими­ре Мартынове, а среди своих фаворитов в кино ты назы­ваешь «Аннет» Леоса Карак­са и «Хиросима, любовь моя» Алена Рене. При этом скла­дывается ощущение, что зри­телям ты в большей степени транслируешь воздушность и легкость, а не то, что ты глубокий человек.

Ты сейчас как коуч! «Люба, ты глубокий человек, и у меня есть доказательства». (Смеется.) Кое-что условно глубокое я все-таки рассказы­ваю! В Telegram делюсь своими мыслями, сомнениями, как и сейчас в интервью. Для меня глубина не равна серьезности: размыш­лять тоже можно легко.

То есть это не про то, чтобы себя со­знательно в медийном поле немного упрощать?

Точно нет, хотя много раз в жизни я слыша­ла разные версии о том, какая я. А на самом деле нет, — не такая! Знаешь, когда взросле­ешь, назначаешь себе авторитетами каких-то людей, которые и рады тебе про тебя же все объяснить. Например, «ты веселая, пото­му что на самом деле тебе грустно внутри». Никогда эти слова не резонировали со мной.

Сейчас расскажу настоящую историю. Ког­да мне было лет 15, я проводила лето на даче и, разумеется, ходила в сельский клуб на дис­котеку. Там я часто пересекалась (хотя мы и не общались) с местной грозой района — видной девушкой, которая уже вовсю кури­ла. Как-то на танцах она сверлила меня взгля­дом через весь зал. Я это запомнила. А потом подружки рассказали, что гроза района все­рьез их расспрашивала: «Почему эта все вре­мя лыбится? Она что, *** (странная)?»

Вот, наверное, объяснение, почему я все время улыбаюсь. Человек просто за секун­ду мою суть считал. (Смеется.) Но важ­но, что в тот день я всерьез осознала: каж­дый всегда смотрит на другого только через свое представление. В действительности же никто меня не знает, кроме меня самой.

Ну да, все думают, раз ты улыба­ешься — значит где-то здесь, по-гоголевски, «невидимые миру слезы».

Да-да, или что есть потаенная темная ком­ната, которую человек умело скрывает (Смеется.) Если серьезно, мне кажется, что улыбаться и желать друг другу добра раз­умнее, чем зла. Мой опыт подсказывает, что так все складывается пободрее — и наилуч­шим образом.

Фото: Марина Клюковская

Текст: Елена Анисимова

Креативный директор: Ксения Гощицкая

Стиль: Эльмира Тулебаева

Ассистент стилиста: Александра Сухоненкова

Визаж и волосы: Дарья Чадова

Свет: Александр Огурцов и Павел Знаменский, Skypoint

Продюсер: Екатерина Кузнецова

Ретушь: Анастасия Билык