У Мариинского театра новый премьер! Филипп Степин — о пути длиной в 20 лет, любимых балетных спектаклях и роли для Барышникова

Филипп, как вы встретили новость о назначении премьером Мариинского театра? Что это были за обстоятельства, кто был рядом?

Это случилось перед началом спектакля «Медный всадник»! Нам по громкой связи объявили, чтобы мы с третьим звонком вышли на сцену. Пришли мой педагог, близкие друзья — все были вместе со мной.

Обычно, когда назначают на новую должность, «проставляются». В Мариинке нет такой традиции? 

У нас в последнее время принято приносить пироженки, фруктики. Я тоже принес.

И каково это ощущать себя премьером — какие эмоции?

Прекрасное чувство, ведь я шел к этому долгих 20 лет. Я наконец-то ощутил, что закрыл гештальт и не подвел своих родителей, тоже артистов балета. И были, конечно, простая человеческая радость и чувство удовлетворения, что все было не зря. Ведь мы тратим  много сил и эмоциональной энергии — не только на сцене, но и репетициях. Очень хочется, чтобы тебе тоже что-то отдавалось.

Вопрос от балетного неофита: преимущество премьера в том, что ему всегда достаются главные партии? Стали ли вам доступны роли, о которых вы раньше только мечтали? 

Из того репертуара, который идет в Мариинском театре сейчас, я танцую все, что хотел. Последнее мое желание было — роль Солора в «Баядерке». Это балет-легенда, когда я еще учился в Академии Русского балета им. А. Я. Вагановой у Бориса Брегвадзе, мы исполняли в нем детские партии, а Солор казался недостижимой мечтой. У меня немного другое амплуа — достаточно давно танцую принцев и Ромео. А три года назад у меня случилась премьера и в «Баядерке»!

То есть за вами все-таки негласно было закреплено амплуа принца? 

Сейчас танцую и принцев, и Солора, и Али в «Корсаре». Я счастлив иметь обширный репертуар и исполнять все партии, которые мне доверяют. 

Критики и зрители вас как раз очень хвалят за разноплановость и артистизм. А вы в чем видите свой талант? 

Я стараюсь проживать роли от самого первого выхода на сцену и до последних аплодисментов. Этому учил меня мой отец, который был педагогом актерского мастерства (артист балета им. Якобсона, тренер и хореограф-постановщик Александр Степин — с его программой фигуристы Мария Петрова и Алексей Тихонов стали чемпионами мира и Европы. — Прим.ред. ). Конечно, я должен сказать спасибо всем моим педагогам в академии и театре — у меня их было очень много. Великие, потрясающие люди!

Если роли мечты в Мариинском театре для вас сейчас нет, может быть, она есть в другом российском или иностранном театре?

В Большом идет балет «Марко Спада». Целиком я его, к сожалению, не смотрел, но одна вариация в нем очень нравится. Не знаю, как она называется, но музыка и хореография шикарны. 

Скрестим пальцы, чтобы однажды вы в нем появились. А какие у вас сейчас любимые партии?

Банальный ответ, но правдивый до глубины души. Одни из самых любимых ролей у меня в балетах «Юноша и смерть», «Видение розы» и «Ромео и Джульетта». Если я вдруг вижу их в афише, очень радуюсь всегда. К сожалению, «Юноша и смерть» у нас сейчас не идет, но я надеюсь, что что-то в мире переменится — шедевральный спектакль, буду ждать его.

Почему именно такой выбор?

Это не «чистые» танцы, а наполненные актерской игрой, смыслом, который каждый артист может сам в них вдохнуть. В них есть свобода окрасить своего персонажа, прожить историю. И заканчиваются они все трагично. Получается, ты проживаешь маленькую жизнь на сцене. 

Еще у вас была партия в Push Comes to Shove — роль, которую  хореограф-модернистка Твайла Тарп придумывала специально для Михаила Барышникова.

Да, я благодарен, что она была в моей актерской судьбе. За нее я получил номинацию и на «Золотую маску», и на «Золотой софит». Но все-таки больше запоминаются в положительном ключе балеты, которые приятно репетировать, в них много позитивных эмоций. У нас был очень сложный репетиционный процесс Push Comes to Shove.

Вы росли в балетной семье, ваши родители выступали в труппе театра Леонида Якобсона. На практике это часто значит, что ребенок либо любит, либо ненавидит танцевальное искусство. Как это было у вас?  

У моих родителей, как у любых артистов балета, добившихся в своей профессии определенных высот, была для меня завышенная планка. Это непросто, тем более и папа, и мама — педагоги. Они давили на меня очень прилично. У меня не было простого беззаботного детства, но я им за это благодарен, потому что в нашей профессии чем больше ты отдаешь ей, тем больше она возвращает.

И что профессия «возвращает» вам?

Во-первых, мой нынешний статус. Радость от пребывания на сцене, в зале, работы с педагогом, партнершами, с которыми ты уже долгое время танцуешь и полностью доверяешь.

Подросткового бунта у вас не было — желания психануть и уйти из балета?

Нет. Максимум, в детстве я пропускал один-два урока из-за травмы. Я, наверное, все-таки перфекционист. Стараюсь от себя всегда добиваться того, что способен сделать. Работа над собой доставляет мне большое удовольствие: преодолевать особенности своего тела и достигать новых вершин. 

А каким было ваше обучении в Академии Русского балета имени Вагановой? 

Так получилось, что на первом курсе отчислили двух моих самых близких друзей. А как вы понимаете, общение и поддержка во время учебы — это очень важно. Зато когда я пришел в Мариинский театр, то почувствовал себя в своей тарелке. Понял, что тут мне нравится гораздо сильнее. Здесь другая атмосфера: больше факторов зависит от тебя, чем от кого-то другого.

Тем не менее в академии вы окончили класс Бориса Брегвадзе, звездного актера и педагога. Что можете о нем вспомнить?

Борис Яковлевич был легендарным педагогом, это бесспорно. Я благодарен ему больше всего за то, что он воспитал во мне характер. Потому что не всегда в  жизни все получается так, как ты этого хочешь. Я не был его самым любимым учеником, и мне приходилось иногда преодолевать сложности в классе. Но, если у тебя есть цель, все в твоих руках.

Премьер — это высший статус, которого можно достичь в труппе театра. К чему стремиться дальше? 

Стать премьером — не самоцель. Мне всегда хочется танцевать лучше, чем было до этого. Каждый спектакль хочется какие-то ошибки убирать. Мы очень много с педагогом анализируем спектакли, каждый раз по-разному разбираем роль. Перевод в премьеры дает мне дополнительные силы для творческого поиска. 

Последнее: что из балетного репертуара Петербурга рекомендуете посмотреть?

«Медный всадник», потому что это очень эмоциональный и красивый балет. Мне кажется, любому петербуржцу будет интересно в нем какую-то новую черту своего города открыть. Еще могу посоветовать «Коппелию». Это живой, веселый и по-хорошему детский балет.