В KGallery до конца лета идет выставка малоизвестных (и ранее не экспонировавшихся!) работ художника-символиста, сценографа, писателя и археолога Николая Рериха. К его 150-летию кураторы собрали настоящий белокаменный терем со штудиями пейзажей, эскизами театральных декораций и перефразом средневековых мастеров. Рассказываем, на что в экспозиции стоит обратить особое внимание.
Выставка «Николай Рерих. Живопись. Графика. Документы» — кураторская работа Бориса Березовского и Владимира Мельникова. Она получилась камерной, даже сокровенной: всего экспозиция включает 30 работ художника из частных собраний. Первый зал знакомит зрителя с этапами взросления и становления Рериха. Здесь полотна его наставников — Ивана Айвазовского, Ильи Репина и Архипа Куинджи — соседствуют с рериховскими сюжетами из славянского эпоса и этюдами северных пейзажей.
Остальные залы кураторы использовали, чтобы рассказать о последователях. Здесь можно увидеть персоналии преподавателей Рисовальной школы (директором которой Николай Рерих был с 1906-го по 1918-й годы!), а также работы его учеников — Александры Щекатихиной-Потоцкой, Анны Суворовой, Екатерины Земляницыной и других.
Культуролог, музеевед и куратор выставки:
Уникальность выставки в том, что зритель на ней встречает очень разного Рериха. Например, Рериха-археолога, который перед тем, как приступить к художественной части работы, проводит настоящее научное исследование. Это возможность разобраться, как именно Рерих придумывал и создавал концепции для своих произведений, а не просто взглянуть на конечный результат его работы.
«Варяжский путь», 1907
Полотно, на котором изображен древнерусский торговый маршрут «из варяг в греки», кураторы выбрали заглавным. Его мы видим на анонсах, и оно же украшает обложку выставочного каталога (посмотреть и купить его можно в KGallery Book Café!). Нарратив, так сильно взволновавший художника, не случаен: через несколько лет после выпуска из Императорской Академии художеств Рерих отправился в путешествие по городам «варяжского» пути, от Петербурга до Шлиссельбурга.
Сюжеты будущих произведений из древнеславянской серии Рерих фиксировал в записных книжках. Так, например, замысел «Варяжского пути» обозначался под емким «Варяги (в ладьях — на море)». В советский период картина принадлежала ленинградским собирателям: профессору Петербургского университета, историку и археографу Сигизмунду Валку, а после него — Надежде Симиной. Сейчас этот исторический пейзаж — часть коллекции KGallery.
«Сосны», этюд для пьесы Генрика Ибсена «Пер Гюнт», 1911
К концу 1900-х Рерих переходит с масляной живописи на темперу. Его привлекает монументальность, чистота форм, иконописные традиции и декоративность техники. Именно поэтому «Сосны», созданные к пьесе «Пер Гюнт» норвежского писателя Генрика Ибсена — это малоизвестный и неклассический Рерих. «Очень возможно, что именно такую Норвегию видел в мечтах своих поэт, фантазер и печальный неудачник Пер Гюнт — Норвегию родную, прекраснейшую, любимую». Эти строчки писатель и драматург Леонид Андреев написал в своем последнем тексте «Держава Рериха». Впоследствии, это название стало нарицательным для обозначения монументальности рериховского наследия.
«Затмение», эскиз для оперы «Князь Игорь» Александра Бородина в антрепризе Сергея Дягилева, 1914
В 1909-1913 годах Рерих создает бесчисленные штудии (этюд, выполненный с целью изучения натуры, часто используется как подсобный материал для будущей композиции, — Прим. ред.) для «Псковитянки» Римского-Корсакова и балета «Весна священная» на музыку Стравинского. В этот же «театральный» период Рерих создает «Затмение» — эскиз декораций для оперы «Князь Игорь». Декорации для «Половецких плясок» — балетного фрагмента 2-го действия, положительно оценивались парижской прессой. Французов поражала историческая (даже музейная!) достоверность и отсутствие обыденности классической сценографии. А Бенуа, как позднее вспоминал Рерих, назвал его работы «барсовыми прыжками», что было «верхом похвалы».
Вместе с рядом других штудий «Затмению» пришлось подождать звездного часа — в «режиссерской» версии оперу «Князь Игорь» показали лишь в 1914 году. На эскизе Рериха запечатлена площадь города в вотчине князя Игоря Святославича.
Александра Щекатихина-Потоцкая, «Герасим Иорданский на льве», 1924
Картина последовательницы Рериха изображает евангельский сюжет, в котором святой Герасим Иорданский приручает льва, вынимая у него из лапы занозу. Ее художница написала в эмиграции, будучи новоиспеченной супругой художника и сценографа Ивана Билибина. Впрочем, известна Щекатихина-Потоцкая не столько художественными, сколько керамическими работами — декоративными тарелками, вазами и статуэтками, которые также можно увидеть на выставке в KGallery.
Ранее полотно находилось в коллекции профессора и историка Игоря Канторовича.
Елена Земляницына, «Город в огне», 1910-е
Ученица, помощница и последовательница Рериха была впечатлена скандальной ветхозаветной притчей о Лоте и его дочерях, а также пылающими городами Содомом и Гоморрой, которые часто изображались в классической иконографии. Так появилась картина Земляницыной «Город в огне», выполненная в технике пастель. Сам Рерих также часто обращался к этому сюжету для нескольких вариаций картины «Град обреченный» — одна из версий будто предсказала трагические события Первой мировой войны.
Комментарии (0)