Европа и США ограничили ввоз в Россию предметов искусства, Sotheby's и Christie’s объявили нам бойкот. Что ждет арт-рынок?

Запрет на экспорт никак не отразится на коллекционерах в России, поток искусства из Европы и США минимален последние годы. С 2014 года интерес зарубежных коллекционеров к нашим художникам постоянно снижался, в пандемию практически упал до нуля. Поэтому большого отрицательного влияния на российский рынок они не окажут.

Бойкот Sotheby's и Christie’s ближе к нашему делу. Мы постараемся радовать наших коллекционеров шедеврами искусства, разбросанными по миру. Всё российское возвращается домой. Это, кстати, сложившийся тренд последних лет. С 26 марта начинаем еженедельные торги «VLADEY 100 по 100» со стартом 100 евро и курсом 100 рублей за евро. Каждую субботу в 15:00. Будем «женить» аппетиты и возможности.

Патриотизм присутствует. Он работает так: оставшиеся в России коллекционеры хотят поддержать местную арт-среду. Им здесь жить. Кстати, это мировая тенденция: американцы покупают американское искусство в первую очередь, немцы – немецкое, китайцы – китайское. Так что ждём всплеск интереса к отечественному искусству.

Наконец-то американцы и европейцы могут открыто говорить о ненависти ко всему русскому! Подленько. Но плевать! Я выставляю в Бельгии свою видео-инсталляцию «Цирк 17». Спектакль, для которого я делала костюмы (там героини одеты в огромные кокошники) едет на гастроли в Испанию. Ситуация с диджитал-артом и фотографией гораздо проще, а если бы их и не было – все равно, повторюсь: плевать на тех, кто не следует убеждению, что искусство и спорт вне любых санкций. Это манипуляция. Дешёвая.

Художников пытаются заставить через искусство осуждать свою страну, чтобы там нас похвалили и приняли. И многие на это ведутся. Думают, они станут кому-то там нужны! Раньше нужны не были, а тут вдруг станут – порвут шаблон! Я жила в Европе, выступала на конференции TED, и всю жизнь они хотели, чтобы я оправдывалась за то, что я русская, чтобы ругала свою страну. Мне обидно наблюдать позицию большинства деятелей искусства, уверенных в том, что мир и, в частности, наша страна им что-то должны. Их ждёт много сюрпризов. Но я точно не стану сокрушаться из-за запрета на ввозы, это всё равно, что расстраиваться из-за того, что Макдональдс закрыли.

Новые правила, касающиеся вывоза искусства из ЕС и США, мягко говоря, повергли в шок. Если и раньше логистика была самым больным вопросом, то сейчас привозить иностранных художников в Россию просто не представляется возможным. В галерее Hide, с которой мы сотрудничаем, у нас изначально был акцент на молодых зарубежных авторах. В конце марта я должен был открывать еще один проект Serene Gallery, где были запланированы грандиозные выставки итальянского и пуэрториканских художников. Теперь это все стало невозможным ни этически, ни юридически. Как выйти из этой ситуации и к чему это приведет? Пока мои мысли не очень оптимистичны.

Я помогаю нескольким коллекционерам собирать коллекции, много из них покупают иностранных художников. Что делать дальше, пока вопрос, подвисший в воздухе. Наверно, всегда можно арендовать склад зарубежом и временно собирать работы там. Но тут же мы начинаем думать о том, как для нас заметно увеличились цены в евро и долларах… Конечно, тех, кто начал активно покупать искусство, уже не оставить. Они хотят открывать для себя новые имена или вкладываться в уже известные. И многие из моих коллекционеров искренне готовы поддерживать российское искусство. Вероятно, в первое время деньги, которые теперь невозможно тратить зарубежом, будут потрачены на работы наших молодых художников. Это единственный плюс, который можно найти в этой ситуации.

Сейчас важно, чтобы российские художники имели возможность, а главное силы продолжать что-то делать, но по общению со многими я вижу, что они в упадническом настроении. В ситуацию должны активно включиться галереи и арт-дилеры, оказывать максимальную поддержку своим авторам. Только объединяясь и помогая друг другу, мы сможем преодолеть все эти проблемы.

Изменения, касающиеся экспорта искусства, сильно повлияли на деятельность галереи на ближайшие три года, а может и больше. Нам пришлось отменить четыре выставки в пространстве галереи и три в других музейных институциях. Несколько проектов было перенесено на 2023 год. Также у нас есть художники, которые являются резидентами других стран, теперь сотрудничество с ними затруднено.

Мы не сможем свободно работать с иностранными художниками, потому что не представляем, как можно привезти их работы в Россию. Введенные ограничения уже отражаются и на стоимости материалов для создания самих произведений. Возможно, что для кого-то работа в прежнем медиуме станет просто невозможной.

У нас и так были сложности в репрезентации российского арт-рынка на международной сцене. По отчетам Art Basel & UBS доля российского искусства составляет меньше 1%. Только на горизонте появились возможности сотрудничества с зарубежными галереями и международными ярмарками, как их закрыли. Но мы не унываем. Будем стараться выстраивать отношения с азиатским и арабским рынками искусства.

Любой кризис – это возможность, начало нового пути. Перед нами и нашими художниками открывается эта возможность проявиться, обратиться к себе и заняться поиском собственной идентичности. Во время таких переломных моментов искусство всегда становилось сильным маркером, возникали авангардные направления, переосмысливались происходящие процессы. На данный момент однозначно сказать, что именно нас ожидает, мы не можем. При любом стечении обстоятельств мы хотели бы, чтобы искусству оказали поддержку. Нам не хватает площадок, мест для диалога и обмена опытом, резиденций. Внутренний российский рынок важно развивать, несмотря на то, что на международном уровне мы столкнулись с сильными ограничениями. Но именно эти ограничения позволяют обратить внимание на нашу культуру и найти собственное место в мировой парадигме. Это повод задуматься и, возможно, этот деструктив приведет к новым понятиям и точка отсчета в мире современного искусства.

Искусство невозможно изолировать, его невозможно отменить. Невероятно представить, что какие-либо процессы могут поставить на стоп стремление самовыражаться, созидать, делиться своим виденьем через призму скульптур, полотен, арт-ивентов. Искусство будет жить, несмотря на запреты, закрытые границы, тем более сейчас очень многое построено на личной коммуникации.

Я никак не связан с Sotheby's и Christie’s. Считаю, что есть много интересного нишевого и относительно недорогого искусства за пределами таких топовых площадок. Да, я собираю, в основном, работы иностранных артистов. Но! Это не только выходцы из США или ЕС. В коллекции есть и произведения, авторство которых принадлежит, например, Рену Хангу (Жэнь Хан), гениальному фотографу из КНР, или Хаджиме Сораяме, художнику из Японии. Не говоря уже о том, что популярные Be@rbrick от Medicom Toy (Япония), производящиеся в Китае, летают по всему миру, не зная границ! Возможно, пришло время посмотреть и на внутренний рынок, тем более, что подобные мировые события всегда имели достойное отражение в искусстве ( в историческое время живем!).

Настоящий художник всегда чутко реагирует на сложившиеся обстоятельства, ищет новые смыслы и формы для их выражения. В этом и заключается суть искусства. Опытные же коллекционеры и кураторы просто поменяют стратегию и перестроятся, тем более NFT-рынок стремительно растёт. Многие выставки теперь путешествуют по миру на флэшках или собираются на месте локальными мастерами в соответствии с манифестом или концепцией художника. Чего не стоит делать, так это спекулировать на сложившейся ситуации, особенно в политическом контексте.