В Петербурге нависла угроза над заметными примерами ленинградского архитектурного модернизма: в прошлом году город лишился здания СКК, вскоре могут быть разрушены комплекс Ленэкспо и Ленинградский дворец молодежи. Специалисты ценят постройки этого времени, а вот девелоперы нередко предпочитают сносить здания 1960-1980-х годов. За редким исключением это не вызывает недовольства горожан. «Собака.ru» обратилась к искусствоведам, архитекторам, градозащитникам, чтобы узнать, почему так происходит и можно ли, а главное нужно ли, что-то с этим делать?
За последние годы в Петербурге снесли целый ряд советских модернистских построек. Город лишился зданий Речного вокзала, касс БКЗ «Октябрьский», павильона станции метро «Горьковская». В скором времени эта же участь может постигнуть и здание Ленинградского дома молодежи.
Как правило, новости о разрушении советских зданий не вызывают большого внимания со стороны общественности. Ярким исключением здесь стал снос СКК, дискуссия вокруг которого не утихает до сих пор. Угроза другим постройкам вызывает куда меньше противодействия со стороны горожан. Так, петицию против сноса исторического наземного павильона метро «Политехническая» подписали всего 6,5 тысячи человек.
И все же градозащитники, архитекторы и искусствоведы уверены, что постройки этого периода являются важной частью лица города. «Архитектура модернизма — один из слоев исторической застройки города, без нее цепочка трансформации проектной мысли обрывается. Убрать ее — все равно, что уничтожить все здания барокко или модерна», — уверен искусствовед, автор телеграмм-канала «Клизма романтизма» Александр Семенов.
Нужно ли беречь модернизм?
Специалисты уверены, что ценность послевоенного модернизма не только историческая, но и эстетическая. Архитектура данного периода является одной из самых недооцененных в нашем городе, считает член градостроительного совета города, руководитель архитектурного бюро «Студия 44» Никита Явейн. «Там было очень немного индивидуальных проектов, но те, что были — достаточно серьезные. Можно выделить аэропорт «Пулково», ТЮЗ, детсад на Маяковского, детсад на Джамбула, несколько школ, Лабораторный корпус ЛЭТИ, здание Ленгипроводхоза, этот список можно продолжать», — уверен он.
Несмотря на то, что модернистские постройки Ленинграда прочно связаны в народном сознании с советской эстетикой, эти здания вовсе не выбиваются из общемирового контекста, до сих привлекая интерес зарубежных архитекторов и историков искусства.
«К примеру, здание гостиницы "Ленинград" (теперь "Санкт-Петербург") совершенно не сложно представить где угодно: от Парижа до Рио-де-Жанейро, — говорит доцент Факультета истории искусств Европейского университета в Санкт-Петербурге Вадим Басс. — Такое тогда "носили" во всем мире. С другой стороны — эта постройка и многие другие здания того времени — вещи, сделанные художественно чувствительными людьми, которые говорили на актуальном мировом языке».
Есть ли ценность в многоэтажках?
Куда сложнее вопрос с типовыми объектами: жилыми домами, павильонами метро, магазинами, рынками и другими подобными постройками. Профессионалы уверены, что хотя бы частично эти объекты тоже заслуживают внимания. «Эпоха модернизма оставила множество однотипных сооружений и даже единичных проектов, которые не искушены массовой любовью. Но суть модернизма, нравятся нам хрущевки или нет, именно в тотальности, copy-paste-принципе строительства. Важно понимать значение этого однообразия для советского градостроительного проекта — ценность имеет не одна постройка, а вся "грибница"», — полагает Александр Семенов.
Отчасти с этим мнением согласен и Никита Явейн, полагающий, что типовая жилищная застройка важна и как этап в истории архитектуры, и как культурный феномен. «Надо отдельные фрагменты этой застройки, безусловно, сохранять, тем более к ней сейчас во всем мире большой интерес», — отмечает он.
Более того, несмотря на то, что город в послевоенный период застраивался типовыми проектами, это не значит, что советская застройка полностью одинакова. Отдельные районы развивали в разные десятилетия, архитектурная и градостроительная мода менялась. Поэтому окрестности станции метро «Приморская» значительно отличаются от застройки в Купчине. Более того, свои различия есть и внутри одного района.
«Я сейчас живу на Гражданке, и тут тоже есть "ФРГ" и "ГДР": "Фешенебельный район Гражданки" и "Гражданка дальше ручья". "ФРГ" — это отличное модернистское градостроительство и архитектура, хорошее позднее корбюзианство. "ГДР" — уже район попроще», — отмечает Вадим Басс.
Почему архитектуру модернизма сносят?
Тем не менее, мнения архитекторов и историков искусства пока не находят понимания в обществе. «Здесь мы сталкиваемся с постоянным конфликтом, — говорит Вадим Басс, — эксперты апеллируют к ценностям исторического и художественного свойства, а девелоперы и часть публики упирают на функциональную и социальную неактуальность этой архитектуры сегодня. Дескать, сначала надо решить бытовые проблемы, а потом уже говорить об архитектурной ценности (впрочем, то, что массово строится в Петербурге в наши дни, едва ли в среднем выше качеством). Здесь идет столкновение этик, а этические позиции не взвешиваются и друг друга не отменяют, нельзя сказать, что какая-то из них важнее. Поэтому тут вечный спор».
Низкой привлекательности модернистской архитектуры способствует и состояние, в котором сейчас находятся постройки этого периода. «Получается замкнутый круг: многие считают архитектуру модернизма отвратительной, потому что она находится в руинированном состоянии, но до этого ее довело наше пренебрежительное отношение», — отмечает Семенов.
В этих условиях и предприниматели зачастую оказываются не готовы работать над приспособлением модернистской архитектуры к современным нуждам. Тем более, что стоимость реконструкции может в полтора-два раза превышать затраты на снос и строительство нового объекта. При этом из-за качества материалов 1960-1980-х годов привычные интерьерные решения могут не работать. «Одна из основных проблем этих зданий — качество кладки. Кирпичи могут быть разными по размеру, лежать не параллельно друг другу. Если открыть и обработать дореволюционную кладку, будет отличный лофт-проект, а если оголить кладку 1970-х годов, то, скорее всего, получится странное оформление», — рассказал директор по развитию DAA Design district, расположенного в отреставрированном здании бывшего Центрального конструкторского бюро машиностроения Руслан Ягудин.
Впрочем, он отмечает, что если для объекта найти подходящее использование, то это окупит затраты. «К примеру, наше здание — это знаковый объект, у его стеклянной башни множество народных названий, кто-то ее называет «Телевизором», кто-то «Стеклянным кубом». Это символ Охты. Два поколения выросли, видя в этом месте очень необычный, футуристический архитектурный объект».
Никита Явейн уверен, что модернистские здания сносятся именно из-за того, что не все девелоперы готовы увидеть в них потенциал и значимость для конкретного района. «Приспособление зданий требует некоего свежего взгляда, — считает он, — в 80% случаев снос модернистских объектов — это экономия мысли, а не экономия денег. Есть фирмы, которые умеют только сносить и строить заново. Они рекомендуют только такие действия, а включать мыслительный аппарат и какие-то более сложные системы расчетов никто морально не готов», — настаивает он.
Что делать?
С 2015 года каждый петербуржец может обратиться в КГИОП с заявлением о выявлении объектов культурного наследия. Помимо этого, в прошлом году комитет поддержал инициативу Союза архитекторов России — разработать критерии оценки лучших образцов архитектуры советского модернизма. Этот проект поможет выявлять объекты культурного наследия и, как следствие, оперативно спасать их от сноса.
Искусствовед Александр Семенов считает, что в России даже наличие охранного статуса не гарантирует сохранности памятнику архитектуры: «К сожалению, коррупция, правовой произвол, лицемерие "патриотичных" чиновников оказываются сильнее закона. В таких условиях одним из действенных способов спасения может быть публичный пиар модернизма — превращение "серых коробок" в объекты желания. Практика последних лет демонстрирует прогресс в этом направлении».
Как отмечает Руслан Ягудин, советская архитектура действительно может быть интересна инвесторам, особенно если это знаковые объекты, в которых можно создать культурные пространства. Одним из важных преимуществ таких построек являются большие внутренние помещения, в сочетании с центральным расположением многих зданий.
На законодательном уровне у нас поощряют частные инициативы, направленные на восстановление памятников архитектуры. Согласно 14 статье ФЗ «Об объектах культурного наследия», физическим и юридическим лицам, вложившим материальные средства в реставрацию и ремонт объектов культурного наследия, предоставляются льготы. В Налоговом кодексе РФ отмечается, что работы по сохранению памятников не подлежат налогообложению.
Архитектор Никита Явейн считает, чтобы изменилась ситуация с памятниками эпохи советского модернизма, необходимо нам всем переосмыслить этот период: «Нечего пенять на представителей власти. Они просто законодательно отражают усредненное общественное мнение. Петербург в этих вопросах отстает от Москвы».
Текст: Константин Крылов, Мария Агафонова
Комментарии (0)