Как пары живут 40, 50 и 60 лет вместе

Дмитриевы Валерий Викторович и Ольга Васильевна

Вместе 50 лет

Валерий Викторович: Я учился в высшем военно-морском училище имени Дзержинского, в Адмиралтействе вместе с братом Ольги Геной. Как-то после третьего курса он предложил мне: «Лера, а не хочешь ли ты поехать со мной на Черное море к родственникам в местечко между Гаграми и Адлером?»

– А что там?

– Море, дом, вино, девочки.

Ну, почему бы и нет, согласился. Добрался до места только к двум часам ночи, открываю калитку и вижу в окне три женские мордочки. Одна из них в розовой кофточке, меня как молнией сразу ударило. Да, думаю, это она.

Ольга Васильевна: в то наше первое лето мы отдыхали вместе три недели и к концу этого срока поняли, что хотим быть вместе. Потом мы долго встречались на расстоянии – я училась в педагогическом институте в Пскове. Мы приезжали друг другу, писали письма, все они у нас сохранились.

Валерий Викторович: к пятому курсу начали женихаться одногруппники, приближался выпуск, распределение. Да и мы уже понимали, что все всерьез. И мы с ее братом и его девушкой пошли в ЗАГС на набережной Красного флота, тогда у нас это был первый дворец бракосочетания. Нас не хотели пускать, там очередь, сказали: «Приходите летом». А мы говорим: «Нам в плаванье». И со скрипом нас поставили на 19 апреля.

Ольга Васильевна: Потом Валера служил на Севере, я еще год училась, и в середине последнего курса я родила дочь. За этот год мы виделись всего два раза. Конечно, тосковала, но у меня была цель получить образование, поэтому сердечные дела пришлось отодвинуть на второй план. А после выпуска я полетела к нему в поселок Дровяное. Там мы прожили два года. Были свои трудности, полярная ночь, полярный день, часто я оставалась одна, потому что супруг уходил в море по своим офицерским делам. Через некоторое время у нас заболел ребенок, и пришлось отправить ее в Петербург к родителям.

Валерий Викторович: я уходил в плаванье надолго, самое большее – на два месяца. Ходили на морском буксире в районы дежурства наших подводных лодок без захода куда-либо, так что и в шторм попадали. Потом по водолазной болезни я демобилизовался, и мы вернулись в Петербург. Устроились у моих родителей на проспекте Космонавтов в маленькой хрущевке: две комнаты, мама, папа, я, Оля. Но у нас наступил долгожданный период стабильности.

Ольга Васильевна: Я устроилась работать в 525 школу с английский уклоном, с ней у меня связано 20 лет жизни. Родился второй ребенок. Конечно, все не было гладко. Но у нас в основе всегда была любовь – друг к другу и детям. Это потенциал, который помогает преодолевать трудности, и чем его больше, тем проще.

Валерий Викторович: Без ссор ни одна семья не обходится, но мы стремились не утрировать причины, стараться обнулить их, не концентрироваться на деталях, не вспоминать старые обиды. Накручивать можно до бесконечности, а нужно отрезать. Если хочешь, чтобы семья развивалась, нельзя зацикливаться. Иногда в некоторых семьях, особенно по молодости, партнеры пытаются переделать друг друга, а мы всегда старались принимать друг друга такими, какие есть. Люди разные, у каждого свои преимущества, на это нужно опираться.

Ольга Васильевна: Чудес не бывает, человека не изменить. Нужно учиться жить вместе, исходя из того, что есть. Мы стремились к тому, чтобы у каждого была своя жизнь, круг друзей, отдельные интересы, личное пространство, которое нужно уважать. И, конечно, нужно знать черту, за которую нельзя заступать. Это оскорбления, удары ниже пояса. Есть вещи, которые нельзя простить, и об этом важно помнить. Включается интуиция, которая в какой-то момент говорит тебе: «Стоп». Да, поругаться можно, но нужно оставлять себе путь к отступлению и компромиссу.

Лисины Валентин Константинович и Надежда Ивановна

Вместе 60 лет

Надежда Ивановна: Мы познакомились еще в седьмом классе, в маленьком городке на Урале, сейчас он называется Озерск, а тогда был Челябинск-40. Переехали туда с родителями в 1949 году. Мы начали присматриваться друг к другу. Валентин был ребенком тихим, скромным, а я человек импульсивный, мне больше нравились озорные ребята. Он мудро смотрел со стороны, задумывая свое. Но в итоге противоположности притянулись. А сейчас уже все перемешалось, и непонятно, кто из нас флегматик, а кто слишком активный.

Валентин Константинович: После восьмого класса я уехал в Ленинград, а Надежда осталась в Озерске. Девятый и десятый классы заканчивали врозь, но постоянно писали друг другу письма – сохраняли дружбу.

Надежда Ивановна: Я поступила в педагогический институт в Магнитогорске. Встретились мы только после первого курса, он был курсантиком, и так торопился меня увидеть, что приехал на каком-то товарняке. Тогда все и закрутилось. Встречались каждый год, он продолжал учиться в Ленинграде, а я на Урале. А на третьем курсе в 1958 году я досрочно сдала зимнюю сессию и приехала сюда. Наряжали меня всем общежитием, надели шапку-менингиточку, тогда это было очень модно. И мы условились в августе пожениться. К тому моменту мы знали друг друга уже семь лет и были уверены в своих чувствах. Расстояние и время – очень хорошие судьи.

Валентин Константинович: Я приехал в отпуск на Урал. Столы накрыты, родственники наловили рыбы, готов самогон. Мы пошли регистрироваться, а в ЗАГСе нам отказали. Оказалось, я как военнослужащий должен был предоставить разрешение на брак. Вот так тогда все было строго.

Надежда Ивановна: Мы не расписались, но обряды все были соблюдены: выкуп, белое платье мне сшила его мать. Хорошая свадьба была, очень скромная. На четвертый курс я перевелась в Ленинградский университет имени Герцена. Здесь в ЗАГСе Калининского района нас все-таки зарегистрировали, в мрачном полутемном помещении. Но мы понимали, что важно не шоу, а наше желание быть вместе. Нам был 21 год. А в 1960 родилась наша дочь Ирина.

Валентин Константинович: Потом меня отправили работать в Кронштадт, а оттуда в Эстонию, там мы жили до 1968 года. Я занимался аварийными подлодками, их еще называли зажигалками. Был штурманом, потом старшим помощником командира, попал в несколько аварий, за все время похоронил 46 сослуживцев.

Надежда Ивановна: Было страшно, но к опасностям тоже привыкаешь. Однажды я сказала, что не могу так больше жить: «Либо меняй что-то, либо я забираю Иру и уезжаю». Но, конечно, понимала, что я его не оставлю. Сидели с соседкой, муж которой был коллегой Валентина, у окна: «Вот ваша лодка пошла, вот наша». Больше всего боялись увидеть приспущенный флаг на корме – это значило, что на судне есть трупы. Но эти трудности закаляют, учат ценить каждый день, проведенный вдвоем. Может, поэтому мы до сих пор вместе.

Валентин Константинович: Последняя авария, в которую я попал, была очень серьезной, в ней погибло пять человек, а я получил сотрясение мозга. Меня списали со службы по состоянию здоровья и назначили преподавателем в ростовское мореходное училище. Там мы жили три года, это непростое время, но было и светлое пятно – родился наш сын Максим. После меня перевели в Макаровское училище в Петербург.

Надежда Ивановна: И с тех пор мы здесь. Я устроилась в школу преподавателем русского и литературы. О нашей жизни я пишу стихи:
Я была твоею одноклассницей,
Бегали, гуляли и учились.
И добегались.
Без колебаний долгих
Свое сердечко отдала.
За детей боролись, что есть силы.
И за это бог воздал.
Родилась девочка Иринка,
Следом сын Максимка прискакал.
Нарожали наши дети внуков…» и так далее.

Серьезных катаклизмов у нас в семье не было, хотя у Валентина тяжелый характер: он порядочный, спокойный, но прощения попросил раза два в жизни.

Валентин Константинович: Потому что не был виноват.

Надежда Ивановна: Да, конечно. Зато цветов у меня всегда было немерено. Когда дочь выходила замуж, я желала ей найти такого мужа, как ее отец. Я ему всегда доверяла, мне никогда не пришлось усомниться в его словах. Конечно, важно прощать друг другу слабости, уважать, заботиться. За все время совместной жизни он меня ни разу дурой не назвал, я уже молчу о том, чтобы послать куда-нибудь.

Валентин Константинович: Я при жене себе ругаться не позволяю. У меня язык не повернется оскорбить любимого человека. И даже если на улице кто-то матерится, а Надежда рядом, попрошу быть потише.

Надежда Ивановна: Самое интересное, что долгие годы совместной жизни не утомляют, а наоборот радуют, у нас каждый день как праздник.

Валентин Константинович: Нам по 80 лет, это преклонный возраст, но, общаясь друг с другом, мы этого не чувствуем, бодрим друг друга, мотивируем ездить по свету и интересоваться новым.

Чернышевы Алексей Анатольевич и Татьяна Павловна

Вместе 40 лет

Татьяна Павловна: Мы знакомы с пятого класса, встретились в пионерском лагере. Я о нем тогда думала: «Что это за выскочка, дать бы ему по башке» Он был яркий, активный, все знал. А в 19 лет мы снова встретились в лагере, тогда мы были уже вожатыми. Когда я поняла, что буду с ним работать, за голову схватилась. Но повзрослев, мы узнали друг друга совсем с другой стороны. У нас установилась теплая дружба. Тогда все было иначе, мы не пытались сразу вступать в близкие отношения, нам было интересно друг с другом.

Алексей Анатольевич: Да в карты мы резались до четырех утра под керосинкой, а потом ходили чистить нос, потому что он был забит сажей.

Татьяна Павловна: Я работала в военном училище, и все курсанты были мои, там учились умные, статные ребята. А Алексей меня каждый день ждал у дверей. И до сих пор всегда встречает меня с работы. В глубине души я уже тогда понимала, что это на всю жизнь.

Алексей Анатольевич: А я не понимал, такие вещи не прогнозируются, я могу планировать на год-два, а что дальше будет – неизвестно. Поженились, когда нам было 23 года, в конце обучения. Это было естественно, примерно в этом возрасте вступили в брак 90% наших друзей.

Татьяна Павловна: Те, кто расписывался раньше, почти все развелись. В нашем случае это было трезвое взвешенное решение, самое страшное для женитьбы – это страсть. В ней ты ничего не видишь, а брак – это другое. Замуж нужно выходить за того, с кем есть, о чем поговорить. Мы оба выросли в крепких, стабильных семьях. Развод считался чем-то ненормальным, люди старались работать над отношениями, не было этого подхода «посмотрим, попробуем».

Конечно, отношения не всегда одинаковые, есть циклы. Когда появляется ребенок, а у нас их двое, становится очень тяжело, гнетет однообразие. Алексей был активный, комсомолец, а я вынуждена сидеть в четырех стенах. Я и сапогом замахивалась, кричала, а он всегда очень спокойно реагировал. Я поругаюсь, он промолчит, и мне становится стыдно.

Алексей Анатольевич: Я бы не сказал, что у нас были кризисные моменты, жизнь меняется, это нормально.

Татьяна Павловна: В семье важно не лезть в личное пространство человека. Я, когда стираю его костюм, приношу Алексею пиджак и прошу самого проверить, все ли он вынул из карманов. Я не понимаю, когда, например, читают чужие сообщения. Нужно верить друг другу, не сомневаться в партнере. И нельзя переступать черту. Если человек один раз выругался, он будет делать это постоянно. Если поднял руку, то это обязательно повторится. Если ты хочешь прожить вместе много лет, нужно думать, сохранять интеллигентность. Легче всего сказать: «Найду другого».

Алексей Анатольевич: Как в любом другом деле, главное – оставаться человеком. Например, женщины выдавливают зубную пасту из алюминиевого тюбика, сдавливая его в кулаке, а мужчины – снизу двумя пальцами. И люди из-за этого могут скандалить. А решение простое – купи второй тюбик. Взяла второй, купи третий. Договариваться – это естественное поведение для человека.

Текст: Морозова Ксения, Макшакова Александра