Власти Петербурга будут следить за передвижениями горожан через телефоны. Это вообще как? Законно? Отвечают эксперты

Руководство Петербурга хочет больше знать о том, как передвигаются люди по городу, где массово собираются, как выглядят их траты. Для этого планируется собирать большие массивы данных через оператора мобильной связи. Впрочем, настаивают в Смольном, речь идет не о слежке за каждым конкретным человеком, а о сборе обезличенных данных.

«[Будет собираться] информация о загруженности разных станций метрополитена, о местах проживания и работы горожан, [выявляться] точки массового скопления людей, траты — объяснили редакции «Собака.ru» в пресс-службе вице-губернатора Станислава Казарина, — запрошенные геоаналитические отчеты будут формироваться в доступном для профильных исполнительных органов госвласти формате в соответствии с кейсами, предоставленными этими же исполнительными органами. [Они же] смогут использовать их для решения задач на свое усмотрение в рамках своих полномочий». 

Отмечается, что отчеты будет формировать оператор связи, и городские власти получат уже обезличенную информацию. Согласно официальным заявлениям, эти данные помогут в планировании общественных пространств, составлении расписания городского транспорта. Также они важны для организаторов городских мероприятий и специалистов, занимающихся развитием городской системы видеонаблюдения. 

Однако идея постоянного сбора данных о передвижениях людей вызвала беспокойство горожан и вопросы у некоторых экспертов. 

Обезличенный сбор данных о перемещениях горожан и гостей Петербурга через телефон вполне возможен — никаких технических сложностей он не представляет. Вопрос в том, что, на мой взгляд, эти данные не особо помогут Смольному, ведь на них сложно строить какие-то стратегии развития.

Если использовать эту информацию для улучшения пассажирского транспорта, развития дорог, то данные явно недостаточны. В мире уже давно существуют методы обработки изображений с камер видеонаблюдения, которые позволяют в реальном времени получать информацию о том, что где-то замечен большой поток людей или машин, и оперативно на нее реагировать. Смольный же планирует собирать эти данные раз в месяц. То есть когда власти получат сведения с места, там уже 10 раз все поменяется.

Более того, по этим данным даже не вычислить половозрастной состав людей, перемещения которых будут отслеживаться. У многих семей все сим-карты оформлены на одного человека. К примеру, симки моих родителей, жены и ребенка зарегистрированы на меня. В реальности это пять человек, а для системы — один.

Наверное, дополнительного вреда это также не принесет — не стоит развивать у себя фобии. Данные обезличены, привязка к конкретному человеку, согласно официальным данным, здесь отсутствует. Поэтому злоумышленники вряд ли смогут что-то из этого вытащить (что не отменяет необходимости защиты этих данных и сопутствующих расходов на это). Правоохранительным же органам и так не составит труда найти все ваши передвижения. По закону Яровой, операторы должны предоставлять силовикам данные о местонахождении человека, о том, какие сайты он просматривал, какие смс отправлял.

Более того, всю необходимую информацию преступники и так могут получить: на любом лотке продаются базы ГИБДД, паспортные данные, кредитные истории. А производители смартфонов и авторы приложений и так могут получить данные о вашей геолокации, покупках и тому подобных вещах. Так что большого смысла расстраиваться я не вижу. Обнадеживаться тоже: ничего полезного это городу не принесет, и люди, которые стоят в пробке на единственной дороге в Шушары, так и будут там стоять, сколько данных об этом не собирай, пока дорога одна.

Совет ООН по правам человека еще в 2018 году опубликовал доклад «Право на приватность в цифровую эпоху». В нем говорится, что право на приватность является одним из ключевых прав человека. Оно должно охраняться так же как право на жизнь или на свободу собраний. Это стандарты ООН, в которую входит и Россия. Аналогичные требования озвучивал и Европейский суд по правам человека для государств-членов Совета Европы, в котором наша страна также состоит.

Теперь спустимся с небес на землю и перейдем к нашему законодательству, где мы видим двойные стандарты. С одной стороны у нас есть закон о защите персональных данных, с другой — возможность его обходить. Так, фотографию или запись голоса считают персональными данными, а вот результаты их машинной обработки (когда черты лица или интонации голоса записываются компьютерным кодом) — уже нет. Их называют «цифровым слепком» или «биометрическим ключом», говоря, что человек не сможет сам восстановить из них картинку или звук. Хотя программы, необходимые для этого, вполне доступны на рынке.

Теперь поговорим о том, какие сведения хотят собирать власти Петербурга: обезличенные данные о перемещениях, количестве людей, побывавших в определенной точке, откуда они приехали и так далее. Ряд исследований, проведенных в Германии, в США (в частности в Гарварде и MIT), в Англии, показывают, что полностью анонимизировать информацию невозможно. Если взять обезличенные данные (к примеру, о людях переболевших ковидом, о посетителях определенного порносайта и пользователях определенной службы доставки), объединить их со слитыми базами, соцсетями и прогнать через нейросеть, то даже при сравнительно недолгой слежке (2-11 недель) можно вычислить конкретных людей с точностью более 90%.

Поэтому, если вернуться к юридической стороне вопроса, вмешательство в частную жизнь здесь определенно есть. Впрочем, и наши законы, и международные документы признают, что нарушать ее неприкосновенность в исключительных случаях можно. Для этого спецслужбы должны убедить независимый суд в том, что в отношении конкретного лица есть обоснованные подозрения в совершении преступления. Тогда за ним можно устанавливать слежку или прослушивать его телефон. Чем же объясняется здесь слежка за всеми? Необходимостью оптимизировать количество автобусов, урн и лавочек. Встает вопрос: достаточное ли это основание для вмешательства в одно из базовых прав человека?

Можно возразить, мол, закон Яровой и так дает правоохранителям доступ ко всей этой информации. Однако по нему, получить эти данные могут лишь силовики. Здесь же круг пользователей этой базы потенциально неограничен. Информация обезличена, а следовательно, не может считаться персональными данными (вспомните о цифровых слепках). На нее не распространяются требования по сертификации компьютеров, по отбиранию у операторов базы подписок о неразглашении. Более того, не удивлюсь, если через какое-то время эта информация будет продаваться или передаваться частным компаниям для тренировки искусственного интеллекта или настройки контекстной рекламы. А учитывая, какие ресурсы сосредоточены в руках этих потенциальных покупателей, провести при желании реиндентификацию не составит труда.