Это «серые кардиналы» лучших математиков России — директор лицея №239 Максим Пратусевич и учитель Кирилл Сухов

Максим Пратусевич

Директор Президентского физико-математического лицея № 239

Начнем со здания, в котором мы находимся. Какова его история?

Школа на этом месте существует с 1736 года, когда по приказу Анны Иоанновны при церкви Святой Анны (Анненкирхе) была образована школа Анненшуле. Нынешнее здание возведено архитектором Дютаком в 1865 году. Позднее по проекту Леонтия Бенуа был перестроен актовый зал, который теперь является памятником архитектуры. Еще позже был пристроен спортивный зал — первый спортзал в школах Российской империи. Он же, кстати, родина отечественного баскетбола, здесь в 1908 году прошел первый в стране баскетбольный матч.

Но история именно 239‑й школы началась, насколько я знаю, не здесь?

Да, первый адрес — Черноморский переулок, дом 1. Там в 1918 году была основана школа для детей сотрудников Наркомата продовольствия. В 1922 году школа, тогда семилетка, переехала в дом Лобанова-Ростовского, знаменитый дом со львами из «Медного всадника».

Именно в этом здании школа, уже как десятилетняя, работала всю блокаду. Здесь учились многие известные выпускники, к примеру Алиса Бруновна Фрейндлих, чей отец, кстати, закончил Анненшуле. Покинула дом со львами 239-я в 1960-х. Она сменила еще два адреса, пока в 1975-м не переехала сюда, в здание Анненшуле.

Как бывшая школа‑семилетка превратилась в лучший физматлицей страны?

Началось все в 1960-е. Школьное образование сделали 11-летним, чтобы добавить в программу производственную практику. На этой волне возникали школы, где такой практикой была работа на ЭВМ. Одной из них стала 239-я, ее выпускники получали рабочую специальность «программист-вычислитель».

Готовили айтишников до того, как это стало мейнстримом?

Да! Своя ЭВМ у нас в школе была уже в 1963-м. А поскольку машинное время тогда было дефицитным, школа даже выполняла хоздоговорные работы: рассчитывала что-то для колхозов. Для этой работы нужна была математика, поэтому здесь и стали углубленно ее изучать.

Первый диплом международной олимпиады по математике наш ученик завоевал в 1964-м. 239-я стала узнаваемой маркой, дальше оставалось только не «просесть», что, наверное, нам удается. С 1981-го у нас каждый год в школе был хотя бы один медалист международной олимпиады по математике. Думаю, что в мире немного школ, которые таким могут похвастаться.

Когда вы впервые сюда попали?

В 1987-м, когда поступил в 9-й класс. До меня эту школу закончил брат, он был одноклассником Перельмана. Я собирался стать историком или химиком, но родители сказали, что после этой школы я поступлю куда угодно.

Уже здесь мне привил любовь к математике наш учитель Владимир Васильевич Бакрылов, который работал в школе с зимы 1941 года. Его тогда специально отозвали с фронта, чтобы он выпустил класс своего отца, который умер в блокаду.

Почему после 239‑й вы решили поступать именно в пединститут им. Герцена? Перед вами были открыты любые двери…

Ну да, я даже успешно сдал вступительные экзамены и на матмех ЛГУ, мне уже пришло приглашение, но мне все же хотелось преподавать. Поэтому между университетом и Герцена я выбрал педагогический.

Чтобы потом вернуться в 239‑ю учителем?

Слушайте, нет. У меня были прекраснодушные планы хождения в народ. Смешно вспомнить. Я читал воспоминания великих балерин советского времени: Вечесловой, Карсавиной, они все писали, что не понимали математику в Вагановском училище и изо всех сил старались откосить. А для этого нужно было очень хорошо танцевать, потому что тех, кто очень хорошо танцевал, забирали на репетиции кордебалета Кировского театра, снимая с уроков математики. Таким образом плохое преподавание математики сослужило хорошую службу отечественному балету.

И я подумал, что приду в Вагановское и покажу им, как прекрасна математика. Но мой однокурсник меня отговорил, он преподавал математику юным танцовщикам и объяснил, что никому это не надо. Между тем с 239-й я связей не терял, в 1991-м меня позвали вести математический кружок, а в апреле 1992-го состоялся приказ о моем приеме на работу в качестве учителя.

Начало девяностых! Вы пришли в школу в тяжелое время…

У нас здесь все было полегче — зарплаты не задерживали, учителей подкармливали, давали талончики на обед в столовой. Но главное, никто не приставал, все могли делать, что хотели. Именно тогда я придумал многие педагогические приемы, которые применяю до сих пор.

Но своей ЭВМ еще не было?

Почему? Были! В 1988 году сюда привезли ПК «Ямаха», цветные, с дискетами и мышками. Вообще чудо было! Интернет сюда прокопали в 1994 году.

Тогда учителя жаловались не только на бедность, но и на мотивацию учеников. Мол, те нередко говорили, что на автомойке заработают больше педагогов без всякой учебы…

Тогда у нас таких проблем не было. Этот аргумент не работает для людей, которые привыкли мыслить на два-три шага вперед. Парадоксально проблема появляется сейчас, когда ученики говорят, что станут блогерами или будут майнить криптовалюту. Мне даже пришлось книжку написать о криптовалюте, чтобы объяснить им, что это такое и почему этим не следует заниматься.

И почему?

Это лотерея, а лотерея приносит прибыль только своим организаторам.

В 2009 году вы стали директором и первым делом открыли в 5–6‑е классы, хотя раньше в школу принимали с 7‑го. Почему вы это сделали?

Просел уровень подготовки в обычных школах. А 5–7-е классы — это очень важная вещь, если тогда плохо выучил математику, стать программистом в 11-м будет очень сложно.

Я читал, что в 239‑й хорошо учат не только математике, но и гуманитарным предметам. Зачем забивать программисту голову историей?

Мы не готовим программистов, мы готовим тех, кто может ими стать… А может — актером или композитором.

И все эти выпускники для вас равно ценны?

Конечно. У меня много учеников, которыми я могу гордиться, и далеко не все они математики. Есть ресторатор, а другой мой выпускник стал раввином.

И последний вопрос: говорят, у вас есть целая коллекция игрушечных свиней… Неожиданно! 

Да, есть такая. Началась с того, что дети в 2003 году принесли одну большую свинью в кабинет, а потом стали приносить к ней «деток». Так они и расплодились, сейчас, наверное, около сотни набралось. Откуда такая идея? Не знаю. Можно было бы спросить учеников 2003 года, но, полагаю, они не помнят. Может быть, что-то связанное с «подложить свинью».

Самая необычная в моей коллекции — свинья из лего. Ее привез президент Lego Corporation. Он летом 2018 года был у нас в школе, я был в тверских лесах, и он со мной общался по скайпу из моего кабинета.

На следующий год он, впечатленный увиденным, привез всех региональных вице-президентов в 239-ю и сказал, что в прошлый раз он понял, что мне надо дарить, и подарил свинью, сделанную из деталек лего. На ней теперь висит золотая медаль Всемирных состязаний по робототехнике.

Кирилл Сухов

Учитель лицея № 239, главный тренер школьной сборной РФ по математике

Как вы попали в мир математических олимпиад?

В 5-м классе мама меня привела на мою первую олимпиаду, по итогам которой я оказался в районном математическом кружке. В 6-м я попал на городскую олимпиаду, откуда меня взяли в кружок, который был в 239-й школе. Так и покатилось… В 1998-м я поступил сюда в 8-й класс, а уже весной 1999-го я попал на свой первый «Всерос» (Всероссийскую олимпиад у по математике. — Прим. ред.).

Помню, перед ним меня на пару месяцев выгнали из математического кружка за поведение. Зато у меня появилось больше времени, и я занял его решением олимпиадных задач. В результате если до изгнания я был пятым-шестым в кружке, то после стал первым. Поэтому, когда ехал на «Всерос», у меня были смешанные чувства. С одной стороны, был в себе уверен, с другой — понимал, что я в 8-м классе, а соревноваться придется с девятиклассниками. Я полночи не спал перед первым туром и в итоге получил только призовое место, тогда я воспринимал это как подачку. Но в 10-м классе я победил, после чего в 11-м поехал на международную олимпиаду в Глазго.

Это была моя первая поездка за рубеж, да еще с ощущением, что я Родину представляю. Плюс было тревожно, что если не выи граю, а привезу серебро или бронзу, то на меня все пальцем будут показывать. В конечном итоге все было хорошо и я получил свое золото, но ощущение нервозности я хорошо запомнил. И теперь моя работа как тренера заключается, помимо прочего, в том, чтобы дети шли на олимпиаду без этого чувства. 

Очень похоже на классический спорт…

Это и есть спорт! Просто мышцы посложнее устроены!

Кто в него приходит?

Разные дети. Понятно, есть богом поцелованные, которым ничего не могло помешать оказаться на международной олимпиа де. Во всяком случае, если они родились в Петербурге. Но таких очень немного, даже среди победителей. Остальные — это здоровый баланс таланта и труда.

А как тренируются олимпиадники?

Тривиально — чтобы учиться хоккею, нужно играть в хоккей. Чтобы выигрывать на олимпиадах, надо решать олимпиадные задачи. По четыре часа два раза в день.

У нас есть классические темы: алгебра, геометрия, комбинаторика, теория чисел. Это как разные спортивные навыки, которые нужны на олимпиаде все одновременно. Мы регулярно собираемся и решаем задачи по каждой из этих тем. При работе на сборах есть еще занятия «о другом». К примеру, что делать, если осталось полчаса до конца олимпиады, а у тебя не решена задача. Или что делать в первые полчаса соревнований.

И эта подготовка одинакова во всех странах? Или есть национальные школы?

Конечно, есть особенности. Пример — в этом году во «Всеросе» принимали участие 160 десятиклассников из России и трое из Китая. Последнюю задачу по алгебре — неравенство с неcколькими переменными — из наших не решил никто, китайцы решили все трое.

Почему?

Они знают, как решать такие задачи, где необходимы технические методики, когда ты много что-то пишешь и при этом думаешь. У нас этого не любят, предпочитают комбинаторику, где в идеале ничего делать не надо. Просто сидишь, думаешь — и задача как бы сама решается. Или если техника, то без большой мысли. Не знаю, откуда это, может, у нас менталитет такой, ждать, что само получится.

А в чем секрет нашей олимпиадной школы? Все же не каждая страна имеет столько наград?

Если говорить о России, то у нас есть культ олимпиад, в отличие, к примеру, от Франции, где это совершенно не модно.

Если спуститься на уровень ниже и говорить про 239-ю школу, то это сочетание сильной школьной подготовки и давних традиций математического кружка, которые друг друга поддерживают. Родители приводят детей в эту школу, потому что уверены, что на выходе они не будут разочарованы результатом. А дальше эти сильные дети попадают в кружок, откуда идут на олимпиады, что еще больше укрепляет реноме школы.

Как вы возглавили сборную России?

Я ездил на сборы с командой с 2012 года, в 2016-м стал уже помощником руководителя команды. Потом в 2015–2017 годах у нас случилось три неудачных выступления (в 2017-м мы были 11-ми в командном зачете), и стало очевидно, что что-то надо менять, что мне и предложили сделать.

И что вы поменяли?

Почти все! Увеличили количество занятий, ввели дополнительные сборы, создали формализованную систему, где состав команды определяет только количество баллов, набранных претендентами. Ни мое, ни чье-либо еще мнение не играет никакой роли.

Как кажется, это работает! Во всяком случае в марте все участники получили золото на олимпиаде Romanian Master of Mathematics. Чего ждете от Международной математической олимпиады?

Чего я жду или чего бы я хотел? Жду достойного выступления. А хотел бы, чтобы все шесть членов сборной набрали на Международной олимпиаде максимум баллов. В прошлом году это удалось только одному из наших. Если все наберут максимум, можно будет уходить на пенсию. Но, боюсь, в этом году этого пока не случится. Будем работать дальше!

«Собака.ru»

благодарит за поддержку партнеров премии 

«ТОП50. Самые знаменитые люди Петербурга» — 2023:

Ювелирную компанию ALROSA Diamonds

Премиального петербургского девелопера Группу RBI

Компанию LADOGA

Официального дилера премиальных автомобилей EXEED Центр РОЛЬФ Витебский