«Класс» для грандов

Дмитрий Олегович, идея поставить этот балет в Михайловском театре ваша?

Начнем с того, что Михаил Григорьевич Мессерер, будучи маленьким мальчиком, участвовал в спектакле своего знаменитого дяди Асафа Мессерера в Большом театре в начале 1960-х: стоял у палки и делал простенькие батманы и плие. Конечно, этот балет ему особенно дорог — семейное наследство, что вы хотите. И разговор о том, что было бы неплохо поставить «Класс-концерт» в Михайловском театре, мы с ним заводили еще года дватри назад. Я тогда предложил сделать вечер одноактных балетов, и Мессерер спросил, какой я вижу программу. Мне хотелось и казалось логичным продолжить тему советских балетов. Обсуждали «Барышню и хулигана» Шостаковича в хореографии Константина Боярского, а одной из частей думали пустить что-то классическое, например Гран-па из «Пахиты» или «Привал кавалерии» — как дань Мариусу Петипа, великому предшественнику. В этой конструкции «Класс-концерт» был бы своего рода связующим звеном. Это действительно связка между эпохами, поскольку весь он основан на классике, но в то же время несет печать советского времени, узнаваемый советский пафос. Михаил Григорьевич не стал скрывать, что хотел бы поставить «Класс-концерт», — он к тому времени уже возобновил его в Большом театре, — но считал, что в тот момент труппа еще не была готова его танцевать: «Вы же понимаете, в каком положении наш театр находился много лет. Куда шли все отличники? В Мариинку. А мне порой доставались троечники. Талантливые троечники, с которыми можно двигаться вперед, но сначала все, что они недополучили в школе, они должны получить в театре. Есть несколько сильных звезд, но без опоры на кордебалет, на всю труппу они не вытянут». К этой теме мы вернулись в прошлом сезоне. Как-то я приехал на «Дон Кихот», танцевала Оксана Бондарева, роскошный спектакль. В антракте обмениваемся с Михаилом Григорьевичем и Владимиром Абрамовичем впечатлениями — и тут директору приносят какой-то документ. «Что это?» — спрашиваю. «Как вы и хотели, будем ставить „Класс-концерт“. Вот уже и гастроли в Японии и Америке запланированы. Предлагаю вам стать парт нером постановки». Я беру смету, обвожу итоговую сумму и от руки дописываю в шутку: «Санкт-Ленинград», ставлю дату, подпись. Владимир Абрамович забирает документ и велит отнести его в музей театра. Жалко только, что в межсезонье моя любимая солистка балета Оксана Бондарева ушла из Михайловского в Мариинский и премьера прошла без нее, но я, конечно, подпись отзывать не стал: слово дорогого стоит. Кстати, поставили «Класс-концерт» в рекордные сроки, буквально за месяц.

Получается, за эти два года уровень труппы вырос колоссально. Вам, как искушенному зрителю, это заметно?

Однозначно. Пару лет назад тоже были отличные постановки, но зрители ломились в основном на звезд: на Ивана Васильева, на гастролеров с громкими именами. Сейчас уровень всех танцовщиков — первых и вторых солистов, корифеев, кордебалета — более чем достойный. Это, конечно, огромная заслуга Мессерера. В конце концов, успех можно оценить по очень простому критерию: как зритель голосует рублем. Даже не зная, что движение называется гран-жете-ан-турнан, или со-дебаск, или револьтад, он видит, что танцовщик делает его классно, что происходящее на сцене красиво, — значит, он придет в театр еще, потому что ему там нравится. Сейчас цены на билеты в Михайловский достигают семи с половиной тысяч рублей — и их покупают. Это объективная оценка деятельности театра и уровня его спектаклей. Стоит отметить, что финансируется Михайловский из городской казны, а не из федерального бюджета. Здесь нет тайны: финансирование Михайловского на порядок меньше, чем Мариинского. Валерий Гергиев часто сетует на то, что его театр получает на шестьдесят процентов меньше средств, чем Большой театр в Москве, и из-за этого трудно собирать труппу достойного уровня. В таком свете одно то, что Михайловский вообще сравнивают с двумя этими грандами, то, что городской театр выбился на международный уровень, уже великое достижение, как труппы, так и менеджмента театра во главе с Владимиром Абрамовичем Кехманом. А недавно михайловцы получили от британских критиков звание лучшей зарубежной труппы года.

Чем так сложен «Класс-концерт»?

«Класс-концерт» — тест на зрелость балетной труппы, ведь, помимо милой картинки с детьми у балетного станка, все остальные эпизоды — это самые сложные балетные элементы и их сочетания, какие только могут быть. В структуре балетного урока есть раздел «большие прыжки», и это одна из кульминаций «Класс-концерта». Зал ревет от восторга, но не потому, что на сцене их потрясающе исполняет один звездный солист, всеобщий любимец Васильев, а потому, что трое или четверо других танцовщиков вытворяют что-то немыслимое, причем не в ущерб академизму и чистоте позиций. Васильев бесподобен, но могу сказать, что премьеры Леонид Сарафанов и Иван Зайцев тоже выглядят блестяще. Не всякой труппе под силу выполнить и половину элементов этого балета: эта постановка для настоящих балетных грандов.

Текст: Виктория Пятыгина

Реклама