Сергей Рукшин: «За 15 лет мы развалили отлаженную систему подготовки специалистов»

Неужели вы и в детстве любили решать уравнения?

Я вырос у родственников в деревне под Лугой. Учился в Пушкине — мои оценки в школе варьировались от двух до пяти, о математике я особо не думал. Стал кандидатом в мастера спорта по боксу, еще занимался подводным плаванием, лыжами, баскетболом, волейболом, хоккеем, радиоконструированием, выпиливал и оснащал электроникой гитары, когда все бредили The Beatles. Но когда в класс пришел новый учитель математики, который давал интересные задачи, отчего девочки-отличницы скисли, я воспринял их как вызов — начал решать и преуспел. В седьмом классе я сходил на городскую олимпиаду по математике, в восьмом — по химии и биологии, не придавая этому особого значения. Чтобы попасть в старшие классы, нужно было получить характеристику с надлежащим предписанием. А я все еще не был принят в комсомол, хотя мне исполнилось четырнадцать лет, и у меня были приводы в милицию из-за дружбы с цыганом Васей из секции бокса, который у своих ничего не брал, зато на улице мог спокойно что-то стянуть. Меня рекомендовали для поступления в ПТУ. Я не был против рабочей специальности: мой отец был главным конструктором в почтовом ящике Минобороны и мне было известно, что больше всех на его заводе зарабатывает не директор, а зуборезчик шестого разряда Окунев. Но я снова принял вызов и от упрямства поступил в лицей №30, в который брали по результатам экзаменов. Уже там я всерьез увлекся математикой, физикой, химией. Учился на курсах Военно-медицинской академии, в которой, по моему мнению, тщательнее готовили врачей — на корабле же нет возможности собрать консилиум и посоветоваться. Мама устроила истерику, что я утону, поэтому я пошел на матмех ЛГУ. После первого курса стал жить самостоятельно и преподавать математику, после второго мои ученики уже побеждали на олимпиадах. Кстати, в прошлом году исполнилось сорок лет моего официального педагогического стажа.

Уже в студенческие годы вы создали Матцентр, выпускники которого стали лауреатами премий Филдса и Салема.

Тогда маткружки были устроены так: в них принимали всех желающих и обучали в соответствии со школьным классом, а не уровнем знаний. Я пришел на занятия во Дворец пионеров в 1973 году и уже осенью стал вести уроки. Я решил преобразовать систему и создать непрерывное обучение, отчего сразу появились заметные успехи. Потом я организовал летнюю матшколу. Поскольку горком комсомола был против, ведь велась активная борьба с «рассадниками гнилой интеллигенции», пришлось назвать лагерь «летний трудовой семестр», первыми участниками которого стали ребята с курса Перельмана. Сейчас нам присылают одаренных школьников со всей России, бывают и иностранные — дети наших выпускников. В начале 1990-х нас попросили учить детей за деньги, тогда мы перешли в физмат-лицей № 239. Сейчас наша программа рассчитана на семь лет при наборе пятиклассников. Благодаря такой подготовке многие наши ученики первые научные работы пишут не в аспирантуре, как обычно, а еще на студенческой скамье.

Почти всю жизнь вы посвятили РГПУ имени Герцена.

Когда я был на пятом курсе университета, на меня положило глаз разведуправление: обещали командировки за границу, при этом жить в Ленинграде и ходить в штатском, а место службы — на Дворцовой площади. Я отказывался со словами, что у меня аспирантура и школьники, которых нужно учить. Чтобы отбиться, я подал заявление в аспирантуру пединститута, куда переходил профессор Матвеев — председатель комитета по работе со школьниками. Благодаря усилиям проректора ЛГУ по науке Бориса Сергеевича Павлова, мои документы в военкомате благополучно потерялись, а я попал на кафедру любимого матанализа в РГПУ, которому верен по сей день. Уже в 1985 году мои работы были опубликованы в докладах Академии наук СССР, и в конце 1980-х мне удалось решить задачу, которую не смог осилить Перельман. (Смеется.) Еще я организовывал олимпиады, много лет тренировал сборную команду страны, писал книги и статьи по работе со школьниками, окончил докторантуру по педагогической психологии.

Вы активно высказываетесь против реформы образования.

За пятнадцать лет мы развалили отлаженную систему подготовки специалистов. Наша экономика региональна: человек, окончивший в Петербурге Горный институт или в Москве «Губку» — Институт нефти и газа, на буровые месторождения не поедет. Это значит, что Ухта должна готовить нефтяников и газовщиков для своего региона, Новокузнецк — металлургов. Еще одна ошибка — разделение специалитета на бакалавриат и магистратуру по западному образцу. Фигурально выражаясь, библиотекарь пошел учиться на два года в магистратуру на кардиохирурга. Вы ему потом своего ребенка под нож отдадите? Очевидно, что некоторые специальности требуют пяти-шести лет непрерывного обучения.

В 1991 году Сергей Евгеньевич получил награду «Лучший наставник СССР». Девяносто его учеников завоевали медали на международных математических олимпиадах. По приглашению он работал в Аргентине, Казахстане, Азербайджане, Турции. Его тематика — интерполяция ростков аналитических функций и выпуклая комбинаторная геометрия. Сейчас активно работает над проектом создания президентских лицеев во всех федеральных округах страны.

Текст: Наталья Наговицына
Фото: Денис Гуляев