Галина Мшанская: «Ушла с ТВ в 30 лет — считала, стала стара для молодежных программ»

В постперестроечных фильмах вы использовали свои съемки Натальи Макаровой, Михаила Барышникова, сделанные до их эмиграции. Нас еще ждут открытия из вашего видеоархива?

Вообще, там очень много всего. И я думаю: куда эти материалы пойдут потом? На Пятом канале мертвым грузом лежит столько работ «Лентелефильма», литературно-драматической редакции. Прекрасные спектакли Георгия Товстоногова, Розы Сироты, Сергея Юрского, Александра Белинского никто не использует, и кончится тем, что все попросту погибнет. У нынешнего Пятого канала другой формат, ему эти архивы совершенно не нужны, но он их никому не дает. При этом собственными работами— в титрах написано, что я автор сценария, — я просто так воспользоваться не могу: за каждую минуту надо платить огромные деньги. Почему не передать фонд «Культуре», или каналу «Санкт-Петербург», или городу, чтобы эти съемки как-то работали, а не просто гнили на складе?

Кто из артистов, которых вы снимали или просто видели на сцене, произвел на вас самое сильное впечатление?

Пласидо Доминго. В 1992-м мы сделали фильм о его работе над оперой «Отелло» в Мариинском театре. Помимо голоса, актерского мастерства, он такой очаровательный, с ним было так легко. Конечно, совершенно феноменальный человек, которому не перестаю удивляться,— Валерий Абисалович Гергиев. Иннокентий Михайлович Смоктуновский — какой гениальный актер, и в каком состоянии сейчас его семья: сказать, что они бедно живут, — ничего не сказать. Еще один гений был нашим соседом — Паша, артист БДТ Павел Борисович Луспекаев. Конечно, великая балерина Галина Сергеевна Уланова. У меня записано ее последнее интервью на полтора часа, там очень грустные рассуждения: как она одинока, как ей тяжело живется. Ульяна Лопаткина, которую широкий телезритель узнал из моей передачи. Я работала как журналист со многими артистами балета, но она особая — и на сцене, и в жизни. Диана Вишнева тоже особенная. Иногда повторяют фильм про Аллочку Осипенко, еще одну величайшую звезду балета ХХ века. И вы бы видели, где она живет: крутая грязная лестница, входишь — крошечная кухня и комната, постоянно горит свет, потому что окна в темный двор-колодец. Тоже никому не нужна. Вот о чем бы надо думать Министерству культуры, а не о перезахоронении Рахманинова.

Вы можете сравнить советское телевидение и нынешнее?

Я начинала с того, что в прямом эфире вела «Телевизионный клуб молодежи», которым руководила замечательная Галина Юрьевна Познякова. Потом мы создавали редакцию «Горизонт», ставшую знаменитой, ее передачи смотрела вся страна. Я ушла из кадра в тридцать лет, считая, что стала стара для молодежных программ, и работала автором, режиссером, редактором. Когда в очередной раз разогнали Пятый канал и организовалось Российское телевидение, Бэлла Алексеевна Куркова пригласила меня на него и тем самым продлила мою творческую жизнь, за что я ей очень благодарна. И конечно же, каналу «Культура», который считаю лучшим, что есть сейчас на нашем телевидении. Когда мне было уже шестьдесят, возникла «Царская ложа» — программа о важнейших событиях в мире классической музыки, о которых рассказывают их непосредственные участники, ведущие музыканты. И я вела ее почти десять лет. У меня ощущение, что сегодня все телевидение строится на пропаганде и на одурманивании. Мы оказались изолированы от всех. Но зачем?

Разные источники указывают разные годы рождения вашей матери, певицы Ольги Феликсовны Мшанской: 1899 и 1900-й.

А в «Музыкальной энциклопедии» вообще 1903-й. Не знаю, откуда такая путаница. Мама родилась в 1899 году и с восемнадцати лет была на сцене. Начинала в Москве, в частной опере Зимина, потом была приглашена в Большой театр, но ее услышал Федор Иванович Шаляпин. По его инициативе она поехала в Петербург, в Мариинский театр, где и пела сорок один год. А я на этой сцене, можно сказать, с ноля лет: мама вышла на нее вместе со мной, на восьмом месяце беременности, в партии Марфы в «Хованщине». На ней был широкий русский сарафан, так что публика ничего не заметила.

В детстве вас не тяготило, что мать — знаменитая певица?

Ну, у оперных певцов ведь нет такой известности, как на эстраде и в кино. Вот наша дочь Ксения Басилашвили даже в институт поступала под фамилией своей бабушки, матери Олега, — Ильинская. А я — нет, никогда не ощущала тяготы фамилии.

А тяжело ли быть женой знаменитого артиста? Тем более Олег Валерианович Басилашвили известен непростым характером.

Ох, тут никаких хитростей. Просто ты или любишь человека, или нет. И если любишь, никаких свойств его характера не замечаешь. Тем более если уже больше пятидесяти лет вместе.

У вас в этом году круглая дата. Вы воспринимаете столь долгий срок как подарок, как данность или, может быть, как обузу?

Конечно, как подарок. Подарок — видеть, как складывается судьба твоих детей, как растут внуки. Во все периоды жизни было и много хорошего, и много того, с чем я не согласна. Так же как и сейчас.

Не только мать Галины Евгеньевны, но и ее бабушка, Надежда Николаевна Соколова-Мшанская, пела в Большом театре, а затем преподавала вокал. Старшая дочь Галины Мшанской и Олега Басилашвили, Ольга Мшанская, работает редактором на канале «Культура», а младшая, Ксения Басилашвили, — журналист радиостанции «Эхо Москвы». Внучке Маринике исполнилось шесть лет, а внуку Тимофею — два года.

Текст: Дмитрий Циликин
Фото: Наталия Рождественская