Он девять лет учился на строителя и долго работал в строительном бизнесе, но потом возглавил компанию «Аксель Кар», затем – филиал страхового дома ВСК в Петербурге, который по итогам 2007 года занял первое место в России по работе с банками и лизинговыми компаниями.
Почему сменили сферу деятельности?
Я поменял профессию давно. Последние шестнадцать-семнадцать лет занимаюсь коммерческими вопросами, но при этом являюсь еще и профессиональным управленцем. Долгое время работал в финансовом менеджменте, потом перешел в директорский корпус и стал управляющим. Сегодня уже все равно, чем управлять. В принципе, суть мало меняется: неважно, директор ты завода, или агентства, или строительной компании, управленческие принципы везде одинаковые. Другой вопрос – специфика. Долгие годы я работал с банками, потом стал финансовым директором в автодилерской компании, через четыре года занял пост генерального директора. Приходилось выполнять все функции и вникать во все вопросы: быть и директором, и бухгалтером. Теперь я уверен, что любой человек может добиться определенных успехов в любой сфере, главное – ходить на работу вовремя.
В вашем офисе на самом видном месте коллажи из дензнаков всех мастей. Собираете?
Да это так, ошибки молодости. У меня давно лежали неоформленные истории. Решил сделать из них тематические коллажи. Здесь под стеклом российские деньги, а здесь – американские, по миллиону долларов. В этой раме – все наши бывшие демократы. Здесь есть бумажка и в пять миллиардов. Есть отдельный коллаж с деньгами стран СНГ. Есть еще и часть Азии, Ближний Восток, даже довоенный экземпляр со стариком Хусейном. Мой двоюродный братишка – серьезный коллекционер-нумизмат. Он с пяти лет деньги коллекционирует. Начал с того, что у родителей забирал монетки. А теперь мне подбрасывает.
Вы и к живописи неравнодушны.
Я чрезвычайно неравнодушен к живописи, но не коллекционирую ее. Импрессионизм, конец XIX и начало XX века – период, который мне нравится, сегодня практически недоступен. Клод Моне стоит от восьмидесяти миллионов. Я пока не готов к таким тратам.
Наверное, нумизматикой и картинами ваши увлечения не ограничиваются?
На самом деле я не деньги собираю, не искусство, не машины, а человеческие отношения. Сегодня уже могу эту коллекцию оформлять.
Как подбираете экспонаты?
По очень простому принципу: чтобы человек был интересный. Ведь каждый интересен по-своему. С одним из друзей мы можем запросто созвониться и полететь на премьеру оперы в Вену. Часто отмечаем дни рождения в разных городах и собираемся не просто для того, чтобы выпить и закусить, – мы еще и тему интересную находим, придумываем культпоход. Когда к отношениям подходишь правильно и делаешь ставку на то, чтобы получить удовольствие, то все всегда удается. Общение с единомышленниками помогает самоопределяться. Ни в коем случае нельзя вариться в собственном соку. Надо обмениваться информацией – о жизни, о мире, о семье, о детях, о том, есть ли жизнь на Марсе, есть ли счастье в жизни, в чем ее смысл. Мне очень повезло: у меня есть товарищи и старшего поколения, и младшего. В декабре моему сыну исполнилось двадцать лет – совсем взрослый уже. На втором курсе университета учится, на филфаке.
Легко находите с ним общий язык?
Да, у нас всегда были дружеские отношения. Конечно, я как отец бываю весьма строг, правда, потом об этом жалею. Но таков уж процесс воспитания: необходимо пройти определенные испытания. По тому, как он выглядит и ведет себя, я вижу, что он на правильном пути.
Как думаете, сын продолжит ваше дело?
Это уж как ему захочется. Я не ставлю никаких ограничений, главное – чтобы человеком был. А в какой профессии он себя найдет, его дело. Когда я смотрю, как мой сын общается с людьми, всегда думаю: «Гений коммуникации!»
А у вас отношения с родителями как складывались?
Я люблю своих родителей. Папы нет уже давно, а мама жива-здорова. Я давно живу самостоятельно, но благодарен им за все, что они дали мне когда-то. Родители часто ждут, а порой и требуют от детей благодарности, жалуются: «Вот неблагодарный ребенок». Но ведь дети не просили нас о том, чтобы мы их рожали, воспитывали, кормили. И когда дети совсем не хотят встречаться с родителями, надо серьезно задуматься, в чем же причина. Мне кажется, что сейчас наступает такой момент, когда дети сами начинают нас воспитывать. Когда налажено нормальное общение, этот процесс гармоничен, потому что нормальное общение – это двустороннее движение: в одни ворота неинтересно играть. Даже такие простые слова, как «доброе утро» и «спокойной ночи», наполненные душевным теплом, приносят ощущение счастья.
Каких перемен ждете от будущего?
Есть интересная закономерность в жизни мужчин мегаполиса: раз в четыре-пять лет они меняют место работы и место жительства. Иногда и жену, но третье мы лучше уберем из этого списка. Такая цикличность прослеживается и в моей жизни, причем изменения кардинальны.
Комментарии (0)