Как в петербургском психоневрологическом интернате появилась группа, в которую влюбился Aphex Twin

Об устройстве на работу в психоневрологический интернат

После службы в армии я думал, чем заняться, и для меня было важно, чтобы моя деятельность была полезной, имела смысл. Мой знакомый работал в психоневрологическом интернате в Петергофе и посоветовал обратиться в благотворительную организацию «Перспективы». Я пришел в ПНИ и понял, что не хочу оттуда уходить – сложно объяснить, почему, просто у меня душа лежала к этому месту. Образование у меня полиграфическое, и я ничего не знал об этом мире, но мне понравилось работать с ребятами с особенностями. Не то чтобы у меня проснулся комплекс мессии, и я решил кого-то спасать – мне действительно с ними интересно, к тому же мне всегда были близки профессии типа «человек-человек». Не стоит думать, что интернат – это страшное место. Там есть прекрасные люди, которые хотят того же, чего и все остальные – хорошего отношения к себе. Просто к ним нужен другой подход.

Чем занимаются в компьютерном классе ПНИ

Три года назад я занял должность педагога компьютерного класса. Это старый проект, ему больше десяти лет. Ребята же не дураки – они видят, что современные люди очень много времени проводят с техникой, общаются в социальных сетях, им не хочется отставать. Кто-то общается с родственниками через Facebook, кто-то следит за любимой группой, кто-то делает покупки в интернет-магазине, а кто-то работает с текстами – в ПНИ есть свое интернет-издание. У некоторых из них есть свои компьютеры, гаджеты, для остальных у нас есть аппаратура в кабинете. Я – что-то вроде техподдержки, помогаю со всем разобраться.

Как в интернате начали делать музыку

Вскоре после начала работы я заметил, что музыка у ребят – самый популярный продукт. Они обмениваются дисками, флешками перекидывают друг другу песни террабайтами. Если у кого-то есть неограниченный доступ к интернету, он просто король. В основном они предпочитают отечественные 80-90-е – этот стиль там застрял, я уже все песни знаю наизусть. Даже ходил с ними на концерт «Руки Вверх» – и энергетика там была невероятная, я неожиданно был очень впечатлен. Но многие слушают и другое – рок, электронику.

Я и сам активно интересовался музыкой: у меня есть сольный проект, некоторое время я работал диджеем. Поэтому решил попробовать показать им музыкальные программы. Никакого специального плана обучения у меня нет, я могу менять курс на свое усмотрение. Сначала мы осваивали программы попроще, но я старался находить те, в которых есть пространство для экспериментов, а не просто записан набор готовых семплов. Тем, кто проявлял интерес, помогал разобраться в приложениях посложнее, студийных, а потом купил уже более профессиональную аппаратуру – с расчетом на людей, которые имеют физические ограничения. Например, если человек не может играть руками, то он управляется с помощью стилуса, закрепленного на голове. Мы постепенно улучшали качество звука, приобретали примочки.

Я не ставил себе цель создать серьезный проект – видел, что многих это захватывает и продолжал занятия. Провел одно, второе, десятое, тридцатое. И в какой-то момент до меня дошло, что это надо записывать: у некоторых начала получаться невероятная музыка. Сейчас даже жаль, что не начал делать это раньше, много интересного я упустил.

Через полгода у меня накопилось огромное количество записей, я набрался терпения, все переслушал, выбрал самое интересное, отмастерил и отправил на лейбл Spheredelic в Германию. Там ответили «Вау!» и опубликовали без очереди – подвинули многих, чтобы выпустить нас.

Почему всем понравилась эта музыка

Группа Build Your House Underground не имеет постоянного состава: она меняется, у участников разные особенности развития, но одно их объединяет – они очень честные. Нет такого, что они услышали что-то и хотят делать также – они придумывают все сами и делают то, что им нравится. Они не хотят быть лучше других, а ищут необычные звуки. А я открыт к экспериментам и даю им возможность реализовать себя. Я здесь не педагог, а скорее технический руководитель: сортирую записи, отвечаю за оборудование, договариваюсь о концертах, а вся творческая часть лежит на участниках команды. Меня как музыканта люди из ПНИ тоже многому научили: я все делаю четко и упорядоченно, а у них есть свобода, которой мне не хватает.

Отдельная история – Константин Саламатин с сольным проектом Solomon Keys. Он очень талантливый и разносторонний человек. Раньше он музыкой не занимался, но очень быстро загорелся и посвящает этому кучу времени. Не сказал бы, что я сразу понял, что у него есть к этому дар, просто на одном из занятий воскликнул: «Боже правый, Костя, эта музыка дышит».

Для меня важно делать не аутсайдерское искусство, я бы хотел, чтобы наши проекты были конкурентноспособными. Когда я только начинал этим заниматься, хотел попробовать получить грант, но в таком случае мы бы напечатали 150 дисков, которые разошлись бы по благотворителям. Этого мне недостаточно, мне хотелось, чтобы наши записи взрывали мозги. И это получилось: трек Константина Саламатина в своем топе опубликовал Aphex Twin с комментарием «Как же хорош». Попасть в рейтинг музыканта такого уровня – это максимально круто. Да и вообще наши альбомы получили много положительных отзывов от влиятельных зарубежных артистов, нам предлагают выступать, делать подкасты.

Концертная деятельность

Мы с ребятами даем концерты, например, выступали на Gamma Festival на экспериментальной сцене. Я не контролировал музыканта, но в какие-то моменты помогал. Это невысокий парень, у него работает всего одна рука, но он создает очень необычные композиции – любит шумы, может держать одну ноту несколько минут и добавлять к ней другие звуки. Выступление длилось минут 30, он очень уверенно держался на сцене, а потом гулял со мной по фестивалю, ему очень понравилось, организаторы и зрители остались довольны. Еще мы засветились на фестивалях Noiseroom и Transfer.

В целом, выступаем мы не очень часто. В этом году пока один раз, но есть новые договоренности – в конце мая собираемся играть в Петербурге, потом в Москве. У нас, конечно, проблемы с доступностью среды, очень мало мест, куда могут попасть люди с особенностями. Некоторые из музыкантов совсем не могут выйти из интерната, но их работы мы тоже включаем в свои выступления в записи.

Наш проект не уникален: в Германии в психоневрологическом интернате делают и поп, и рок, и электронику – я был у них в гостях, перенимал опыт, учился. А в России, например, есть оркестр «Антон тут рядом».