Рисунки в «Пейнте», игра «Сапер» и Борис Ельцин: как петербургская художница Данини воскрешает интернет 90-х

Как Windows 98 связан с горящим Белым домом
Для меня образ горящего Белого дома — символ фатального сбоя политической системы, как «Синий экран смерти» — сигнал сбоя Windows. Да и внешне сам Белый дом мне кажется сейчас похожим на старый компьютер, стоящий где-нибудь на антресоли непонятно зачем. Его протирают от пыли, хоть и не используют по назначению. Я живу неподалеку и постоянно наблюдаю за ним. В основе моего проекта — простая параллель между началом виртуальной жизни российских пользователей ПК и началом новой политической реальности 90-х. На первых домашних компьютерах устанавливалась операционная система Windows 95 и 98. Я перемешала важные образы событий того времени с визуальной эстетикой Windows, наслаивая одно на другое.

Что общего у помощника Скрепки и Бориса Ельцина
Виртуальная эстетика 90-х вызывает у меня больше ностальгических чувств, нежели реальные события, которые мало волновали меня и моих ровесников, представителей поколения нынешних 30-летних. Это сейчас уже становится интересно оглянуться и попробовать проанализировать, что это вообще такое было. Тогда было интересно другое, например, пасьянс «Косынка», бесконечные попытки подключения к интернету, или страшный счет за него от телефонной компании в почтовом ящике. Не могу сказать, что вижу какой-то переизбыток темы 90-х в современном искусстве. Но, может быть, я мало смотрю искусства. Это естественный процесс, и разве плохо, что с советской эстетики мы переключились на 90-е? Это свежий опыт, с быстро истекающим сроком годности. Следующие поколения уже не испытывают чувств по поводу помощника Скрепки, синего экрана смерти или горящего Белого дома. Эта «сменяемость» чувственности меня тоже занимает. Для меня Скрепка и Борис Ельцин находятся где-то в одном поле.

Ностальгия по интернету 90-х 
Артефакты интернета 90-х — это исчезающие признаки времени и хочется их как-то удержать. Сейчас они еще курсируют в формах ностальгических мемов, понятных уже не всем. Например скриншоты с экрана, заполненного взбесившейся змеей из диалоговых окон, и подпись Kids today will never know the struggle. Окна в моих работах нарисованы и вышиты мелкими стежками. Раз за разом повторяемые от руки эти компьютерные изначально изображения, становятся личными. Вообще я люблю погрешности и никогда не делаю четких трафаретов. Еще один важный образ — чат «Кроватка», например. Это черный фон с цветными бегущими бессмысленными репликами. Тогда интернет был безопасным и медленным пространством. Двором, в котором можно было поиграть. 

Сегодняшний интернет меня тоже будоражит, конечно. Со времени его появления ведь у нас всех появилась вторая параллельная жизнь, и сегодня сложно сказать, какая из них реальнее. Сейчас реальность, в том числе и политическая, перетянулась в интернет и взяла это пространство в оборот. В нынешнем интернете тоже происходят интересные процессы, но это уже совсем другие скорости и формы. Мемы, возникшие как вирусы, были новой формой свободной коммуникации. Не предполагающие авторства картинки, распространялись засчет тех, кто их репостил, но не обозначали авторства. С привлечением к ответственности за репост все опять перевернулось. Сейчас уже мы смотрим видео, где Бастрыкин объясняет, что он сам «оказывается создал мем», и это видео само тоже превращается в мем. Получается мем-фрактал.

Важные компьютерные игры и российские произведения искусства из 90-х
«Косынка», «Аладдин», «Сапер», хотя я лично я в него не умела играть никогда, но это непонимание игры и страх провала сами по себе хорошая игра. Из искусства пусть будут акция «Ельцин, выходи!» Александра Бренера и перформанс «Человек-собака» Олега Кулика. Недавно, кстати, за чаем решила посмотреть архивный выпуск передачи Комиссарова «Моя семья» и случайно попала на выпуск с Куликом в образе собаки.

Про коллаборацию с брендом Ola Ola и Петербург
В этой фэшн-коллаборации большую роль играет сама Ola Ola (Оля Гинзбург) — мы давно дружим, и наша дружба связана для меня с целой эпохой жизни, праздной и безумной. Это свободное время беззаботных развлечений. Тогда у Оли был свой клуб для сотни избранных людей. Некоторые эскизы для вышивок взяты из старых рисунков, какие-то — из эскизов к моим последним перформансам. Мне было интересно, помимо работы с Олей, посмотреть, как может ручную графику для вышивки сделать машина. Чаще для вышивок на одежде рисунки создаются на компьютере и пластика линий напоминают один и тот же стиль.

О том, как совмещать образ дивы и гопника
Для меня нарядиться с красивой укладкой и показывать перформанс в образе горгульи-гопника — вещи примерно равнозначные. Иногда в образе того же гопника я даже чувствую себя комфортнее. Вот сейчас я, собирая чемодан в поездку, складываю рядом накладную лысину с пацанской челкой и барочные рубашки с рукавами. Мне хочется в Париже показать горгулье уцелевший Нотр-Дам, но и красиво посидеть в кафе с шампанским.