От Шагала до Кандинского: Почему нужно идти на выставку экспрессионизма в Русский музей?

Экспрессионизм как мощное и пассионарное направление в искусстве модерна возник в самом начале прошлого века, достиг пика в период интербеллума (двух десятилетий от Первой до Второй мировых войн) и ярче всех расцвел в Германии и Австрии. Начавшись с поражения этих стран во всеевропейской бойне, он гибнул в кострах нацистов, уничтожавших «дегенеративное искусство» – полотна Отто Дикса, Эрнста Кихнера Макса Пехштейна, норвежца Эдварда Мунка и других. Экспрессионисты – одни из последних адептов фигуративной живописи, которая воспринималась как грубый и яростный вопль гнева, отвращения, ужаса перед страшным миром насилия и нищеты. В их работах формальные решения – резкие контрастные цвета, кривые линии, намеренно неряшливые мазки, деформированные, искореженные фигуры – вполне в консервативном духе соответствовали содержанию: обращенному к маргиналам, горестному, нигилистическому (в конце 1930-х выраженному поэтессой Мариной Цветаевой знаменитой строкой «в бедламе нелюдей отказываюсь жить»).

В искусстве русского модерна не было отдельного течения «экспрессионизм». Оглядываясь на сто с лишним лет назад, искусствоведы говорят о довольно широко понимаемом методе или же влиянии мрачной европейской арт-моды на отдельных художников. Легитимацией служит то, что великий наш художник-космополит Василий Кандинский, знался с участниками дрезденской группы «Мост», основоположниками нового горестного стиля, а на рубеже 1990-х и 1910-х стал основателем и идеологом группы «Синий всадник» – более радикальной в уходе от мимезиса, правдоподобия, изображения. На выставке будет экспонирована маленькая картина Кандинского, картон-масло «Мурнау. Летний пейзаж» (1909) – здесь уже почти «беспредметное искусство», кричащих цветов мостик к абстракции, почти отказ от фигуративности.

Экспрессионистская ниспровергающая страсть лучше всего наложилась на увлечение отдельных модернистов неопримитивизмом, язычеством, лубком. Особенно это видно в довоенном творчестве главной пары русского авангарда – Михаила Ларионова и Натальи Гончаровой, лидеров сначала «Бубнового валета», а потом более эпатажного «Ослиного хвоста». Ларионов написал почти китчевую по цветам картину «Парикмахер» (события в салонах красоты – один из любимых сюжетов европейских экспрессионистов). Гончарова – «Портрет Михаила Ларионова и его взводного»: дерзкую пародию на официозный жанр парадного портрета.

Среди 350 произведений живописи и графики, выставленных в Корпусе Бенуа, будут и несколько работ совсем отдельных художников, которые выламываются из групповой классификации, но законно причисляются к потоку экспрессионистского искусства в силу контекста и близости мироощущения. Это волшебный плакальщик по распадающемуся изолированному миру бедных еврейских штетлов Марк Шагал с портретом слуцкого раввина в алом лапсердаке («Красный еврей») и щемящей работой «Отец с бабушкой», где деформирующий фигуры гротеск лишь усиливает тревогу и любовь к близким.

Павел Филонов, духовидец и ненавистник городов, вряд ли бы обрадовался причислению себя пусть и к косвенным сторонникам экспрессионизма – художественного нарратива об ужасе и бездушии мегаполисов. Использующий евангельские мотивы Филонов ведет последовательную антицивилизационную линию от пугающих картин «Мужчина и женщина» и «Перерождение интеллигента» к утопической акварели «Победитель города», герой которой покончил с властью машин и вернулся к природе.

Помимо экспрессионистических работ «звезд» русского авангарда, огромная выставка в Русском музее покажет и потайные драгоценности: «богемные» полотна Ольги Розановой про рестораны и кафе, где прожигаются жизни потерявших все на свете; потрясающий портрет поэта, эстета, «русского мистера Уайльда», изможденного и испуганного революцией Михаила Кузмина, написанный Юрием Анненковым в смешанной экспрессионистско-кубистической манере, нежные и наивные полотна «художественных погромщиков» братьев Бурлюков, совершенно декадентское женское лицо кисти молодого Дайнеки, футуристические книги с искусными и тревожными гравюрами, безумные агитплакаты первых лет советской власти и много всего другого. Целый разноречивый и многоцветный мир, смятый в начале 1930-х катком розовощекого, китчевого тоталитарного искусства.

Текст: Артем Лангенбург

Выставка с 20 сентября по 19 ноября в Корпусе Бенуа.