Почему нельзя пропускать выставку Роберта Фалька в KGallery?

В 1910-м в Москве открылась выставка «Бубновый валет», скандальному эффекту которой позавидовали бы и лютые акционисты наших дней: кубистические портреты; буйство форм и взрыв красок на картинах в духе модного фовизма; снятые в день вернисажа композиции Натальи Гончаровой и Аристарха Лентулова на религиозные темы; проклятия в консервативной прессе. 24-летний Фальк, сын обеспеченных еврейских родителей, выпускник Училища живописи, ваяния и зодчества, принадлежал к группе «тихих валетовцев» — в отличие от верховодивших в объединении радикалов, они не стремились раздавать пощечины общественному вкусу. Поэтому его ранние работы — это скромные натюрморты и портреты, в которых заметно влияние импрессионистов, лубка, «примитива» и городского фольклора.

Фальк не считал себя уникальным гением и признавался, что вдохновляется великими мастерами. В конце 1920-х он увлекся художником, которого ни один модернист не произвел бы в кумиры, — Рембрандтом. Зрелые фальковские портреты — это окончательное прощание с авангардом, тонкая работа со светом, сложные многослойные неяркие тона и словно расфокусированные лица с печатью того самого — рембрандтовского — драматизма.

Фальк открыл огромной советской стране культуру евреев-ашкенази, до революции живших преимущественно за чертой оседлости. В 1921 году он принял участие в создании объединения «Култур-лиге», творившем на идиш — языке гетто и местечек восточноевропейских евреев (после Холокоста и  возрождения иврита они почти исчезли). Как сценограф он работал над спектаклями Государственного еврейского театра «Ночь на старом рынке» и «Путешествие Вениамина III».

С 1928 года он почти десять лет находился в «командировке» в Париже. Приехав изучать классическое наследие, живописец был ошеломлен видами ночного разгульного города. В своих парижских пейзажах он запечатлел так поразившее его биение порочной и загадочной жизни, ни на час не прерывающейся сном. При этом улицы родной Москвы в его акварелях, напротив, словно застыли в дремотном оцепенении.

В 1937 году живописец вернулся в СССР. Репрессии чудом обошли его и семью: и в страшные годы большого террора, и во время послевоенной антисемитской кампании. Трагикомическое столкновение с властью произошло уже после смерти Фалька. В 1962 году на выставке неофициального искусства в «Манеже» были выставлены две его картины. Сначала на вернисаже устроил истерику Хрущев, обозвав авангардистов словом на букву «П». Затем подключилось Центральное телевидение, заложив в головы советских граждан, что «Обнаженная» Фалька «может вызвать только возмущение».

Выставка Роберта Фалька со 2 марта по 15 апреля, KGallery

Текст: Артем Лангенбург