Мария Кубэ: «Как клинический психолог я уверена, что еда это про любовь к себе и к миру»

В обществе назрела нездоровая ситуация с питанием — люди не задумываются, из чего сделаны продукты, которые они покупают в магазинах. Читая бесконечный состав йогурта, вы можете хотя бы приблизительно представить, что именно вы едите на завтрак? Скорее всего, нет. За последние пятьдесят лет продукты масс-маркета стали попросту опасны. Ваша бабушка смогла бы приготовить какой-нибудь эмульгатор на своей кухне? К бабушкиному счастью, тоже нет. Конечно, вам не обязательно прямо сейчас самим идти в поля на сбор овощей. Но вы можете придерживаться принципов сезонности тех земель, в которых живете. Даже если вы пьете только свежие соки, это еще не гарантия — особенно если вы выжимаете одни и те же фрукты, прибывшие неизвестно откуда. В моем индийском сыроедческом ресторане Shantaram в северном Гоа, который я открыла четыре года назад, цепочка между землей и тарелкой минимальная: например, я близко дружу с фермером, который буквально на моих глазах выращивает четыре вида базилика и кейл, которые я кладу в салаты.

Сейчас я задумываюсь о том, чтобы открыть вегетарианское заведение и в Петербурге, и здесь тоже уделю самое пристальное внимание поставщикам. Опыт в местном общепите у меня есть — я работала у Арама Мнацаканова, в фермерском проекте LavkaLavka, была идеологом ресторана Slow Kitchen на Новой Голландии, помогаю с полезной едой в Zoom и Teplo. Первый шаг с своему кафе — лаборатория Shantaram на Большой Морской, где я буду придумывать новые сладости, она откроется летом. Полтора года назад я начала делать торты под тем же названием, что и мое заведение в Индии, — без яиц, молока, сахара и муки, но с орехами, сухофруктами и суперфудами, и их асортимент все время меняется в зависимости от сезона: их можно заказать в аккаунте инстаграма @shantaramrawcakes. Летом торты клубничные, черничные и малиновые, осенью — с облепихой, инжиром, фейхоа — словом, с тем, что завозят на рынок. И не стоит бояться современных технологий: шоковая заморозка сохраняет пользу локальных овощей и фруктов надолго. Только учтите, этот способ работает только единожды — повторное замораживание убьет все живое.

Мне не нравится массовое мясопроизводство — в этом есть какая-то перверсия: поэтому я уже очень давно вегетарианка. Если человек живет рядом с животным, кормит и поит его всю жизнь, а потом съедает, чтобы выжить, — в этом есть историческая правда. Однако я вполне могу выжить без того, чтоб обедать теми, кто может посмотреть мне в глаза. Моя дочка Серафима при этом ест все, и я не агитирую ее от чего-то отказаться.

По образованию я — клинический психолог и могу уверенно сказать, что еда — это про любовь к себе, к миру и к себе в этом мире, уважение и благодарность к тому, какой ты есть. Да, это громкие слова, но на практике все просто: надо не обижать себя, а прислушиваться к своему телу. Я не фанат жестких запретов, самонасилие ведет только к тому, что его разрушительная сила вылезет где-то еще. Если ты заставляешь себя есть только нелюбимые гречу и яблоки, то однажды сорвешься и наешься гамбургеров или будешь ходить обиженный и злой на весь мир, разочаруешься в себе. Поэтому я не поклонница диет: максимум — детокс или разгрузочные дни. Я хотела бы стать веганом и отказалась от молока, но не могу пока жить без сыра — не надо наступать на горло собственной песне, если в ее куплетах козий бри. Те же вегетарианские блюда тоже бывают жирными, жареными, во фритюре — тот же любимый многими фалафель. Даже от куска мяса в месяц еще никто не умер — воздух, которым мы все дышим, куда вреднее. А я люблю вино и иногда выкурить сигарету — и не собираюсь себе в этом отказывать. ЗОЖ у каждого свой, надо пребывать в балансе и не забывать про радость.