СВЕТСКАЯ ЖИЗНЬ МЕНЯЕТ ФОРМУ И СОДЕРЖАНИЕ. ВМЕСТО БЕССМЫСЛЕННЫХ ПОСИДЕЛОК – БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЕ ВЕЧЕРА. ВМЕСТО УГАРА – ИНФОТЕЙНМЕНТ. НА ГЛЯНЦЕВУЮ ХРОНИКУ С БЕССМЕННЫМИ ЛИЦАМИ ОПОЛЧИЛСЯ «ФЕЙСБУК». ЖУРНАЛ «СОБАКА.RU» С ПОМОЩЬЮ НАТАЛЬИ ВОДЯНОВОЙ И ЦЕЛОГО ПУЛА ЗНАТОКОВ ПРОБУЕТ РАЗОБРАТЬСЯ.
Главная героиня светской хроники этого года больше занимается своим
благотворительным фондом «Обнаженные сердца», который строит детские игровые площадки по всей России, чем выходами в свет.
Текст: Ксения Гощицкая, Анастасия Павленкова. Фото: Дмитрий Иванов
Наталья, мы к вам как к эксперту по благотворительности и
светской жизни…
– А, это вы по адресу. Сейчас я вам все расскажу. Благотворительность стала формой светской жизни. Сейчас за границей почти не делают больших мероприятий без благотворительной цели. Из-за бедствий, которые происходят в мире, просто потратить на мероприятие пять или даже один миллион – кощунство. Все с большим удовольствием придут на вечер во имя благой цели, чем на юбилей очередного модного дома. В России благотворительность была естественной в XIX
веке, но современным людям нужны свои традиции – к сожалению, у нас они еще не сложились. В советское время делиться было не принято. Мы выбрались из эпохи, но какая-то икота осталась – люди таким начинаниям не доверяют. Нет инфраструктуры для пожертвований, нет даже хорошей информационной базы с четкими данными об организациях и их занятиях. Тем не менее мы с бизнесменом Александром Лебедевым сошлись во мнении, что светские мероприятия сейчас самый лучший способ сбора средств.
– Что нужно, чтобы гости получали удовольствие, но не
забывали о цели своего присутствия на благотворительном приеме?
– Хорошая еда. Развлечения, чтобы людям не было скучно. И понимание того, куда направляются средства. Для этого нужен человек, который бы с душой об этом рассказал. Тогда люди осознают, зачем пришли, и проникаются проблемами, которые стараются решить организаторы вечера. Только тогда не будет чувства,
что это очередная вечеринка, цель которой никому не понятна.
– Как вы относитесь к тем, кто приходит, но не участвует, например, в торгах?
– Обычно предусматривается плата за билет, купив который ты уже делаешь вклад. Поэтому никто не смотрит странно на того, кто не участвовал в аукционах. Если ты приглашен бесплатно, то минимум, что можешь сделать, это подойти к хозяевам вечера и поблагодарить
– Какое мероприятие удалось вам больше всего?
– Я вкладываю в каждое много личного времени, привлекаю интересных людей – на то, что мы делаем, всегда любопытно посмотреть. Благотворительные по-уждения, к сожалению, все-таки пока собирают людей во вторую очередь. Все до сих пор говорят о бале, который я проводила в Москве в 2008 году. Тогда времена
были другие, мы потратили очень много денег: построи-
ли ледяной дворец, почти все оборудование привозили,
даже стулья
– Долго приходится работать над сложными лотами?
– Мы продавали право назвать именем своей девушки новый вид орхидеи, которую нашли на Мадагаскаре. Чтобы добиться этого лота, мы целый год вели переговоры с английскими королевскими садами Kew Garden. Теперь розовая, очень красивая орхидея носит имя Алена, в честь девушки бизнесмена Рустама Тарико. С организацией шахматной партии с Владимиром Крамником проблем как раз не возникло: он мой друг и сосед, наши квартиры в Париже находятся неподалеку, они с женой горячо болеют за мое дело. За рубежом благотворительность естественна для всех богатых людей и компаний.
Как добиться того же в России?
– Уже сейчас у тех, кто сам заработал свой капитал, с благотво-
рительностью все в порядке. Им ничего не далось просто, на них
не валилась манна небесная, как на разбогатевших в 1990-е годы.
Многие, кто делает что-то полезное, на самом деле просто не говорят об этом. Хотя я считаю, что зря: благотворительность не показуха,
а благородное дело. Открыто говоря о своей деятельности, они покажут хороший пример и создадут ощущение, что времена меняются.
– Чей вклад или жест вам особенно запомнился?
– Меня очень растрогал московский парикмахер Виталий из компании Louis Vuitton, с которой у нашего фон-
да было совместное мероприятие. Он готовил меня к нему и, сделав работу, передал мне конверт. Я удивилась, обычно в такой момент все происходит наоборот: конверты должна раздавать я. Виталий объяснил, что отдает свою зарплату в фонд, так как не хочет зарабатывать на благотворительном проекте. Теперь так происходит
каждый раз, когда он со мной работает. Конечно, я приглашаю его не только поэтому. (Смеется.) Он талантливый парень, и иметь дело с такими людьми приятно.
– Как побудить человека сделать пожертвование?
– Обычно атмосфера сама зажигает людей, обстановка заставляет сочувствовать общему делу. Возможно, кто-то, проснувшись на следующий день, хоть недолго, но думает: «Сколько я отдал. Если бы не пошел, не пришлось бы тратиться…» (Смеется.) Это абсо-
лютно естественно.
– Если выиграешь аукцион, что делать дальше – искать организаторов с карточкой в руках?
К вам сразу с милой улыбкой подойдет девушка с бумажечкой и запишет все ваши данные: номера кредитных карточек, адреса, телефоны, контакты мамы, папы, собаки… Затем пришлют письмо с благодарностью и описанием того, куда пойдут ваши деньги. По-
том, если надо, позвонят и напомнят.
– Когда вы чувствуете, что усилия вложены не зря?
– Когда вижу лица детей, которые как сумасшедшие бегают по игровым площадкам, кричат от радости. У них такой восторг в глазах, столько эмоций, что хочется плакать. Что я и делаю: плачу навзрыд, смеюсь, все сразу. Сидит какой-то маленький ребенок на простой
шаталке – это такая деревянная фигура на пружине – и
от восхищения вопит: «Ма-а-ама, смотри-и-и!»
– А ваши дети что-нибудь покупали на аукционах?
– Покупали, и еще как! Мой старший сын Лукас, мой главный кавалер, как-то участвовал в электронном аукционе, на котором продавался лот – поход на премьеру фильма «Алиса в Стране чудес». Лукас просил: «Мама, ну давай, давай!» А мы на следующий день
уезжали в Ванкувер и даже не смогли бы пойти. Я согласилась, с условием, что билет мы кому-нибудь подарим. И он вместо цифры шесть тысяч набрал шестьдесят. Мы, конечно, купили этот лот, но, слава богу, в фонде нам посочувствовали и согласились убрать один нолик: понятно, что Лукас его поставил случайно… (Смеется.) У него было такое испуганное личико, когда он узнал, что потратил шестьдесят тысяч фунтов, – мне пришлось его успокаивать: «Ни-
чего, зайка, все нормально».
– Вы получаете удовольствие от светской жизни?
– Если честно, сейчас ходить не особенно хочется, но иду: нужно поддерживать друзей. Потом, когда ты пришел, выпил глоток шампанского и веселишься, тебе уже нормально. И я обязательно что-нибудь приобрету, если попаду на благотворительный аукцион другого фонда. Поймите правильно, я не какой-нибудь миллиардер, но я сопереживаю организаторам и хочу помочь им не только присутствием.
– Что, если у человека, который хочет сделать вклад, непроверенная репутация?
– Даже не знаю. Мне такой вопрос решать не приходилось. Знаете, Иисус говорил, что нельзя отталкивать людей, неважно кого, – мы все равны перед Богом. Наверное, не дать человеку помочь благотворительной организации, если ему хочется, все-таки не-
правильно. Хотя это мне подсказывает сердце, а мои адвокаты и адвокаты моего фонда, скорее всего, подскажут совсем другое...
Комментарии (1)