• Журнал
  • Главное
Главное

Как я стал человеком. Вера и Зинаида Курбатовы

КАК Я СТАЛ ЧЕЛОВЕКОМ

ГОЛОС КРОВИ. ЯБЛОКО ОТ ЯБЛОНИ. ЯЧЕЙКА ОБЩЕСТВА. КАЖ-
ДОЕ ИЗ ЭТИХ ПОНЯТИЙ МЫ ИЗУЧИЛИ СО ВСЕЙ ПРИСТРАСТНО-
СТЬЮ. МЫСЛЬ СЕМЕЙНАЯ, ВСЛЕД ЗА ЛЬВОМ ТОЛСТЫМ, НЕ ДАВАЛА
НАМ ПОКОЯ. МЫ НАШЛИ РОДСТВЕННИКОВ ТЕХ, КТО ВВЕЛ В РУССКИЙ
ОБИХОД ПОНЯТИЕ «ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ» И ПОСТАВИЛ ДИАГНОЗ ЛЕНИНУ,
СТРОИЛ ДОРОГУ ЖИЗНИ И ЗАВЕЩАЛ ЭРМИТАЖУ КОЛЛЕКЦИЮ МА-
ЛЫХ ГОЛЛАНДЦЕВ. УЧЕНЫЕ, АКТЕРЫ, КОСМОНАВТЫ, ТЕЛЕЖУРНА-
ЛИСТЫ, МУЗЫКАНТЫ И ДЕПУТАТ ГОСДУМЫ ГОВОРЯТ СПАСИБО
РОДИТЕЛЯМ — В ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ ПОЭМЕ ЖУРНАЛА «СОБАКА.RU».
Тексты: Виталий Котов, Вадим Чернов, Светлана Полякова,
Сергей Миненко, Сергей Исаев

ВЕРА И ЗИНАИДА КУРБАТОВЫ

Правнучка и внучка академика Лихачева не стали учеными,
зато основали собственную династию — тележурналистов.

Зинаида: В нашей семье говорили так: кому много дается, с того много спрашивается. И в детстве у меня не было ни секунды лишней. Если я приносила четверку, бабушка спрашивала: «Почему не пять?» Я не смотрела телевизор, не гуляла во дворе, а училась в английской школе, ходила к французскому репетитору, занималась музыкой и рисованием. Иногда к этому прибавлялись еще спортивные секции. Но их дедушка не поощрял, он был человеком Серебряного века, когда спорт считался пустой тратой времени, и полагал, что для хорошего самочувствия достаточно прогуливаться быстрым шагом и соблюдать режим дня. Самым большим грехом считалось безделье. Бабушка и дедушка говорили, что все ссоры, интриги, истерические поступки совершаются тогда, когда человек не занят работой.

Вера: Мной уже так плотно не занимались. Дмитрий Сергеевич в силу возраста не мог уделять мне столько внимания, но я его прекрасно помню. В Петербурге мы вместе гуляли до Серебряного пруда и до Финского залива — в Комарово, где проводили на даче каждое лето. Я даже могла позволить себе посмотреть аргентинский сериал, но если прадедушка это видел, мне, конечно, доставалось. Все говорят о тихом голосе интеллигента, но он мог так крикнуть!

Заключенный Лихачев на свидании с родителями в Соловецком лагере. 1929 год
Заключенный Лихачев на свидании с родителями в Соловецком лагере. 1929 год
Новгород. Рисунок Д. С. Лихачева. 1938 год
Новгород. Рисунок Д. С. Лихачева. 1938 год

Зинаида: Хотя вообще повышать голос в семье было не принято. Приходя из школы, я разговаривала чуть громче, и меня упрекали, говорили, что это вульгарно. Важно было уметь сдерживать свои чувства, а горе переживать внутри — это правильно и достойно. Когда я поступила в Академию художеств, бабушка и дедушка говорили, что там учатся нищие студенты, приезжие из других городов, поэтому ни в коем случае нельзя выделяться одеждой. Одета я была проще остальных, чтобы никого не смущать своим благополучием. У нас были альбомы с фотографиями дореволюционной России, и в качестве примера мне показывали царских дочерей, одетых в одинаковые скромные платья.

Вера: Это не кодекс, принятый именно в семье Лихачева. Это просто правила хорошего тона.

Зинаида: Раньше мы жили большой семьей в одной квартире: дедушка и бабушка, семья моих родителей и семья моей тети с дочкой. Дедушка не хотел, чтобы дочери отделялись, это было частью патриархального уклада. Стоял раскладной стол, за которым помещалось до сорока человек, он сохранился у нас до сих пор. За стол садились все вместе, не принято было опаздывать к обеду или есть одному. Первому подавали тарелку дедушке, бабушка сидела у кофейника и самовара. Не было никаких преимуществ для детей, все делилось на равные части. Возможно, это шло от блокады. Дедушка с бабушкой рассказывали, что с первых ее дней они делили еду поровну и благодаря этому сохранили жизнь. А в тех семьях, где хлеб отдавали детям, сначала умирали родители, а за ними дети. Блокадный опыт сказался еще и в том, что у нас ничего не выбрасывали. Съесть нужно было все, что лежало на тарелке. Бабушка собирала со стола крошки. Яблоки сушились.

Дочери близнецы Д. С. Лихачева Вера и Людмила
Дочери близнецы Д. С. Лихачева Вера и Людмила
Дочери близнецы Д. С. Лихачева Вера и Людмила
Дочери близнецы Д. С. Лихачева Вера и Людмила

Вера: За столом обсуждали все, что произошло за день. От детей ничего не скрывали, я знала обо всех несчастьях, которые происходили в семье. По-моему, так правильно: это жизнь, а детей не надо отстранять от жизни.

Зинаида: В семье любили застолья, это профессорская традиция. Когда к нам приходили дедушкины ученики, их всегда угощали, потому что они были бедные студенты, а профессор получал значительно больше и до революции, и в советское время. Угощали всех, кто попадал в дом, — от ученых до курьеров. Помню, когда впервые пришел в гости мой муж, бабушка кинулась его кормить — он был общежитский, и бабушка восхищалась, как хорошо он ест. А еще дома дедушка всегда подавал пальто своим студентам. Они стеснялись, а он объяснял, что это тоже традиция.

Зинаида: У нас было принято игрушки на елку делать своими руками, мастерить подарки к праздникам. Тут со мной много занимался папа, он рассказывал мне об архитектуре на примере бумажных макетов, которые мы с ним делали. А дедушка поощрял, когда я сама делала книги, разрешал мне печатать на его машинке. В Комарово мы с товарищами издавали журнал Indian Time, где кроме комиксов о похождениях индейцев были и научные статьи, которые мы писали сами. Знакомые дедушки привозили мне книги про индейцев на английском. Это ведь тоже искусство — замечать, что нравится ребенку, и направлять его развитие. От научной деятельности дедушка отвлекался на физическую. Он очень любил работать в саду, у него была целая библиотека по цветоводству. Помню, как осенью дедушка выкапывал корни георгинов и складывал их в коробочки. Из Болгарии привез розовую герань, которую считал целебным растением. Мы подарили ее всем соседям в Комарово. Там до сих пор растет огромный куст жасмина, дедушка тщательно следил, когда он зацветет, чтобы собрать цветы.

Вера: Я поступила на русское отделение филфака, где учился прадедушка. Особенно ответственным предметом была древнерусская литература — конечно, я не могла сдать его плохо. Когда я вышла с экзамена, преподаватель вздохнула с облегчением: она была ученицей Лихачева. Только в тот момент в группе узнали, кто мой прадед. Я уже тогда хотела стать журналистом, а не заниматься наукой, поэтому перевелась на журфак. Со второго курса я начала работать на «Радио России», потом выбила себе практику на НТВ, где задержалась на полтора года.

Вера Курбатова с прадедушкой на даче
Вера Курбатова с прадедушкой на даче

Зинаида: Я всегда хотела быть книжным графиком. Окончила Академию художеств с серебряной медалью, но успела сделать лишь одну книгу: начинались 1990-е, старая издательская система рушилась. Я занималась переводами с английского, ретушировала фотографии, была гувернанткой. Потом Сергей Шолохов предложил мне поработать на телевидении. Думаю, переход от профессии художника к тележурналистике удался благодаря тому, что у меня было жесткое воспитание. В 1998 году я пришла на РТР, где проработала двенадцать лет, параллельно делала документальные фильмы для канала «Культура». А потом Вера уехала работать продюсером на канале «Дождь», и я поняла, что мне тоже нужно менять свою жизнь. Здесь у меня со всеми были хорошие отношения, я могла уже успокоиться, но это было бы неправильно. Теперь я работаю в Москве, на канале «Россия 24».

Вера: Опыт мамы повлиял на меня, я с детства была посвящена в тонкости профессии тележурналиста. Кроме того, у нас похожие характеры. Я люблю, когда все быстро, понятно, коротко, красиво, а еще есть картинка и музыка. Поэтому телевидение для меня более совершенный продукт, чем газета или журнал.

Следите за нашими новостями в Telegram
Материал из номера:
КАК Я СТАЛ ЧЕЛОВЕКОМ

Комментарии (0)

Купить журнал:

Выберите проект: