Как подарить стеклоблокам новую жизнь? Ответ на этот вопрос точно знает Дмитрий Майоров, который уже несколько лет делает из стеклоблоков и бетона стильные ночники (что? да!). Поговорили с основателем проекта «Ламповый блок» про поиски уникальных стеклоблоков, любовь к модернизму, исследование архитектуры, ювелирное создание моделей и места, из которых удаётся — но не всегда — спасти исторически ценное стекло.
«Ламповый блок» — про что твой проект? Только ли он про создание предметов интерьера?
Концептуально «Ламповый блок» не только про создание предметов интерьера, а скорее про изготовление подарочной продукции: к нам часто обращаются именно за презентами для близких и родных. С технической точки зрения мы ставим перед собой достаточно глобальные цели — исследование архитектуры и возвращение к прошлому через изучение различных видов стекла. Получается, что «Ламповый блок» — наполовину бизнесовый, а наполовину исследовательский проект. Отсюда и слоган: «Модернизм в лучшем свете» — мы хотим показать людям, которые жили в советское время, что все было не так плохо, как им запомнилось. А сама по себе архитектура была — и остается — во многом лучше, эмоциональнее, красивее, чем их воспоминания о том времени, когда эта архитектура появлялась на свет.
В этом и кроется философия проекта?
Кажется, да. Я родился в 2002 году — не застал период СССР, рос, можно сказать, в тепличных условиях. Зато часто замечал вокруг себя людей более старшего поколения, которые негативно отзывались о 70–80-х годах прошлого века — как раз том времени, когда и возводились монументальные строения архитектуры советского модернизма.
Где и как ты находишь стеклоблоки? Были ли ситуации, когда удавалось найти суперредкие экземпляры? Зависит ли от эксклюзивности стеклоблока стоимость конечного продукта?
Мы извлекаем блоки вручную из различных мест, о которых узнаем от знакомых. Локации совершенно разные — и в черте города, и отдаленные от Самары и области. Мы самостоятельно ездим по разным городам России и достаем каждый блок. Сейчас много ценного материала берем на самарских заводах, находим на «Авито» и привозим из Беларуси. Заметил, что в европейской части России, в средней полосе, достаточно много блоков голубого и синего оттенков, на юге — теплых и более интересных оттенков тех же холодных цветов, а Зауралье богато на зеленые стеклоблоки. В Беларуси очень много теплого стекла — желтого, оранжевого, йодового, оливкового — именно такого, которого я никогда не встречал у нас. Эксклюзивность стеклоблока, конечно, влияет на стоимость изделия: чем реже встречается стеклоблок, тем выше его себестоимость.
Какие были самые редкие?
Как-то мы нашли суперредкие — прямоугольные — стеклоблоки под Санкт-Петербургом. Особенно ценны экземпляры, приуроченные к знаковым датам: так, в коллекции проекта есть стекло, изготовленное в честь 55-летия революции 1917 года, а также к 30-летию и 40-летию Скопинского стеклозавода. Последний раз нам довелось работать с очень интересным стеклоблоком с рисунком в виде олимпийских колец. Стекло было выпущено в честь 20-й Олимпиады в Мюнхене в 1972 году — той самой, в которой Советский Союз получил полсотни золотых медалей! Покупка этого стеклоблока была очень трудной. Но все сложности того стоили.
Недавно Музей архитектуры имени Щусева передал в обмен на наш стеклоблок, посвященный 30-летию завода, другой стеклоблок — с изображением древнерусского храма. Достаточно удивительный экземпляр для советского времени.
Есть ли места, стеклоблоки из которых тебе не удалось спасти, но очень хотелось?
Таких мест всего пара. Одно из них — раннесоветское или даже дореволюционное здание на улице Алексея Толстого. Стеклоблоки в нем находились в туалете: среди довольно простых было два необычных — оранжевых. Я не вытащил их, потому что мне было жалко разбивать стекло вокруг. Ровно через два дня я пришел на то же место и увидел, что здание снесли. Больше именно таких стеклоблоков я не видел нигде.
Еще одно место — ГПЗ-9. Не знаю, утрачены ли те стеклоблоки, которые я хотел достать, или нет, но в свое время у меня так и не получилось договориться с хозяином цеха, чтобы забрать их себе. А они были очень красивыми — оранжевыми.
Интересуются ли покупатели историей стеклоблоков?
Да, люди интересуются — и часто! С каждой новой поставкой мы вносим изменения на сайт: обязательно пишем, откуда взялся тот или иной стеклоблок.
Просто о сложном: расскажи, как происходит процесс создания светильников — и бетонных, и из стеклоблоков. Что в этих процессах самое любимое и сложное?
Любимое и в то же время нелюбимое — это, наверное, доставать стекло. Достаточно медитативное занятие: приезжаешь на завод и восемь часов машешь кувалдой. Изнурительный труд, но ощущения в процессе очень приятные, схожие с получением добычи. А вот после наступает самая нелюбимая часть: стеклоблоки нужно загрузить в машину, выгрузить из неи, занести на второй этаж мастерской, отсортировать несколько тонн и складировать их. Это мрак.
Сам процесс создания предметов — он многогранен: включает в себя и производство, и сборку конструкции с нуля своими силами. Сначала появляется идея — я отрисовываю эскиз карандашом, а после мы обсуждаем наброски с моим знакомым, вносим правки, переносим заготовки на компьютер в 3D-модель, печатаем е на 3D-принтере, смотрим, как все это выглядит вживую. Вновь правим. Печатаем опалубки, заливаем модель силиконом и делаем отливки необходимых нам деталей или же модели целиком — как в случае с калининградским Домом Советов.
Более сложные бетонные светильники, например копия самарского элеватора, собираются как из бетонных деталей, так и из пластиковых. Мы добавляем туда и металлические элементы, вырезанные на лазерном станке, и конвейерные, которые покупаем готовыми.
Часто ли ожидания и реальность не совпадают? Каков процент брака?
Процент брака на производстве у нас практически нулевой. Если и бывают какие-то неприятности, то зачастую они связаны именно с процессом доставки. Приходится либо возвращать деньги, либо менять изделие за свой счет.
В вопросе производства изделий и расчетов по их продажам у нас нет больших ожидании. Мы просто пробуем и смотрим на результат. Первое, что сразу стало успешным из бетонных светильников, — это самарский элеватор. Потом — Дом Советов. А вот бетонные подсвечники с санаторием «Курпаты» не оправдали ожидании, не зашли нашей аудитории: у них высокая себестоимость, а ценность среди покупателей, как показывает практика, не особо большая.
Ты говоришь про целевую аудиторию — а кто чаще всего покупает изделия? На какую аудиторию ты рассчитывал, создавая проект?
Я не рассчитывал ни на какую целевую аудиторию, создавая этот проект. Просто знал, что существуют люди, которые интересуются советской архитектурой. И был уверен, что этому абстрактному количеству людей я могу дать интересный для них продукт. В принципе, на этом все. Проанализировать нашу аудиторию очень сложно, потому что, опять же, больше половины покупок — в подарок.
Будет ли расширяться каталог с изделиями? Что уже есть сейчас и что в планах?
Сейчас у нас есть светильники-стеклоблоки с двумя разными подставками, шесть бетонных свечей, три подсвечника и бетонный светильник-элеватор. Очень хотелось бы двигаться в сторону бетонных ночников — делать их больше и в количестве, и в размере — но пока эта задумка дается с трудом.
Вскоре мы представим один из ночников — дом Мельникова. Он будет очень детализированный и крутой! С нами поделились — спасибо большое Анне из Музея архитектуры имени Щусева — ценными чертежами и даже провели экскурсию по этому самому дому. А еще у нас в планах сделать светильник с кирпичом Фальконье. В целом «Ламповому блоку» хочется все больше уходить в сторону собственного, ни на что не похожего дизайна.
Можно ли заказать что-то не из предложенного на сайте каталога?
Можно заказать что-то по индивидуальному проекту. Но это будет разрабатываться отдельно — и, надо сказать, очень дорого стоить.
Текст: Ксения Возгорькова
Фото: Архивы пресс-служб
Комментарии (0)