Главный редактор «Смр.Собака.ru» Гала Мари обсудила с создателями двух самых заметных стритвир- брендов Skafandr Brand и «Подполье», что такое самарская улица, почему коллабы правят миром и в какую сторону движется уличная культура.
Стритвир в Самаре, в каком состоянии он находится сейчас?
Максим (Skafandr): Бум стритвира пришелся на 2013-2014 года, тогда было прям бурное развитие, сейчас все более тухло, но все равно движется.
Максим («Подполье»): Не знаю, на самом деле, мне кажется, что мы живем в довольно провинциальном городе, и культуры стритвира у нас в целом нет. Максим делает одежду, я делаю больше мерч. И еще пару людей делает нечто местечковое, но я бы не назвал это культурой или веянием, каждый делает просто то, что ему нравится. Я делаю футболки и худи, мне с детства нравились классные принты и я даже не чувствую, что у меня стритвир-бренд. У меня скорее мерч-компания «подпольная».
Почему людям хочется носить эту одежду с необычными принтами?
Максим («Подполье»): Аналитика – это вообще не мое, не могу точно ответить на этот вопрос. Я всю жизнь считал, что если ты делаешь то, что тебе нравится, то рано или поздно, ты получишь отклик публики. И как правило, так и происходит. Иногда большой отклик, иногда маленький, но он есть, людям нравится, люди это носят.
Сколько каждый из вас занимается одеждой?
Максим (Skafandr): Моему магазину шесть лет, одежду я делаю пять.
Максим («Подполье»): В октябре 2014 года я сделал первые футболки, и, получается, занимаюсь этим уже почти пять лет.
Максим (Skafandr): Хочу, кстати, поспорить по поводу культуры, мне кажется, что она у нас есть, есть целый отдельный пласт. Для меня стритвир – это одежда для улиц, для субкультур, которые перемешиваются, живут на своей волне. Это работа, увлечения, места, люди, это мой родной город, любимый город. Мы делаем одежду именно для улиц.
А в чем отличие одежды не для улиц и для улиц?
Максим (Skafandr): Все мы понимаем, что есть люди, которые принадлежат к улице и которые только хотят такими казаться. И часть их ходит в нашей одежде. И это мое видение, как должны одеваться люди на улице.
Как должна выглядеть настоящая улица Самары?
Максим (Skafandr):Улица – это растяжимое понятие. Это от гетто-квартала, пятнадцатого микрорайона, металлурга или безымянки до «Дома 77». Как-то так.
Максим («Подполье»): Мне кажется это обобщенное понятие, для меня улица значит что-то свое.
Расскажите, с чего начинались оба бренда, которые вышли потом за пределы Самары?
Максим («Подполье»): У меня все начиналось с футболок, которые я заказывал и печатал в Петербурге. Сейчас все шьется здесь: заказывается ткань, используются свои лекала и маленькие мелочи, например, бирки. У меня свой цех шелкографии, я все печатаю сам. Уже два с половиной года так. Печатается половина города, недостатка в работе нет. Все, кто ко мне приходят — разные, но, в основном, это рок-группы, заведения, все, что связано с молодежью. Рекламные футболки для компаний мы не печатаем.
Максим (Skafandr): Когда я открыл магазин, я завез русский стритвир, привез такие бренды как Anteater и «Меч». Я посмотрел на них и удивился, что, оказывается, такое можно делать в России. Начал гуглить, где купить ткань, какие фабрики лучше. На тот момент футболки и толстовки делали все, поэтому я решил сделать куртку. Сначала это была осенняя куртка, потом зимняя. Мне было немного легче, чем Максиму, потому что у меня уже был магазин, были схемы продаж, и я понимал, что к чему. Я стал специализироваться на куртках, делать осенние, зимние, весенние, летние. Потом я начал делать шорты, сумки. У меня широкая линейка по сумкам, панамам, майкам. Я, кстати, тоже печатаюсь у Максима в цехе. За последние пять лет вырос ассортимент, и я продаю оптом свою одежду и другим магазинам стритвира по всей России.
Как происходит разработка принтов?
Максим («Подполье»): У меня есть заметка в телефоне, где полтора километра идей, приходят в голову. Это же все творческий процесс — копишь, копишь идеи, а потом находишь, у кого это отрисовать. Последние два дропа мне рисует мои друг из Риги, татуировщик и барабанщик одной хорошей группы. И один питерский художник, тоже бывший татуировщик. Я просто рассказываю им замысел, потому что рисовать сам я не умею, максимум могу на листке схематично обозначить, что и где должно располагаться. Есть много идей, некоторые даже иногда забываешь реализовать. Сейчас мы выпустили летнюю коллекцию, а я сижу, открываю заметки и понимаю, что я хотел еще одну штуку сделать и забыл. Значит, в следующий раз.
Максим (Skafandr): Я смотрю фильмы, слушаю музыку, гуляю по Самаре — из этого рождаются мысли, которые записываю. Я работаю с большим количеством дизайнеров и иллюстраторов. Выделяю для себя какие-то яркие идеи и понимаю, кому отдать их на реализацию. Сейчас все делают коллаборации, причем в любой сфере.
Какие совместные проекты вы уже реализовали и с кем?
Максим (Skafandr): Да, делали с баром «Турбаза Ветерок» (лауреат премии «ТОП50. Самые знаменитые люди Самары и Тольятти 2019» – прим. ред.). Самарская движуха – это большое сообщество креативных молодых людей, и они постоянно взаимодействуют, работают. У нас еще был коллаб с серией вечеринок «Продленка», в этом году запланировано много совместных работ с одним татуировщиком, с блогерами. Я делаю упор на сотрудничество с самарскими ребятами и вижу свое развитие я вижу именно в этом направлении.
Максим («Подполье»): Был опыт с «Турбазой Ветерок», получилось хорошо, но мне бы хотелось сделать качественный крупный коллаб, есть мысли на этот счет. Хочется к этому нормально подойти. Если делать, то на все сто. Чтобы это выглядело стильно, не одну футболку и сумку, а, может быть, капсульную коллекцию с аксессуарами, чтобы это выглядело интересно.
Максим (Skafandr): Мне кажется ценность коллабов не в том, что они в тренде, а в совместной работе, в том, что они выпускаются лимитированно. Кроссовки выходят, и их всего сто пар, поэтому их хотят все, из-за того, что их мало. Дело в ценности. Какой не возьми продукт, если он становится массовым, он теряет свою изюминку. Футболка из H&M – это просто футболка из H&M, а футболка «Скафандр», которых тридцать штук, это прикольно. Такая будет у тебя и еще у двадцати девяти человек, которых ты, возможно, в жизни никогда не увидишь.
Текст: Гала Мари.
Фото: Мария Головатенко.
Локация: Ресторан Hadson.
Комментарии (0)