Как режиссер Борис Павлович и его команда поставили первый в России инклюзивный мюзикл с нейроотличными артистами

С чего все началось, что такое инклюзия и почему она нужна вообще всем — рассказывают участники команды спектакля: режиссер Борис Павлович, нейроотличные актеры Аня Васильева и Макс Слесарев, креативный продюсер мюзикла и директор фонда Alma Mater Нина Михайлюк и генеральный продюсер Новой сцены Александринского театра Александр Малич.

Как на Новой сцене Александринского театра появился инклюзивный мюзикл «Жаль, что тебя здесь нет»?

Борис: Важно, и на этом мы категорически настаиваем: «Жаль, что тебя здесь нет» — это не авторская работа кого-то одного. Например, меня, режиссера Бориса Павловича. Это коллективное сочинение, снежный ком, в котором одно налипало на другое. Непоследовательно.

Например, название появилось благодаря нашему протагонисту — Паше Соломонику (нейроотличный актер — выпускник центра «Антон тут рядом». — Прим. ред.). Он любит шарады, связанные с переводом известных англоязычных песен. «Жаль, что тебя здесь нет» — калька с Wish you were here группы Pink Floyd. В прологе его герой говорит, что это его любимая группа, и перечисляет их альбомы. Через это в спектакле фиксируется меломанская составляющая: ведь наш мюзикл родился, в первую очередь, как объяснение в любви к музыке.

А потом за несколько недель до премьеры не стало нашего актера Влада Майорова, который больше года боролся с раком. Хотя мы все надеялись, что он к нам вернется. Получилось, что отсутствующая фигура нашего друга наделила название и содержание мюзикла главным и более глубоким смыслом. Сейчас однозначно можно говорить, что спектакль посвящен Владу.

Аня: Свою роль я начала репетировать с актрисой Катей Таран. Текст песни мне написала еще одна наша артистка Саша Никитина. В самом начале было трудно поймать ноты, в этом очень помогла педагог по вокалу Аня Вишнякова (музыкальный руководитель проекта. — Прим. ред.).

Нина: Инклюзивные практики требуют большего количества усилий, дополнительных к итак обязательным. Поэтому в постановке столько людей — на сцене и за ней. Уникально, что выглядит спектакль классически, как мюзикл, но бродвейский сюжет подменен мечтами актеров (придумками нейроотличных артистов. — Прим. ред.). И это работает! Инклюзия — это вообще немного шаманизм. Ты заходишь в творческий спейс с единомышленниками, и вы вместе выруливаете в новую реальность, где каждого видно, слышно и никто никого не теснит. Как мы создавали мюзикл и как его играем — это каждый раз маленькая жизнь и большая вечеринка. Важно, что и команда Новой сцены Александринского театра включилась в общий творческий процесс с головой, как и мы. Иначе бы ничего не вышло. Инклюзивное творчество ведь требует жизни, помимо профессионализма.

Макс: Я как-то раз ездил отдыхать на море. Иду по пляжу и вижу — на небе золотые звезды, а одна из них исполняет мечты разные. Взял и загадал желание: стать настоящим руководителем, режиссером, лидером рок-группы «Эскадрон». И вот я стал в мюзикле не только композитором, но и рок-певцом.

Какие еще инклюзивные постановки были (и есть) в Петербурге?

Борис: После «Языка птиц» в БДТ (первый спектакль, который Борис поставил с нейроотличными людьми — студентами центра «Антон тут рядом»; увидев его, Любовь Дуйко и Нина Михайлюк создали фонд Alma Mater и начали на системной основе поддерживать его инклюзивные проекты. — Прим. ред.) мы думали, как выйти за пределы единичной истории, так появилась идея создать «Квартиру» — утопию в отдельно взятом помещении. Это был 2017 год. К тому моменту в Петербурге уже были и другие инклюзивные проекты: «Я — Басё» Яны Туминой в «Упсала-Цирке», «Неприкасаемые» Миши Патласова, открылась школа «Инклюзион». То есть не было уже ощущения вакуума, как когда начинали «Язык птиц» в 2015-м.

В «Квартире» мы попытались создать пространство, где все были бы в творческом процессе и гости тоже попадали бы в эпицентр пробы (арт-площадка «Квартира» на набережной Мойки, 40, просуществовала полтора года и закрылась в апреле 2019-го. — Прим. ред.). Первым нашим спектаклем там стали «Разговоры». Параллельно команда «Разговоров» — соруководитель Дима Крестьянкин, драматург Элина Петрова, композитор Алексей Востриков, а также актрисы Саша Никитина, Настя Бешлиу и Катя Таран — сделали проект «Не зря» (его поддержал фонд «Про Арте». — Прим.ред.). Они проводили тренинги с незрячими артистами в Центре на Джамбула. Если «Квартира» была про вечеринку, хэппенинг и праздник, то «Не зря» — это аналитика, глубокие интервью, исследовательская работа, штудии по Рембрандту и теории цвета Гете. В новой работе «Зримые вещи» изучаются концепции автоархеологии, а также сохранения культурного и материального наследия.

Нина: Инклюзия с каждым годом все интенсивнее проявляется, как изображение на фотографии, когда в фотомастерской работают с негативами. Все эти химические реакции, усилия мастера, редкие реагенты — все то же самое было и есть в наших процессах. В «Квартире» самым сложным было подготовить зрителя к тотальному погружению, с тех пор было ­выучено много уроков. Сегодня новая оптика — приходит зритель, который больше готов воспринимать экспериментальный контент и идет в театр за воздухом, с запросом на свободу и творческую самобытность.

Что такое вообще инклюзия и почему она нужна вообще всем нам, а не только в театре?

Борис: Общество разобщено и существуют непроходимые границы — психологические, социальные стереотипы и так далее, требующие преодоления. То есть это вопрос переустройства социального договора, сложившегося на данный момент. На мой взгляд, инклюзия вообще единственная надежда нашего общества. Если мы понимаем ее не как благотворительность, а как взаимную нужность.

В инклюзивной практике принципиально представление о том, что никто никого не воспитывает, то есть не выступает с позиции силы. Смысл в том, что каждый ощущает свою неполноту без участия другого. То есть исключенность других людей воспринимается как твоя недостаточность. Это и есть базовая ценность инклюзивного движения. То есть инклюзия преодолевает созависимые отношения. Это история про взаимную поддержку. В какой-то момент ты можешь оказаться в позиции поддерживающего, в другой — в позиции нуждающегося в поддержке. Это альтернатива отношениям сильного и подчиняющегося.

Александр: Инклюзивный театр — важное, вдохновляющее и объединяющее нас направление, которое, кстати, в Александринском театре запустила еще первая команда Новой сцены. Это было девять лет назад! Сейчас, кроме мюзикла «Жаль, что тебя здесь нет», мы с партнерами проводим большой фестиваль «Особый взгляд», ведем лабораторию вместе с петербургским отделением «Инклюзиона», запустили тифлокомментирование на репертуарных спектаклях. И это только часть проектов. И знаете что? Мне кажется, в процессе этой работы мы перестали относиться к инклюзивным спектаклям и концертам как к чему-то необычному. Ушло внутреннее разделение, а это самое важное. В этом и есть смысл инклюзии.

Творческая группа проекта*

Режиссерская группа: Алина Михайлова, Борис Павлович, Петр Чижов.

Композиторская группа: Елена Белкина, Алексей Востриков, Дмитрий Крестьянкин.

Музыкальный руководитель: Анна Вишнякова.

Шеф-драматург: Элина Петрова.

Сценография и костюмы: Катерина Андреева.

Художник по свету: Анатолий Ляпин.

Видеохудожник: Влад Григоров.

Маски: Ольга Павлович при участии арт-лаборатории «Антон тут рядом» (руководитель — Ольга Кащеева).

Ассистент режиссера: Олег Бабич.

Ассистент художника: Ася Миронова.

Дизайн афиши: Артем Гриднев.

Администратор: Екатерина Сухорукова.

Технический директор: Стас Шамшев.

Креативный продюсер: Нина Михайлюк.

Спектакль ведут помощники режиссера Екатерина Астраханцева, Татьяна Шеина.

Выпускающий продюсер: Дарья Зотова.

Музыканты: Елена Белкина — флейта, синтезаторы, гитара, Анастасия Бешлиу — бас-гитара, Алексей Востриков — синтезаторы, ударные, Дмитрий Крестьянкин — лидер-гитара, вокал.

Артисты: Вероника Абдулмуминова, Екатерина Алексеенко, Светлана Афонина, Стас Бельский, Нина Буяненко, Анна Васильева, Мария Жмурова, Юлия Захаркина, Ксения Захарова, Валерия Золотухина, Александра Никитина, Аким Норландер, Наталья Розанова, Максим Слесарев, Павел Соломоник, Ольга Стволова, Катерина Таран, Кристина Токарева, Антон Флеров, Петр Чижов.

Текст: Алена Анисимова, Наталья Эфендиева 

Фото: Данил Ярощук

Свет: Максим Самсонов Skypoint