Диджей №1 в мире Нина Кравиц: «Люди на танцполе становятся более предсказуемыми»

Ты была медиком и музыкальным журналистом, писала в «Птюч» и «Афишу», трудилась в концертном агентстве и в клубе «Пропаганда», а сейчас ты всемирно известный диджей и работаешь звездой.

Вероятно, вариативность — это свойство моего характера, мне всегда было интересно проявить себя в разных сферах деятельности. Одни люди знали меня как диджея и журналиста, а другие — как врача-стоматолога. Какое-то время мне удавалось совмещать несовместимое: заниматься продвижением концертов, встречать в аэропорту зарубежных диджеев, а утром принимать пациентов в стоматологической клинике.

Ты просто училась на стоматолога или желание стать врачом было твоей жизненной стратегией?

Все, что предельно конкретно, окончательно и бесповоротно, — не для меня. Мне гораздо легче дается импровизация, чем достижение каких-то заданных целей. Вместе с тем образование, которое я получила в медицинском вузе, во многом сформировало меня как личность. В первую очередь это чувство ответственности за себя и других. Взялся за дело — делай его хорошо. Для меня, как и для любого другого self-employed artist, очень важны самоорганизация и самодисциплина. И если мне удается с этим справляться, то это тоже в известной мере результат обучения в медицинском вузе, которое сопряжено с невероятным напряжением умственных и физических сил. Выходит, что умения и навыки, необходимые для профессиональной подготовки врача, позволяют мне реализоваться творчески: например, писать новую музыку, несмотря на плотный гастрольный график. Творчество не развлечение, это напряженный труд.

Можешь вспомнить момент, когда ты осознала себя музыкантом или диджеем?

Моя музыкальная карьера началась с пары успешных андеграундных пластинок. Я занималась кучей дел, но никогда не была только диджеем в клубе. Я вижу свою работу как культурную миссию с непрерывным развитием во времени. Появляются новые люди — и артисты, и аудитория. В музыкальной сфере так же важен возраст аудитории, как в моделинге или спорте. Интерес к артисту — штука непостоянная. Музыканты беспокоятся, что аудитория уйдет, а не повзрослеет вместе с ними.

Ты замечаешь, как меняется аудитория? Что ее характеризует?

Я отмечаю, что люди на танцполе сегодня по-другому слушают музыку, что они становятся более предсказуемыми, им легче плыть по течению, чем ловить новую волну. Вместе с тем есть немало тех, кто открыт к восприятию свежих трендов, меня это всегда в людях восхищает. Но и музыка меняется тоже: в своей книге How Music Works лидер группы Talking Heads Дэвид Бирн пишет, что музыка возникала, исходя из ситуации, в которой она исполнялась. У первобытных людей наверняка было нечто напоминающее сегодняшние опенэйры, и отсюда склонность к ударным инструментам. В эпоху Возрождения появилась опера и культура балов, в конце XIX века — звукозапись, потом звукоусиление, электроинструменты, рок-клубы, концертные залы и стадионы. Современная музыка стала заметно громче, и качество аппаратуры значительно улучшилось. Все техно сегодня выверено по басам и верхушкам, и нынешняя аудитория приучена к этому. За прошедшие двадцать лет чего-то кардинально нового по содержанию в электронике не случилось, зато невероятных высот достигла технологическая составляющая музыки. Если в прежние времена яркое по содержанию действо на сцене требовало участия 20–30 человек, то сегодня с этим успешно справляются один или два музыканта. Для меня ценность музыки во многом определяется ее эмоциональной составляющей. Важно, чтобы за спец­эффектами не затерялся человек, чтобы они не превращали слушателя в функцию, а позволяли ему раскрывать свой внутренний мир.

Если говорить о России и ее месте в мировой техно-индустрии, можно ли считать, что твой пример открыл дверь для других русских артистов?

Их стало заметно больше, потому что наши люди делают крутую музыку. Появляются интересные в музыкальном смысле авторы. При этом возник тренд на кириллицу, и я невольно стала участницей этой волны, назвав свой лейбл «трип» на русском.

Считаешь, этот тренд уже в прошлом?

Думаю, запрос на индивидуальность и талант будет существовать всегда. Если «конфеты» хорошие, сделаны по ГОСТу, то они во все времена будут в тренде. Вот есть дуэт PTU из Казани — они делают крутую свежую музыку. Но любой успешный проект неизбежно запускает процесс копирования. Зачастую это всего лишь симулякры — копии без сущности. И только время покажет, станут ли они музыкальными явлениями в творческом смысле.

Давай поговорим про Петербург и фестиваль Present Perfect, а также другие фестивали с твоим участием.

С тех пор как в прошлый раз я играла в Петербурге перед большой аудиторией, прошло лет пять. В этом году я счастлива выступить на PPF хедлайнером. У меня насыщенная летняя программа: появилась возможность выбирать, где я буду играть. Я закрываю фестиваль Exit в Нови-Саде, играю на Tomorrowland в Бельгии, будет еще Coachella. Но выступление в России всегда вызывает волнение. Мне важно, чтобы то, что я делаю, отвечало ожиданиям людей, которые приходят на мой сет. Хочется, чтобы они отлично провели время.