Современная музиндустрия нашей необъятной переживает трансформацию: запрос на новых русских музкреаторов растет с каждым днем. В условиях отсутствия концертов зарубежных бэндов, хороший отечественный проект ценится на вес золота. Четыре столпа локальной музыки – «Синяя Птица», «Братья Грим», Cheese people и Bajinda Behind The Enemy Lines — уже давно отлиты в граните на умозрительной памятной табличке достижений, VLNY недавно выступили на Первом канале, но на этом движение не заканчивается. Сильные и талантливые мира сего от музыки чувствуют эманации в воздухе и пространство для маневра, поэтому ди-джей и продюсер Алла Фармер (ex. Bajinda Behind The Enemy Lines и «Бабба») объединилась с Ильей Ночкой (ex. Hanyga Flex), чтобы перепридумать русскую поп-музыку. Позже к проекту, который назвали Pluush, присоединился Никита Кочкин (ex. IRA) в качестве игрока на банджо (!). Уютное название, музыканты с долгой творческой историей и серьезным послужным списком, сверхнеобычное звучание — музыка получилась настолько самобытной и настолько яркой, что мы можем с уверенностью заявлять о том, что наш город столкнулся с доселе неизвестными форматом и концепцией. Перед выходом свежих плюшевых релизов музыкальный журналист и редактор «Собака.ru» Алексей Тилли встретился с группой, обсудил предпосылки создания проекта, пресыщенность грустной музыкой и спросил о необходимости присутствия красоты и молодости в творчестве.
О музыке, эмоциях и бывших проектах
Алла Фармер:
Обратила внимание на Илью, ещё когда он играл в рэпкор группе Hanyga Flex: я отбирала заявки на шоукейсе от Института Музыкальных Инициатив и включила их в список. После того, как увидела его на сцене, сразу подошла и выразила респект за перформанс. После этого поняла, что мне нужно узнать про ребят побольше: мы списались, я сказала, что хотела бы быть полезной и что-то сделать с пользой для общества, а потом мы поехали снимать кино (прим.ред. ребята занимаются кинопроизводством в Modjo Films). После съемок «Чайкиного острова» мы вернулись домой и долго обсуждали, какая нам нравится музыка. Илья к тому времени понимал, что Hanyga Flex потихоньку кончается, так что мы решили объединиться.
Илья Ночка:
Я с Hanyga Flex решил так: если в обозримом будущем не получится дать большой концерт в столице, движ надо заканчивать. Группа высасывала огромное количество ресурсов: сил, денег, здоровья, времени и так далее. Но Hanyga Flex — это пятерка убежденных рокеров и договориться внутри коллектива было сложно. Ребята думали, что коллектив можно поднять, только играя на всех концертах, на которых только можно. Демократии внутри группы не существует, слаженной системы тоже. Если у всех членов группы цели разные, то ничего не получится. Цель должна быть одна.
Алла Фармер:
Мой предыдущий проект «Бабба» закончился из-за того, что Оля (прим.ред. Ольга Чубарова: Cheese People и ex. «Бабба») уехала в Москву. Или из-за того, что я не уехала в Москву. Дистант убил музыку: если нет личного общения, всё становится трудным. К примеру, мы видимся с Ильей достаточно часто, встречаемся почти ежедневно, игра в группе напоминает поход на работу. Для себя я решила точно, что творчество в Pluush станет моим основным видом деятельности. Когда ты коммуницируешь с человеком ежедневно, всегда находишь точку опоры и вдохновение. У вас появляются общие темы: когда вы садитесь писать музон, то смотрите в одну сторону. Еще одна важная деталь — мне хотелось очистить свою жизнь от зависти, хейта и прочей токсичности. Я разочаровалась в новой этике, во всей этой бесконечной борьбе. Мне очень нужна новая музыка сегодня. Жизнеутверждающая энергетическая струя, некий столп, на который можно опереться. Я хочу петь о том, что меня волнует и может помочь человеку. Когда ты пишешь тексты о чем-то грустном и несбывшемся, то должен понимать, что это — всегда проекция. Я семейный человек, у меня есть муж, у меня есть ребенок, я хочу нести в этот мир только свет. Я не хочу постоянно что-то оплакивать и кого-то разоблачать.
Илья Ночка:
Вставлю свои пять копеек. Я очень люблю металл: обожаю патлатых мужиков и всю эту эстетику, люблю орать гроулингом и с малых лет слушаю тяжелую музыку из-за маскулинности этой культуры. Мне этого не хватает в жизни, видимо, это своего рода замещение. Я не вот тебе профессиональный боец: не умею играть в футбол и всегда получаю во всех драках. Когда понял, что все это искусственное, мне захотелось отскочить — и я отскочил в мир поп-музыки. Не буду цитировать тексты, которые я исполнял в Hanyga Flex, но было понятно, что артисту надо проживать все то, о чем он поет. Мне тридцать три, а я в который раз пою о том, как шатаюсь с толпой братанов по темным улицам. Больше не хочется транслировать это. Очень не хватает светлых и созидательных эмоций.
О локальном супергероизме PLUUSH
Илья Ночка:
У нас были наработки музыки другого плана с ребятами из Hanyga Flex. Но когда мы их отправляли другим участникам группы, реакция была одинаковая: что это, простите, за кал и кринж? Такое делать нельзя! А почему нельзя? С чего вдруг? В какой-то момент я вспомнил о Никите Кочкине, с которым я играл progressive death metal в группе IRA, и о том, что он играет на банджо. И меня осенило, что именно банджо должно дополнить наш звук. Мы пригласили Никиту, протестировали банджо с миллионом эффектов и на записи вы, вполне возможно, даже и не поймете, что звучит именно оно.
Алла Фармер:
Мы сами до сих пор понять не можем, что такое Pluush по жанру. Я никак не могу заставить себя работать с референсами — у меня нет референсов, у меня есть наслушанность. Часто я выступаю как музыкальный редактор. Вся моя музыка рождается из работы с определенным звуком – я не пишу мелодий и песня может родиться из сэмпла или ритмической конструкции.
Илья Ночка:
У меня есть интересная теория: если человек долго находится в музыке, и у него нет никаких предубеждений, этот человек имеет тягу ко всему молодому – молодым людям, молодой культуре и молодому звуку. Лично про себя я могу сказать следующее: да, я пытаюсь оставаться молодым. И сильно этим горжусь.
Алла Фармер:
Почти с любой крупной звездой играет молодая банда. Ровесников в таком бизнесе мало.
Илья Ночка:
Люди, которые боятся быть молодыми, на самом деле хотят пустить время вспять. Когда ты понимаешь, что тебе не пятнадцать и просыпаешься в холодном поту с осознанием того, что перестал шарить… Когда чувствуешь ненависть к чему-то новому, это значит, что пора в этом начать разобраться. Нельзя быть творцом, который утверждает, что все новенькие — не достойны куска пирога. Очень хочется цеплять классные фишки, не разбираясь, зашквар это/не зашквар, хочется творить без границ. Мы внимательно следим за тем, что делают в России и за границей, чтобы применять в музыке все самое прикольное и яркое. Это проверка того, насколько ты пластичен, насколько гибок твой мозг и не подводит ли тебя твой вкус. Другими словами: сможешь ли ты выпрыгнуть из Death metal бэнда в поп-музыку и намутить там джерси-клаб движуху. Это челлендж! Как вечный спор между теми, кто любит автотюн-вокал и кто нет. Алла первоначально была против, но в результате почти в каждом нашем треке есть автотюн. Когда у тебя получается запихнуть в один трек нестандартные мелодические ходы, это значит, что ты шаришь и не старый.
О свежих осенних релизах
Алла Фармер:
В октябре у нас вышел релиз. Мы как продюсеры долго притирались друг к другу, и по песням можно это проследить.
Илья Ночка:
Ещё мы круто поснимались. Я четко уверен в том, что ничего круче на обложке быть не может, чем фотография собственно музыкантов. Мы придумали четыре образа, которые долго вынашивали, и разделили все наши сьюты на определенные цвета.
Алла Фармер:
На съемках не было стилиста. Мы все придумали и спродюсировали сами.
Илья Ночка:
Для артиста безмерно важно выглядеть ярко и круто. Я уже поиграл в группе, где я выглядел как будто вышел выпить пива. С меня хватит. Пора заниматься действительно важными вещами, в нашем случае — делать яркую и светлую музыку.
Комментарии (0)