Федор Бондарчук: «Сталинград» — лучшая моя картина, 24 часа счастья в сутки»

Накануне выхода на экраны своего блокбастера режиссер рассказал о тонкостях кастинга, национальном подходе к спецэффектам, своем принципиальном несогласии с Чарли Чаплином, грядущем «Коде Дурова» и планах по превращению «Ленфильма» в место силы.

Вы говорили недавно, что фильм «Обитаемый остров» вас сильно изменил. Так каким же Федор Бондарчук пришел к «Сталинграду»?

Когда пять лет назад закончился съемочный период «Острова», я был, образно говоря, разобран на части. 222 съемочных дня, плюс год съемок на Украине и 72 объекта, на которых мы работали над картиной, — гигантский масштаб, но даже не это главное. Вся эта работа была неизведанной территорией: каждый день ты выходишь на площадку, и мир, который был подробно продуман в эскизах, моделях, нужно воплощать в материальных формах. На вопрос, буду ли я снимать в ближайшее время большой проект, я самому себе отвечал отрицательно. Но в один прекрасный момент «Обитаемый остров» меня отпустил. Однажды мы были в командировке с Александром Роднянским и там начали вспоминать чернобыльскую катастрофу, каждый по-своему: я — с позиции московского студента, он — с точки зрения киевского горожанина. Получалась удивительная многокомпозиционная история, и мы уже думали писать сценарий.

Но тут возник фильм Александра Миндадзе «В субботу», о Чернобыле, и эту идею пришлось оставить?

Да, но главное, что в том разговоре Роднянский спросил: «Ну что, опять большой проект?» И я ответил: «Ну, похоже, что да». И вот это был переломный момент.

Ведь в вашей биографии это уже второй фильм «Сталинград»?

Да, больше двадцати лет назад я, как и все студенты Юрия Озерова, работал в качестве ассистента режиссера на его «Сталинграде». Позднее снимался в российско-болгарском фильме «Стреляющие ангелы» в роли того же снайпера Зайцева, которого сыграл Джуд Лоу в фильме «Враг у ворот». Да и мой любимейший фильм из всех созданных моим отцом Сергеем Бондарчуком — «Они сражались за Родину», о Сталинградской битве.

То, что впервые в России фильм будет целиком снят в формате IMAX, изначально входило в замысел?

Что касается IMAX-изображения, то сначала я должен был убедить продюсеров. Никто не говорил мне: да, мы идем с тобой в это путешествие. Мы продолжали делать тесты и совсем незадолго до начала съемок. Я даже вынужден был капитулировать и признался, что картину в таком формате мы никогда в жизни не снимем. Но в самом конце мы неожиданно увидели на экране тот результат, которого я добивался. Мои коллеги поняли, что я имею в виду, и подписались на это. Все визуальные эффекты в «Сталинграде» делали русские из самых разных городов страны: «на удаленке» работать сегодня не проблема. И это правильно, потому что художественная территория, на которой мы находились, она наша, прописана в нашем генном коде, как ни крути. Создание компьютерной графики — это, кстати, был удивительный процесс, и я уже грущу, что он закончился. Визуальные эффекты не всегда были востребованы в советском и российском кино либо были не так качественно выполнены. А тут мы, что называется, оторвались. Как оторвался и наш художник Сергей Иванов, который, кстати, учился со мной на параллельном потоке во ВГИКе.

Как вы собирали актерский состав?

Есть один артист, под которого мы конкретно писали сценарий. Это петербургский актер Дмитрий Лысенков. Я с ним познакомился на съемках «Белой гвардии» Сергея Снежкина. Когда впервые увидел его на площадке и посмотрел, как он готовится к роли, я был поражен. Это невероятно, таких артистов я давно не встречал, тем более молодых. И вот его фотографию мы сразу приклеили в съемочную группу «Сталинграда». Марию Смольникову наш ассистент по актерам Инна Израилевна Штеренгарц представила мне так: «Федор, вот завтра у вас кастинг, в перерыве вы попьете чаю, придете, и вас будет ждать... Актриса». Она меня подготовила, но это было и не нужно, потому что Мария, как оказалось, может сыграть буквально все. Мне кажется, она будет большим открытием для зрителей и профессионалов — до этого у нее за плечами была всего одна картина. Я всегда стараюсь открыть новых артистов, в «Девятой роте» тоже почти все были дебютанты. За Андреем Смоляковым я давно следил, его роль сотрудника КГБ в картине «Высоцкий. Спасибо, что живой» — это же просто фантастика. Только потом я вспомнил, что мы с ним вместе снимались как раз в том самом «Сталинграде» Озерова. Алексей Барабаш появился за три дня до съемок как «антикризисная программа»: заменил артиста, потому что с предыдущим, очень неплохим, ансамбль не склеивался. Петя Федоров тоже возник незадолго до начала съемочного процесса. Изначально его герой был старше, а когда мы омолодили персонажа, переписали биографию, я сразу позвонил Пете, которого считаю «своим» артистом.

Это лучшая моя картина. Двадцать четыре часа счастья в сутки. По дороге на съемки я орал песни в машине.

С какими понятиями для вас связана история, рассказанная в «Сталинграде»?

Сострадание, сопереживание, сопричастность. Я отношусь к тем кинематографистам, которые хотят разрушить границу между экраном и зрительным залом. Я изучал во ВГИКе, как Чаплин приходил к звуковому кино со словами: «Моя карьера закончена». Прекрасно помню появление Dolby Stereo и все сопутствующие слова о развлекательности, о том, что этот формат убьет кинематограф. Потом то же говорилось про IMAX 3D. В «Сталинграде» вы не увидите кирпичей, которые летят в шестой ряд. Мы договаривались со стереографом (это такая новая профессия) Мэтью Блютом, что у нас стерео существует только как элемент погружения, соучастия. А выводы сделает зритель, который, надеюсь, почувствует после фильма любовь к родине. Когда на экраны вышла «Девятая рота», набор в войска ВДВ увеличился. Не говорю, хорошо это или плохо, но это факт.

Почему вы не захотели сохранить декорацию фильма в поселке Саперный, сделать ее эдаким «Диснейлендом», что было бы здорово для продвижения фильма?

Ну да, люди платили охране по пятьдесят рублей, чтобы попасть туда, а мы платили ей же за то, чтобы никто туда не ходил. Это было небезопасно, декорация ведь не настоящий дом, и представьте, если бы кто-то сломал там себе ногу, — я сразу вижу заголовок статьи об этом. У нас во время съемок были запреты и на верхнюю часть декорации поднимались только люди со страховкой. Конечно, можно было бы организовать и безопасное путешествие по этому объекту, можно было бы натянуть там экран и показывать фильмы, но я не могу заниматься еще и этим, к сожалению. Хотя поначалу я возил туда представителей администрации Петербурга со словами: «Заберите и сохраните», — но отклика не получил.

Пришли ли вы в форму с помощью фильма «Сталинград»?

Это лучшая моя картина. Двадцать четыре часа счастья в сутки. По дороге на съемки я орал песни в машине.

С планами своей будущей работы как режиссера и продюсера уже определились?

У меня подписан контракт с Александром Роднянским: в апреле начинаю снимать в Петербурге «Код Дурова» — об основателе сети «ВКонтакте». С 7 октября на СТС стартует спродюсированная мной «Молодежка» — 40 серий о хоккее. Еще два продюсерских проекта: «Вычислитель» — снятая в Исландии режиссером Дмитрием Грачевым фантастика с Евгением Мироновым, Анной Чиповской и Винни Джонсом — и «Одноклассники», кинодебют клипмейкера Павла Худякова.

Вы новоиспеченный председатель совета директоров «Ленфильма». Как бы вы оценили сегодняшнее состояние дел на студии?

Главное, что остались творцы: режиссеры, художники, редакторы. Работают продюсерский центр и общественный совет. Эдуард Пичугин, директор студии, — человек трезвый и невероятно деятельный. Что касается цехов, они пока в упадке. Первое, что нужно сделать, — туалеты и фасад. Сам вход на «Ленфильм» супермрачный, а встречаютто всегда по одежке. Если хотя бы привести в порядок садик перед зданием студии, изменения сразу бросятся в глаза. Сейчас идет процесс оформления кредитов и госгарантий, а это делается не быстро.

То есть к творчеству перейти нет возможности?

Студия была в многомиллионных долгах, но уже получила деньги от Минкультуры и Фонда кино, значит, будет снимать. На «Ленфильм» попадает много телепроектов, очень важно, что студия не генерит новых убытков, это фундаментальное достижение. Там есть два павильона, с которыми ничего нельзя сделать, потому что это памятники архитектуры. Они маленькие, длинные, неудобные, с галереями, которые нельзя трогать. Мы их отремонтируем и загрузим телепроектами. Из всего остального хотелось бы создать культурное место силы, как это сделали на «Стрелке» в Москве, — с библиотекой, просмотровыми залами, лекторием.

Вы хотели бы когда-нибудь снять фильм под брендом «Ленфильма»?

Я обязательно сниму фильм под этим брендом, когда принесу на студию деньги. Но, кстати, на «Сталинграде» марка «Ленфильма» уже стоит, хотя и не в самом начале картины.

Какие фильмы находятся в портфеле студии?

«Контрибуция» Сергея Снежкина, детская лента Александры Стреляной, фильм Ильи Северова «Трек». И два дебюта на студии Александра Сокурова: «Журналист» Марины Потаповой и документальный фильм «Волшебный комсомолец».

Какую-нибудь роль в кино вы еще мечтаете исполнить? Осталось такое желание?

Я хотел бы сыграть слабого человека, с комплексами. Волосы бы даже отрастил для этого.