Егор Чичканов: «Моя философия такая: мне хочется авторски снимать коммерческое кино»

В мире большого кино у выпускника самарской «Академии для одаренных детей» есть две роли: как режиссер, он получил продление сериала «И снова здравствуйте!», а как сценарист выдал хит прошлой осени «Лада Голд» и готовит к выходу сериал, посвященный группе «Комбинация», которому прочат успех «Короля и Шута».

Со стороны кажется, что у тебя получается буквально все: сценарии, режиссура, награда молодому преподавателю, музыка к фильмам. В чем секрет твоей успешной, что тоже немаловажно, многогранности?

Не знаю, насколько она успешна, эта многогранность, – у всех разные критерии успешности. Но секрет в том, что я – человек, который увлекается. Очень легко увлекаюсь новыми направлениями, которые мне интересны. И всегда нахожу время, чтобы инвестировать в этот интерес. Стало мне, например, интересно писать музыку, и я какое-то время в это активно вкладываюсь. Интерес проходит, а навык остается! И через какое-то время оказывается полезен. Я, например, выяснил, что в работе режиссера и в работе со сценариями полезны все навыки, которые у вас есть. По крайней мере все, с чем я сталкивался, все мне пригодилось в дальнейшем. Так что тактика «Интересно? Научись!» мне понравилась, и я планирую и дальше ее придерживаться.

Откуда ты берешь время и энергию на эту безумную мультизадачность и продуктивность?

С энергией, честно говоря, так себе, а вообще, я не знаю. Просто бывает так, что я позволяю себе лениться. И в моменты, когда я ленюсь и ничего не делаю по работе, я всегда в этот момент занимаюсь чем-то, что не связано с работой. «Ненужным». И благодаря тому, что у меня есть ленивые времена, в моменты интенсивности у меня есть какой-то ресурс. То есть речь не идет о каком-то равномерном распределении энергии – я не тот человек, который встает в шесть утра, встречает рассвет, а потом вдохновляется и весь день что-то делает. Я могу весь день ютуб листать, например. А так как я занимаюсь в основном проектами – а любой фильм, сериал или сценарий подразумевает проектную занятость – у меня нет какого-то устоявшегося расписания. Бывают дни, когда у меня восемь созвонов подряд или пробы весь день, а бывают дни, когда почти ничего не делаешь.

Питаешься энергией хаоса?

Можно и так сказать. Только я не считаю, что это хаос. Кстати, совсем недавно пришел к необходимости немного систематизироваться. Просто потому, что в кои-то веки появилось расписание: надо запланировать встречи и созвоны. А до этого я просто интуитивно распределял свое время и приоритеты. Что-то горит – надо сдать. Важное правило, которое подтверждается практикой: ничего и никогда особо не горит. Сначала тебе говорят: «Срочно, все пропало!», а потом по полгода ничего не происходит. Поэтому на самом деле важно научиться инвестировать в процесс столько времени, сколько он требует. Понятно, что есть дедлайны. Но, как показывает богатая практика, все дедлайны движимые.

Почему для самореализации ты выбрал киноиндустрию? Или это киноиндустрия выбрала тебя?

Эта история началась в Самаре: я вырос в 90-х и очень любил смотреть кино с родителями. Когда появились первые видеокассеты, мы с моим другом были очень активными потребителями этих носителей  прекрасного. Катались с ним на Птичку, покупали новые кассеты, обменивались старыми и отсмотрели на нашей «Электронике-1» сотни роскошных фильмов: «Хищник», «Чужой» и так далее. Но мой мир был построен на массовом кино формата боевиков с Арнольдом, а потом мой друг рассказал мне про кинотеатр «Ракурс», который только-только разгонялся. Я пришел туда, посмотрел фильм Коэнов «Просто кровь», – и моя жизнь изменилась навсегда. Больше я не пропускал ни одного сеанса в «Ракурсе»: мои вторники и четверги были посвящены артхаусу и необычному кино. Я влюбился в Кар Вая, познакомился с Полом Томасом Андерсоном и Ларсом фон Триером, а потом в какой-то момент понял, что меня очень интересует кинематограф. И захотел попробовать силы в этой сфере, начал со спектаклей в университете Наяновой, вошел во вкус и – это было логичным продолжением сюжета – у меня появилось желание сделать фильм. Научиться этому в Самаре на тот момент было  невозможно, а отправить меня во ВГИК, что подразумевало проживание в Москве, денег у нашей семьи в нужном количестве не было. Я поехал в Санкт-Петербург, а чем все закончилось, вы уже знаете.

А мы все еще можем считать тебя самарским, или ты уже давно стал человеком мира?

Не знаю, как вы, но я себя считаю самарским. И при любой возможности приезжаю в Самару сам и пропагандирую наш город среди своего  окружения. У нас, например, есть такая традиция: у каждого съемочного процесса есть «шапка» – вечеринка, которая открывает съемки, и «экватор» – вечеринка, которой отмечают половину съемочных смен. Так вот я на «экваторе» всем раздаю по бутылке «Жигуля». Его, конечно, можно достать в Москве, но оно не в каждом магазине – у меня есть «прикормленные» места, где я заранее заказываю ящики, которые привозят из Самары. Многие, кстати, потом хранят эти бутылки у себя в серванте как память.

Неплохой такой вклад Самары в развитие российского кинематографа! Но хочется большего. За последнее время мы несколько раз сталкивались со столичными съемочными командами на улицах города – может ли Самара стать неким Голливудом на минималках для страны?

Ярко выраженная централизованность – это одна из главных проблем российской киноиндустрии. В союзные времена было больше киностудий: в Ялте, в Свердловске и других городах. А сегодня практически все производственные мощности находятся в Москве. И я не думаю, что в ближайшее время что-то изменится, несмотря на попытку регионального кинематографа как-то повлиять на ситуацию. Но ты все-таки говоришь о другом: о Самаре как о локации для съемочной экспедиции. И это обычная история: например, действие нашей «Лады Голд» происходит в Тольятти. Поэтому логично, что снимать поехали туда, чтобы фактура была в кадре. Либо в городе есть какие-то условия: когда надо было снять сериал о цирке, Самарский цирк выбрали локацией для съемок, потому что он был свободен от гастролей и концертов – было много свободного времени, которое можно было использовать. Такая же ситуация была с «Метро», которое снимали в недостроенном самарском метрополитене, просто потому, что это было дешевле, чем в Москве. У Самары будут шансы перейти из категории разовой локации, когда можно будет приехать в город, взять здесь в аренду оборудование, чтобы не тащить его из столицы, и набрать команду и массовку. Но пока в городе нет ни специалистов, ни фонда оборудования, чтобы обеспечить нормальное производство. Как только изменится ситуация, Самара сможет стать неким кино-хостом. И примеры успешного развития регионального кинематографа есть – Якутия, например. В этом регионе делают свое классное, самобытное и довольно дорогое кино – бюджеты по меркам регионального кино солидные. Мне кажется, Самара может повторить этот путь – у нас просто невероятное количество талантливых и творческих людей. Нужно просто, чтобы кто-то поливал эту грядку – цветочки вырастут на загляденье. Другой вопрос, что они, как только вырастут, сразу уедут в Москву, потому что там возможностей все равно больше. Но с чего-то нужно начинать.

И как ты думаешь: столичная гегемония будет вечной?

Пока вся индустрия находится здесь, а как все будет развиваться, говорить сложно. Кстати, благодаря ковиду все немного сдвинулось: я, к примеру, пишу сейчас сценарий с соавторами, которых никогда не видел, потому что они работают в удаленном режиме. Раньше никто себе такого позволить не мог – все должны были сидеть в одной комнате. Так что уже можно, оставаясь в Самаре, работать в Москве сценаристом.

А с чего обычно начинается фильм?

Фильм начинается с идеи, источником которой может быть, что угодно. Идея может исходить от продюсера, который увидел гениальный сон или купил права на книгу, от режиссера или от сценариста. А следующим этапом в любом случае станет сценарист, который должен превратить идею в сюжет. Например, мы с Никитой Власовым, с которым мы писали «Ладу Голд», недавно закончили сценарий фильма про группу «Комбинация». И тут такое: не надо быть семи пядей во лбу, чтобы выдать идею «сниму-ка я кино про известную группу». Важно придумать, как это кино подать. Поэтому мы нашли интересную призму, через которую история «Комбинации» стала интересной: мы сделали главным героем продюсера, создавшего эту группу. Буквально бывшего милиционера, который сходил на концерт группы «Мираж» и решил собрать свою группу, которая будет собирать стадионы по стране. После этого стало понятно, что делать и куда историю вести.

Получается, все, как я детей учу в «Мастерской сказки»: нет героя – нет истории?

Именно так! Когда я веду онлайн-уроки мы тоже можем накидать за полчаса полсотни сюжетов для фильма – это легко. Придумать, как оригинально подать свою идею, гораздо сложнее. Потому что уникальны герои, а сюжеты все-таки по большому счету повторяются.

Есть ли у тебя какой-то любимый жанр?

Сам я родом из комедии, которая мне близка. И не только поэтому: на фоне комедии лучше смотрятся другие жанры, которые можно в ней «прятать». Например, внутри комедии может быть боевик, как в моем сериале «И снова здравствуйте», или мелодрама, или драма. И комедия помогает немного «высветлить» мрачные истории, или добавить немного глубины лиричным. А так как вырос я на боевиках, мне нравится экшн и жанровое кино. И тот факт, что жанры сегодня можно смешивать, мне тоже нравится.

На что ты предпочитаешь ориентироваться: на яркие интересные тренды, или на бомбические идеи?

На тренды ориентироваться бесполезно просто потому цикл кинопроизводства очень длинный. Пример из практики: от момента создания идеи «Лады Голд» до выхода фильма на экраны прошло почти четыре года. Понятно, что много времени отнимает поиск финансирования и организационные моменты, тем не менее, даже когда лыжи смазаны и дорожки проложены, нужен, как минимум год-полтора на сценарий и минимум год на производство. А за это время тренды могут измениться. И обязательно изменятся.

Значит, ты уже знаешь, какие тренды будут востребованы в ближайшие годы, если что-то уже в производстве?

Мой персональный тренд, который радует меня больше всего, связан с переходом на полный метр – до этого я работал только с сериалами. Это, конечно, не значит, что в сериалы я больше не вернусь – у меня есть сценарии в работе. Но сейчас мы снимаем приключенческий боевик и мне хочется сделать яркую и безумную историю. А еще делаем масштабную экранизацию классики, но она выйдет совсем нескоро. Но я уже говорил, что кино – это не быстрый процесс. К этому, конечно, нужно привыкнуть – раньше бы меня такая длиннющая дистанция просто убила бы. Когда я снимал любительское кино, дистанция не превышала неделю. Когда перешли к фильмам посложнее, она выросла до месяца. Потом смирился с полугодовым процессом. Кстати, в отличие от полного метра, с сериалами все очень быстро: последние серии ты дописываешь уже когда первые сцены начали снимать.

А как много исправляется на съемочной площадке?

Исправления на съемочной площадке – это всегда плохо. Но! Вот ситуация: в сценарии есть сцена, которая происходит на корабле, что идет по Волге. А денег на аренду корабля не хватило. Или корабль срочно уехал по важным делам. Или на реке шторм и снимать нельзя, а времени ждать уже нет. Понимаешь, к чему я клоню? Сцену нужно переписать и сменить локацию. Хорошо, если на локации ничего не завязано, а если завязано? И так крепко, что имеет значение в следующих сценах? И начинается экстренное переделывание. И хорошо, если на площадке есть сценарист.

Вопрос для начинающих: стадия короткого метра обязательна для тех, кто хочет попасть в большое кино?

Сценарист в теории может сразу начать с больших проектов, хотя ему будет сложнее, чем тем, кто начинал с короткометражек. Но сценаристам во всем проще. Ему и для работы – кроме времени! – нужен только ноутбук, а кому-то заметок в телефоне хватает. Совет: нужно писать много и при любой возможности. Это, во-первых, поможет повысить уровень мастерства. А, во-вторых, у вас будет, что отправить, когда выпадет шанс показать себя. Режиссеру попасть в киноиндустрию сложнее: ему нужно доказать, что он умеет снимать. Но без демонстрации своих возможностей никто не даст снимать за чужой счет. Так и получается, что любительский короткий метр для режиссера – это обязательный этап развития. И ему приходится искать или писать сценарий, убеждать актеров, искать деньги на продакшн или вкладываться самому – этот путь не для слабых. Скорее всего первый фильм будет, как первый блин – комом и плохо. И это нормально! Главное, не падать духом и сделать следующий фильм. А потом еще один. И никто не говорил, что будет легко.

А сам-то ты в какой роли ощущаешь себя комфортнее: сценарист, режиссер или продюсер? И планируешь ли пробовать себя в других ролях?

Не вижу пока смысла пробовать себя в других ролях. Тем более, что специфика современного кинопроизводства такова, что режиссер принимает участие буквально во всем. Я работаю с композитором, я работаю с режиссером монтажа, я работаю с цветокорррекцией, звукосведением, трейлерами и постерами. Поэтому чем больше сфер, в которых я хоть немного разбираюсь, тем лучше. Но так как я пишу для себя, я волей-неволей примеряю роль продюсера собственных проектов. Так что в какой-то момент я играю сразу три роли, и они мне нравятся. Сейчас меня зовут работать креативным продюсером, посмотрим, что из этого выйдет.

Что для тебя интереснее: снимать авторское кино или работать с блокбастерами?

Моя философия такая: мне хочется авторски снимать коммерческое кино. Хочется делать самобытные фильмы, который понравятся большому количеству зрителей. У меня, конечно есть идеи, которые можно назвать артхаусом. Но, чтобы их реализовать, нужен или продюсер, который готов рискнуть деньгами, или сделать их самому. Но даже эти проекты нацелены не на мою самореализацию – просто хочется попробовать новые форматы, которых в нашем киноландшафте почти не встречаются. У нас много классных фестивальных фильмов и интересных художников. И есть блокбастеры, которые сняты так, что могут идти в любом кинотеатре мира. А вот авторского жанрового голоса я почти не вижу – такое среднебюджетное жанровое кино у нас не принято, хотя на стримингах они популярны. И риск как раз в том, что продакшн у такого формата дорогой, а отбить бюджет скорее всего не получится.

Есть какое-то ключевое отличие российского кино от других школ: голливудской или болливудской?

Есть проблема, о которой все забывают, когда пытаются сравнить наше кино с голливудским или создают очередной «ответ Голливуду»: то голливудское кино, которое доходит до наших экранов, изначально делается для всего мира. То есть фильм, который делается в Голливуде, планируется показать на всех «рынках» планеты: от Китая до Индии. Поэтому прибыль они получают со всего мира, а значит могут позволить потратить на производство много денег. Какой бюджет был у последней «Дюны»? Двести миллионов долларов примерно? Это несколько лет работы российской киноиндустрии. И этот масштаб нужно всегда держать в голове: пока самым кассовым российским фильмом остается «Чебурашка», который собрал шесть миллиардов рублей. Мы пока просто физически на этом поле соревноваться не можем. И даже экономия на разнице в зарплатах ничего не решает. А то, что мы делаем для нашего российского рынка – это хорошее и качественное кино. И уровень того, что происходит в нашей индустрии – очень высокий. Я много ездил по различным фестивалям, смотрел топовые фильмы, сделанные в других странах, и знаю, о чем говорю. Но пока окно взаимодействия нашего кино с остальным миром закрыто. Появление «Нетфликса» приоткрыло форточку: мир увидел «Эпидемию», «Майора Грома» и другие фильмы. Но это окно быстро захлопнулась. И мы потеряли возможность конкурировать – с большими шансами на успех – и с корейским, и с индийским кино.

В какой момент ты понял, что стал «своим» в киноиндустрии?

А я до сих пор не понял, что стал своим. Просто потому, что не очень понимаю, как это понять. Но в какой-то момент мне стали предлагать огромное количество проектов, и я начал подозревать, что добился кое-какого успеха. У меня даже агент появился.

Каким из своих достижений на текущий момент ты гордишься больше всего?

На самом деле, я не особо много чего снял. Но я очень горжусь своим сериалом «И снова здравствуйте» - для меня это своего рода терапевтическая история, потому что много событий моей жизни происходило в процессе съемки. И в том или ином виде эти события в сериале отражены. Я немного вырос на этом сериале и у меня получилось сделать его самобытным. Он не стал невероятным хитом, но стал очень народным. Можно сказать, что он меня очень ярко репрезентует этот сериал – я делал его из того, из чего состою сам. А как сценарист я горжусь «Ладой Голд» и «Комбинацией» – в процессе создания этого кино мы общались с прототипами наших героев. К Алене Апиной в гости ездили. Мне кажется, у нас получилась очень живая и яркая история.

В картах новичкам везет. А в кино?

Очень относительно. Мне, например, везло на людей. Но тут же дело не только в везении: нужно четко сформулировать, чего ты хочешь, чтобы не биться во все двери. Я всем своим студентам советую: сделай чуть лучше, чем от тебя ждут. Да, нужно будет больше времени потратить, да и не заплатят, скорее всего, за это «лучше». Но к тебе придут еще раз! И ты снова сделаешь лучше. И в какой-то момент к тебе сложно будет не обратиться, потому что ты делаешь хорошо. А вот для того, чтобы «выстрелить», нужен огромный объем удачи. Но удача обычно идет комплектом с огромным объемом проделанной работы. Думаешь порой: «Вот это мне повезло!» А потом узнаешь, что тебя выбрали потому, что видели, как ты работал на других проектах. И понимаешь: никакого везения! Вся индустрия – рекомендательная. Тебя всегда кто-то кому-то советует.

Какие книги повлияли на тебя, как на сценариста?

Я в свое время много читал в университете Наяновой. Буквально перечитал. Поэтому, когда я дорвался до свободного чтения, читал много контркультурной литературы: Олдоса Хаксли, Чака Паланика и так далее. А когда начал работать, читать стало сложнее: сразу начинаешь придумывать. Чтобы избавиться от этого состояния, перешел на нонфикшн – много читаю о творчестве других режиссеров и о методах их работы. Потому что нахожу там практические моменты для себя. Разные журналистские расследования, документальные очерки так далее – там много деталей, которые можно утащить к себе. Закидываешь все это в голову, и оно там варится, как в котле, и всплывает в самые неожиданные моменты.

Ты боишься ошибаться?

Я совершил огромное количество ошибок и пережил сотни неловких ситуаций. Какое-то время я этого немного стеснялся, но потом полюбил в себе эту неловкость – она стала топливом для моей работы. Теперь я  любом сценарии ищу эту самую неловкость, ведь нет ничего более человеческого. Я часто брал на себя ответственность и бывало подводил людей, но никогда не делал из этого трагедию. Так, я облажался, едем дальше – такое у меня отношение к ошибкам. Я считаю, что, чем больше ты ошибся, тем больше ты вырос. Поэтому всегда я с  удовольствием слушаю чужие истории о провалах и фейлах, чтобы не повторять их. Это, вообще, мое любимое занятие – слушать чужие истории.

Что делает тебя счастливым? Ну, кроме чужих историй.

Это постоянно и безостановочно меняется. Но мне нравится общение. Я люблю проводить время с любимыми людьми, но и одному мне тоже хорошо: мне всегда есть чем заняться, когда рядом никого нет. Но бессовестно счастлив я бываю, когда работаю и максимально вовлечен в процесс. И когда я летом приезжаю в Самару – это тоже счастье.

Что может заставить тебя заплакать?

Любая трогательная, искренняя и человечная история. Я очень эмпатичный парень. Но все мои друзья еще эмпатичнее!

Можешь вспомнить размер первого гонорара?

Есть два момента, когда гонорар мне запомнился. Первый я получил за работу аниматором в компании «Липтон» - это было на первом курсе института и мне нужно было найти подработку. Платили очень неплохо, кстати: что-то в районе 20 тысяч за месяц. А второй гонорар, который мне запомнился, я получил как сценарист, когда мы писали «Елки». То есть прямо так и было написано официально: гонорар за новеллу. На полученные деньги я купил себе айфон и снимал потом на него фрагменты для следующих «Елок».

Как думаешь, какой из твоих навыков будет самым полезным, если ты попадешь в прошлое?

Самым полезным будет знание будущего: купил бы акции Zoom и вложился в дезинфицирующие средства. Если не считать этого знания, других полезных навыков у меня нет: попади мы с компанией на  необитаемый остров, буду там самым бесполезным человеком, который сгодится только на то, чтобы развлекать всех историями у костра.

В каком городе мира ты хотел бы встретить старость?

Даже не думал об этом, хотя много путешествую. И всем рекомендую больше путешествовать: мне кажется, что косность, грубость и национализм происходят от недостатка путешествий. Как только ты окажешься в другой стране за пределами пятизвездочного олинклюзива, это помогает избавиться от комплексов и косности. И помогает проникнуться любовью к жизни: всегда есть хуже и всегда есть лучше. Помню, как в один из сложных периодов в жизни я оказался в Индии и поймал себя на интересной мысли: в этой стране живет два миллиарда человек, которым глубоко начхать на то, кто я такой, что я снял и какие у меня проблемы. А раз есть два миллиарда людей, которым нет дела до моих проблем, может и мне стоит попроще к ним относиться?

А как звучал самый мудрый совет, который ты получал в своей жизни?

Ну, я получал много мудрых советов, связанных с профессией, но поделюсь дурацким: в какой-то момент меня, как подростка, ничего, кроме девочек не волновало. И когда я в очередной раз променял музыкалку на поцелуи, мама сказала мне: Егор, ты много достиг, ты высокий, красивый и сейчас у тебя все хорошо. Но, если ты не будешь учиться, вырастешь глупым, а девочки глупых не любят. И мама была права: девочки глупых не любят.

А ты самый высокий в российском кинематографе?

Нет, есть выше. Но, вообще, в какой-то момент у меня была встреча с одним актером и продюсером, и мы втроем стояли на площадке, как три тополя: я с ростом 197, актер 198 и продюсер 199. Это, кстати, невероятно удобно: приходишь на премьеру, а тебя видно. Иногда друзья даже говорят: «Встретимся у Егора!»

Отличный заголовок получился бы: Егор Чичканов стал ориентиром в российском кино!

Я запомню!

Что мотивирует тебя покорять новые высоты?

Меня всегда мотивирует тот факт, что я многого не знаю и не умею. Что всегда есть что-то, что я еще не попробовал и чему я еще не научился. И целой жизни не хватит на то, чтобы охватить все. Поэтому, когда возникает новая возможность, не могу отказаться и не попробовать. Это, конечно, ведет к огромному количеству параллельных проектов, но, пока у меня есть силы, буду хвататься за все. Так что, можно сказать, что меня мотивирует любопытство!