Победитель «Нацбеста» Александр Пелевин: «Когда писали, что «Покров-17» — трэш, я воспринял это как комплимент»

Ваше личное мнение, какой фрагмент книги«Покров-17» самый веселый?

Момент с пьянкой, конечно! Должен сказать, что обычно я пишу тексты трезвым, но именно для этого кусочка выпил пару бокалов сухого красного, чтоб веселее писалось. Там и отсылка к известным членокрадущим гномам есть, без нее никак нельзя было обойтись.

Какой самый скучный?

Тот же эпизод с пьянкой парадоксальным образом еще и самый скучный: там не происходит ничего, кроме пьянки. Это жизненно, но малоинформативно.

Ключевые действия романа происходят в 1993 году. Что вы помните из этого года? Я вот ничего — я родилась только в конце ноября 1993-го.

Прекрасно помню: октябрь 1993-го, я на даче у дедушки с бабушкой в Новгородской области, смотрим черно-белый телевизор, а там танки по Белому дому хреначат. Бабушка плачет, дед ругается. Было ощущение, что с миром происходит что-то не то. Этот эпизод отразился в «Покрове-17». А в целом — обычное детство 1990-х, не то чтобы нищее, но денег у семьи было мало, конечно.

Расскажите страшилки из 1990-х!

Страшилок не помню, зато помню эпизод: знакомый отца вернулся из Чечни, сидит, пьет водку и рассказывает, как после всего этого приехал домой, увидел НТВ, а там либшиза говорит про доблестных защитников Ичкерии и русских солдат-бандитов. Он был очень зол.

Инъекции и превращения из «Покрова-17» мне напомнили элдийцев из аниме «Атака титанов». Какие странные сравнения вы встречали?

Ну, всякие зомби-апокалипсисы. Еще был замечательный трэш-фильм «Реаниматор», вольная фантазия на тему Лавкрафта, там тоже были инъекции, после которых с людьми творилась жесть. Люблю, кстати, всякий трэш. Когда критики писали, что, мол, «Покров-17» — это трэш, я воспринял это как комплимент. Обожаю фильмы студии Troma. Уверен, их «Токсичный мститель» — лучшее супергеройское кино, не то что этот Marvel.

Как вам хочется, чтобы вас называли? Другой Пелевин, Младший, Пелевин здорового человека?

Просто Александр Пелевин. У меня есть имя, в нем другие буквы, чем в имени Виктор. Как можно путать, блин?!

Виктор вообще существует на этой планете?

Да! Он все читает и, насколько я знаю, мониторит интернет, он в курсе моего существования.

Вы бы хотели пожать друг другу руки?

Я бы пожал руку, очень уважаю и люблю его. Больше всего мне нравится старый его сборник рассказов «Синий фонарь», потрясающий!

Есть несколько вопросов про новую этику и вечные ценности. Трудно ли быть мужчиной в наше время?

Жить в принципе трудно. Не знаю, кому труднее — мужчине или женщине, не имею физической возможности сравнить. Феминистки говорят, что женщинам труднее, а поехавшие инцелы говорят, что мужикам. Лично за себя скажу одно — мне нормально.

Что для вас любовь?

Действие. Забота. Равнозначная самоотдача с обеих сторон — совершенно добровольная, без принудиловки. Когда тебе по кайфу делать человеку хорошо, и наоборот.

Представляете, что будет после вашей смерти?

У Летова есть замечательное сравнение человека с аквариумом. «Человек — это как аквариум с рыбками, который находится внутри океана. А при смерти он ломается. Он все равно там остается, но у него уже нет рамок. После этого, когда неожиданно такие вещи понимаешь, становишься немного другим человеком. То есть ты уже не живой, не мертвый, а какой-то вечный, что ли». Мне нравится эта идея, она интереснее концепций рая и ада, идеи перерождения и веселее материалистической позиции, согласно которой от тебя останутся только гниющие мясные ошметки. Они останутся. Но хочется быть летовским аквариумом.

Что для вас литература?

Литература — это все, что пишет живой человек буквами, облекая это в форму рассказа, повести, романа, новеллы. Даже фанфики. Неоднократно наблюдал в фейсбучных дискуссиях фразу «это не литература». Она встречается, когда критику не нравится книга. «Это не писатель, это не литература!» Дальше идет пояснение, что есть литература и что она должна. А я думаю, что вздор это и полная хрень! Нелепая и снобистская. Это как поучение: «Это не шашлык, это мясо на углях!» Но, ребята, шашлык — это и есть мясо на углях. И точно так же литература — это и есть все художественные тексты. Да, и Гузель Яхина, и Дарья Донцова. Это все литература, нравится вам или нет. Давайте без снобизма.

Выходит, даже фанфики — литература. Про кого вы бы написали фанфик?

Ну, знаете, моя книга «Покров-17» — это и есть фанфик с Курехиным и Лимоновым, и еще немножко Летовым. На самом деле, нет, конечно.

Вы начинали с поэзии.

Мне было лет 13, и я нашел томик Маяковского. Это были первые стихи, которые я прочитал в сознательном возрасте. Я стал расписывать тетрадку подражанием Маяковскому. Потом подражал Есенину и Блоку. А потом я стал слушать «Гражданскую Оборону» и подражать в стихах Летову. Это был лютейший кринж! Но тетрадка с этими юношескими стихами под броским названием «РОК-ТЕТРАДЬ», обклеенная логотипами групп и разрисованная картинками с блюющими панками, хранится у меня до сих пор. Берегу и ценю.

И все же вы перешли к прозе. Вам как, нормально? Не обидно за поэзию?

За поэзию обидно по одной простой причине — я стал реже писать стихи. Даже матерные. Правда, сегодня была мысль написать смешной матерный стих про антиваксеров, потому что они утомили до невозможного.

Что у вас скоро выходит?

А кстати, сборник стихов! И продолжаю писать новую книгу, но у меня случился затык, и я не знаю, как связать воедино две большие идеи, которые хочется туда вложить. Надо сделать что-то крутое, прыгнуть выше головы. Планка поднята, надо соответствовать. Трудно.

Текст: Диана Рахманова

Фото: Наталья Скворцова

Свет: Иван Волков, Skypoint