Михаил Шемякин: «В российских реалиях смешно говорить об арт-рынке»

Самый известный в России и мире петербургский художник давно стал космополитом, но регулярно проводит новаторские выставки в своем Центре на Садовой улице. Мы попросили мэтра и лауреата  премии «ТОП50. Самые знаменитые люди Петербурга»-2019 объяснить на пальцах, что такое актуальное искусство и кого все-таки возьмут в будущее.

О разнице между современным и советским художником

Я человек другого поколения и из другой страны, которая называлась Советский Союз. В то время нас, молодых художников, имеющих смелость отказаться от канонов соцреализма и ищущих новых путей в своем творчестве, сажали в сумасшедшие дома на принудительное лечение — я провел шесть месяцев в психиатрической больнице и чудом оттуда вышел, благодаря стараниям моей матери. Ведь тогда даже альбомы Сальвадора Дали или Фрэнсиса Бэкона были доступны очень немногим, а на полках специального хранения в библиотеках книги были классифицированы по степени опасности. Это сейчас в магазинах продаются трактаты Филонова или Малевича, вы можете в Интернете просматривать работы художников со всего мира, выставлять в галереях или в той же Сети любые свои работы. Мы же были существами с совершенно другим мышлением и даже подумать не могли о выставках или продажах своих работ — государство их не купило бы как идеологически неправильные, а арт-рынка тогда не было. Как я отбирал студентов на курс в Воронежской академии искусств несколько лет назад? Абитуриенты должны были написать, что их привлекает в искусстве и каким они мыслят свое будущее как художника, будущее в художественном мире. И если я видел, что молодой художник хочет участвовать во всех выставках, хочет быть известным, то даже не рассматривал его работы. Только у немногих ребят я находил фразу: «Я просто не могу жить, чтобы не рисовать». Вот их я принимал в свой класс, ведь мы, художники 1960-х, творили потому, что это и была наша жизнь.

О судьбе современного искусства в России

Пожалуй, Россия — это другая планета относительно всего остального арт-мира. В наших реалиях смешно говорить об арт-рынке, арт-мафии, установлении цен на искусство. Тут люди живут в совершенно ином временном измерении, как в научно-фантастической книге «Трудно быть богом» братьев Стругацких. Сколько в США фондов, которые поддерживают искусство? А сколько их в России? Музей современного искусства с хорошими выставками, подобный московскому «Гаражу», должен быть в каждом областном центре страны — я часто говорил об этом в Министерстве культуры, но дальше разговоров дело не продвинулось. И несмотря на это, я верю, что именно в России должен произойти третий «взрыв в искусстве», как я это явление называю. Первый взрыв — русская средневековая икона, являющаяся вершиной метафизического искусства, оказавшая огромное влияние на художников Запада. Второй взрыв — это русский авангард, внесший основной вклад в развитие модернистического искусства художников Европы и Америки. Твердо веря в мистику троичности и учитывая мощную энергетику российской глубинки, где скоплены силы молодых талантов, а также художественный опыт продвинутых главных городов России, я надеюсь на неизбежность третьего взрыва в духовном пространстве Руси. «Собирать камни» мастера будущего будут в России, это послужит явлением новой формы искусства для всего мира.

На пальцах о сути абстракционизма

Почему может возникнуть момент эстетического наслаждения при взгляде на полотно талантливого абстракциониста? Представим себе человека, далекого от искусства, осенью наблюдающего закат солнца на природе. Он видит розовато-оранжевые переливы неба, превращающиеся в огненно-красное зарево, темную бархатистую зелень, перемежающуюся желтыми пятнами рано увядшей листвы, и над всем этим нависает постепенно сгущающаяся синева небесного купола. И если этот человек хоть чуть-чуть обладает чувством прекрасного, он будет очарован увиденным, созерцанием гармонической игры абстрактных пятен и форм. Поэтому и шедевры абстрактной живописи также могут у него вызывать чувство восхищения. Меня иногда спрашивают: а что из себя являет абстрактная скульптура? Какое удовольствие может доставить созерцание каких-то непонятных форм, отлитых в бронзе? Я говорю: вы наверняка бывали на море и наблюдали людей, которые идут по пляжу, вдруг поднимают и начинают рассматривать камушки необычной формы, обточенные водой, а потом кладут их себе в карман? Вот это и есть маленькая абстрактная скульптура, над формой которой трудились время и вода. Над красотой абстрактной формы работает скульптор, и, присмотревшись к ней внимательно, можно научиться понимать красоту абстрактной скульптуры.

Что такое актуальное искусство?

Сегодня я наблюдаю за молодыми людьми, которые с интересом обсуждают на выставках непонятные для них вещи, зачастую абсурдно-сюрреалистические: здесь соединились перо птицы и стеклянный глаз человека, а вот разорванный башмак, в котором проросла трава, среди которой притаился маленький игрушечный целлулоидный тигр. Мне это напомнило игру «Найди охотника» — вы глядите на нарисованные на бумаге переплетения ветвей деревьев и если внимательно всмотритесь, то вдруг найдете силуэт охотника, скрывшегося среди ветвей и поджидающего кабана. От этого искусства вы получаете такое же наслаждение, какое доставляет разгадка ребуса, но ничего общего с эстетическим наслаждением это не имеет. У Рэя Брэдбери был рассказ про фермера, который купил на рынке за приличные деньги банку, наполненную непонятными вещицами. Каждый вечер в доме собирались соседи-фермеры и разглядывали банку, фантазируя о том, что же там находится: инопланетянин или еще какое-то существо. Его жене надоели эти сборища, она разбила банку и сказала: вот, посмотри за что ты заплатил деньги — там один хлам. Принцип актуального искусства сейчас — создать какую-то «мульку», которая озадачивает зрителей, и зрителю начинает нравиться эта игра.

Почему матрас тоже возьмут в будущее?

У меня как-то была выставка в одном датском городе, и я пошел в местный музей современного искусства. Молодой директор музея провел мне экскурсию и предложил посмотреть на новое приобретение. Им оказался огромный грязный матрас, повешенный на стену. Директор объяснил, что это автопортрет известного немецкого художника: на этом матрасе он спал, и тут остались его физиологические отправления. После этого я сделал целое исследование на тему «Матрас в искусстве». В таких работах ничего плохого не вижу — я очень дружелюбен к любым экспериментам в искусстве. Я считаю, что этот матрас будет взят в будущее. (Смеется.) А однажды меня пригласили выступить на конференции против так называемого актуального искусства и я сказал: опомнитесь, вы говорите такие вещи, которые в советское время вещали на собраниях Союза художников! Искусство движется, и остановить движение нельзя. Я люблю старых мастеров, но представьте: мы приезжаем в Голландию, открываем дверь в мастерскую, а там сидит прапраправнук Питера Класа и на прекрасной доске мастерски пишет те же самые кувшины, что и его предок в XVII веке. Мне, честно говоря, стало бы страшно. Человечество не стоит и не может стоять на месте, даже если оно движется к неизбежному концу. Каждый мыслящий индивидуум осознает свою смертность, но до прихода «костлявой госпожи» он творит, разрушает, созидает. Люди сознают неизбежную кончину нашей цивилизации, но тем не менее они будут двигаться, искать ключ от последнего ящика Пандоры. Что поделать, такими мы созданы…

Благодарим институт материальной культуры РАН за помощь в организации съемки
cъемка осуществлена при поддержке ДЛТ

текст: Александра Генералова
фото: Валентин Блох , архивы пресс-служб