Эксперимент: как я неделю питалась выброшенной едой

Бэкграунд

Я занимаюсь фуд-активизмом с 2017 года. Вместе с единомышленниками из проекта «Еда спасет мир» я организую кейтеринг для дружественных культурных и социальных мероприятий из спасенной еды. Мы забираем списанный хлеб из пекарен, просроченные, но съедобные варенья и консервы у друзей, готовим супы, компоты и паштеты из «некрасивых» овощей и фруктов. Также я курирую лекторий о еде и обществе Food Talks. Я приглашаю поваров, журналистов, активистов, социологов, чтобы публично поговорить о том, как все циклы производства отражаются на экологии, как продукты попадают к нам на столы, как культура и социальные нормы в разных обществах влияют на восприятие и потребление пищи.

Кто и почему выбрасывает еду

От 30 до 40 процентов всей произведенной в мире еды оказывается на помойке. Выкидывают ее на всех этапах производства: фермеры избавляются от выращенного, потому что магазины хотят видеть на своих полках только ровные огурцы и идеально круглые яблоки, что-то портится из-за неправильных условий транспортировки, в супермаркетах повреждается упаковка или продукты теряют товарный вид. Наконец, потребители обычно не планируют покупки и берут больше, чем могут съесть.

Самый распространенный аргумент против выбрасывания: огромное количество нуждающихся и голодающих. С этим не поспоришь: более разумное распределение могло бы стать решением проблемы. Но есть и другие причины. Вместе с едой в мусорном баке оказываются ресурсы, которые ушли на ее производство: леса, которые срубили под сельскохозяйственные нужды, вода, электроэнергия, человеческий труд. Кроме того, органические отходы на свалках при гниении выделяют метан, который вызывает парниковый эффект еще сильнее, чем углекислый газ. Выбрасывая, мы вредим природе и в конечном счете самим себе. 

Идея и подготовка

Чтобы исследовать, что выбрасывают в Петербурге, и на своем примере показать, что многое из этого пригодно в пищу, я предложила своему другу эксперимент: неделю есть только те продукты, которые кто-то выкинул.

Мы определили три источника питания на время челленджа: еда из домов наших знакомых, от которой они собираются избавиться; пекарни, которые часто по вечерам отдают хлеб и другие мучные изделия; продукты с помойки рядом с домом. Решили, что будем есть все, что кажется на вид и вкус пригодным, но обязательно мыть с мылом, а то, что вызывает сомнения — подвергать термической обработке.

После постов в социальных сетях многие откликнулись и передали нам то, что давно стояло на полках: соленья, замороженные овощи, котлеты и морепродукты, старые варенья, чай, специи. С пекарней «Коржов» мы договорились через знакомых из «Фудшеринга» — сообщества по обмену едой.

С помойкой было сложнее: нужно было узнать, кто, сколько и куда выбрасывает. Тут важно понимать, что мы не искали надкусанные бутерброды и недоеденные обеды, не рылись в пакетах обычных людей. Нас интересовало то, от чего избавляются магазины. Списанные из супермаркетов товары отличить легко: обычно это большое количество однотипных продуктов. Например, за один раз мы находили несколько пакетов с виноградом или хлебом общим весом килограммов 50. Мы обнаружили, что «Пятерочка» неподалеку каждый день выносит большие партии просрочки, и решили, что будем ходить туда.

У мусора нас ждала спонтанная встреча соседского сообщества: мы познакомились с двумя женщинами, которые также пришли спасать еду, и, как выяснилось, не в первый раз. Ирина — художница, у нее своя студия в Коломне, а Наталья живет в том же дворе и работает в Мариинском театре. Они часто приходят сюда: у одной есть родственники с хозяйством за городом, она отправляет продукты на корм животным. Хотя они были ощутимо старше нас, мы пообщались и обменялись контактами, обрадовавшись, что фуд-активистами могут быть и самые обычные горожане.

1 день

Накануне мы сходили на примеченную помойку и нашли там помидоры, перцы, яблоки, персики, груши, молоко, творог, бананы и муку. Овощи и фрукты были в нормальном состоянии, а срок годности молока и творога истекал в тот же день — 31 июля. Опытным путем выяснили, что цифры на упаковке — очень условная вещь, потому что обычно продукты можно есть еще минимум 3-4 дня.

Тогда я впервые оценила масштабы проблемы: каждый вечер у магазина выбрасывали по десять пакетов, каждый из которых весил около 20 кг. Это примерно тонна в неделю — только из одного супермаркета.

На завтрак в тот день была каша из завалявшихся дома хлопьев и помоечного молока, плюс кофе, который мне отдала знакомая, потому что он ей пришелся не по вкусу. Надо было подготовиться к рабочему дню в офисе и приготовить обед: сварила гречу, к ней пожарила кабачки, помидоры и перцы из мусора. На десерт — фруктовый салат из персиков и груш с лимонным соком и корицей. Фрукты, как ни странно, были гораздо слаще и мягче, чем те, что я покупала до этого в магазинах и на рынках.

В офисе было сложно, потому что хотелось есть, но купить ничего было нельзя, времени до конца рабочего дня оставалось много, а контейнер пустел. Коллеги отреагировали с интересом и прозвали мою еду «ссобойка с помойки».

Когда пришла домой, хотелось быстро утолить голод, и я сообразила сделать оладьи — без яиц, так как их мы не нашли. Смешала банан, молоко, муку, сахар, соль, корицу, в качестве топпинга подошло отданное друзьями варенье.

2 день

Самое приятное за этот день: хлеб и маффины с шоколадом, которые нам отдали в «Коржове». Буханок было так много, что я раздавала их коллегам и соседям.

На помойке же ждало разочарование: прождав полтора часа, мы ушли ни с чем. Но зато продолжили знакомиться с местным сообществом. Помимо творческой интеллигенции за продуктами сюда ходят действительно нуждающиеся: Наташа работает дворником, и зарплату ей не платят уже второй месяц.

Добывать еду из мусора оказалось целым квестом: нужно вычислить время, в которое магазин обычно выносит пакеты, брать с собой перчатки и лестницу, при этом нужно быть готовым долго прождать без толка.

Чтобы вечер не прошел зря, мы решили походить по небольшим ларькам и поспрашивать, нет ли у них продуктов, от которых они планируют избавиться. Продавцы реагировали агрессивно: отвечали отказом, игнорировали вопросы, прятали взгляды. Я уверена, что выбрасывают абсолютно все магазины, но говорить об этом стыдно — все понимают, что это плохо и для имиджа, и для общества в целом.

3 день

Нас ждало вознаграждение за вчерашние скитания. Моя родственница надолго уезжала за границу и ей нужно было куда-то деть оставшиеся продукты, поэтому я ушла от нее с большими пакетами, в которых было сливочное и растительное масло, мороженое, шоколадные конфеты, крабовые палочки, семга, пирожные, остатки пирогов. Так мы открыли еще один источник выбрасывания: люди, которые переезжают или отправляются в путешествия. Так что в следующий раз перед поездкой я устрою прощальный ужин для друзей — чтобы доесть или раздать остатки. С помойкой снова не повезло: позвонила Ирина и сказала, что еду привезли в 18 и уже всю разобрали.

4 день

Я поехала на дачу к подруге за город. Если на работе у всех всегда свой обед, то в гостях объяснять про эксперимент и отказываться от угощений было сложно. Плюс я уезжала на весь день и надо было взять с собой много еды. Уже на месте нашла еще один интересный выход: в семье есть годовалая девочка, которая ела совсем чуть-чуть и теряла интерес к блюдам, а остатки отдали мне. Кто-то из взрослых не справился с куском «Наполеона», так что был у меня и десерт. Еще я собрала свежих ягод: смородину, крыжовник, малину.

Под конец дня про меня все шутили: не хочешь что-то доедать, отдай Асе, она будет рада. Здесь я впервые вышла за пределы своей тусовки: если соседи и коллеги понимали суть челленджа и с интересом расспрашивали меня, то тут были знакомые, которые мало знали про активизм и по-доброму, но скептически относились к такого рода экспериментам. Вечером меня ждал вкусный ужин из курицы и макарон: соседи наготовили себе слишком много и не смогли все доесть.

5 день

Поехали за город на день рождения. Я захватила с собой вчерашнюю курицу с макаронами, сделала бутерброд из помоечного хлеба, огурцов и красной рыбы, которую отдала родственница. Еще приготовила смузи из найденных в мусоре бананов и собранной черной смородины и взяла свежих ягод.

На мою сториз ответила подруга, которая была готова отдать нам очередную порцию домашних залежей. Прямо на вечеринку она привезла два пакета деликатесов: оливковое масло, сушеные помидоры, кокосовое молоко, кунжут, варенье и, что нас очень порадовало, наливка из красной смородины. Все это, по ее словам, ее родители купили из любопытства, а потом не стали есть, потому что продукты оказались слишком экзотичными.

На пикнике поняла, что когда готовишь еду дома и берешь с собой, производишь гораздо меньше мусора. Обычно в таких случаях я покупаю в магазине напитки, хлеб, сладкое, фрукты, от всего этого остаются упаковки. А в этот раз у меня были только многоразовые контейнер и бутылка.

6 день

Удачный улов на помойке: хлеб, персики и помидоры. Забрали все, так как решили организовать ужин для друзей и соседей прямо во дворе: чтобы все доесть и отпраздновать окончание эксперимента. Мы повесили в парадной объявление и пригласили всех жителей дома присоединиться. Долго думали, как лучше назвать вейстфуд по-русски, чтоб было понятно и не отпугивало — решили остановиться на «спасенной еде».

Пакет с хлебом из контейнера был гигантским: мы не смогли стащить его с высокого пухто, поэтому спускали вниз по пачке и то, что нам было не нужно, складывали в ящики рядом, чтобы их мог забрать кто-то еще. Это был один из самых запоминающихся моментов эксперимента: буханки, кажется, не заканчивались целую вечность. Еще здесь лежали десятки упаковок куриного филе: когда животных убивают, чтобы даже не съесть, а просто выбросить — это абсурдно. Все злые комментарии о том, что копаться в помойках опасно и противно, забылись: опасно и противно — это когда столько еды оказывается в мусорном баке.

День 7

Под конец эксперимента поняла, что устала физически: я не привыкла готовить себе завтраки, обеды и ужины, обычно дома ем только утром. А тут надо было постоянно стоять у плиты и выдумывать блюда из того, что есть. Походы на помойку отнимали силы: нужно было искать нормальные продукты, доставать тяжелые пакеты, тащить все это домой, долго и тщательно мыть. Финальный ужин удался: пришли человек 20, мы активно рассказывали про эксперимент. Сначала люди смотрели на угощения с опаской, но потом попробовали и сказали, что давно так вкусно не ели.

Реакция и выводы

Люди реагировали на мой челлендж по-разному: кто-то говорил, что семь дней — это слишком мало, а питаться так можно и несколько месяцев. Кто-то шутил про Боткинскую больницу и советовал заранее записаться к гастроэнтерологу. Папа несколько раз переспросил, правда ли я роюсь в настоящих помойках или в каких-то особенных.

В итоге все прошло хорошо, и все, кто ел нашу спасенную еду, отлично себя чувствуют. Я развила фантазию и научилась готовить из того, что есть под рукой. Многие друзья и знакомые вообще впервые задумались о проблеме и начали этим интересоваться. Еще я неплохо сэкономила: в неделю в кафе и супермаркетах я оставляю тысяч пять. Мы неплохо повеселились: у нас просыпался азарт, мы радовались, когда удавалось найти что-то стоящее.

Думаю, что через какое-то время я могла бы повторить эксперимент: питаться так не неделю, а, например, месяц. Я бы хотела создать систему спасения еды: например, ее можно передавать благотворительным организациям или запустить приложение, в котором люди могли бы видеть, какие заведения и магазины собираются выбросить товары.

Копаться в помойке для многих — это экстремальное приключение, на которое они не готовы пойти и которое ассоциируется с маргинальным образом жизни. Но делать это необязательно: будет хорошо, если больше людей начнут обмениваться с друзьями, отдавать продукты перед отъездом, готовить варенья и соусы из того, что немного подпортилось, планировать покупки заранее и забирать недоеденные ими блюда из ресторанов.