Легендарный кинодокументалист, бывший редактор Самарской студии кинохроники, делится своими воспоминаниями о любимой женщине — Самаре — в книге очерков, которую издала книготорговая компания «Метида».
Вас знают как кинодокументалиста и прекрасного рассказчика. Когда вы решили освоить еще и ремесло писателя?
И не собирался! В 2005 году меня пригласили на работу на факультет журналистики Поволжской государственной социально-гуманитарной академии. Я давал мастер-классы, но ребят ничему не учил – просто разговаривал с ними. Рассказывал о своей любви к городу, о Волге, о них самих. Спустя два года вышла книга «Рассказывает Борис Кожин».
Чем дополнили второе издание, которое недавно увидело свет?
Появилось еще восемь историй, и в общей сложности их стало пятьдесят. Надеюсь, многие узнают на страницах моей книги себя, своих родителей или бабушек-дедушек и поймут, какие же они на самом деле замечательные, особенные.
И какие же мы, жители Самары?
О, вы даже не представляете! У нас нет снобизма. Мы не гордимся своими успехами, не требуем наград, не выпячиваем себя, не смеемся над людьми. Борис Свойский, с которым мы дружили со школьной скамьи, и которому, дай бог, поставят памятник как почетному самарцу, даже назвал нашу особенность «антиснобизмом». Однако термин не полностью передает загадку горожан. Я пытался ее разгадать в каждом очерке, портрете. Но все сводилось лишь к очередной попытке.
Правда, что вы разговаривали с Андреем Чикатило?
Да, это было в 1993 году. Мы отправились в Новочеркасск, чтобы взять у него интервью, что оказалось не так-то просто. Тогда он сидел в тюрьме и ждал помилования от президента России Бориса Ельцина. Полуторачасовое интервью стало последним для маньяка — он был расстрелян.
В советский период, наверное, приходилось пользоваться другим языком и в кинодокументалистике?
Я проработал на студии кинохроники с 15 августа 1969 года по 1 сентября 2010 года. С одной стороны, работа шла легко – деньги давали. С другой – сдать картину бывало крайне сложно, порой просто невозможно. В каждой детали старались уловить антисоветский навет. Посмотрите на меня. Половина лысины — «сдаточный» период.
Как же вам тогда удавалось работать в такой тональности, с таким вниманием к человеку?
Для меня каждый фильм, каждая встреча были необычными. Разговаривать с человеком — огромная ответственность. Интервью – не просто вопрос-ответ. К нему нужно готовиться долго, нравственно. Однажды мы снимали фильм про небывалый урожай хлеба в Оренбуржье, для чего необходимо было взять интервью у первого секретаря обкома КПСС по фамилии Коваленко. Старик, дважды Герой Социалистического Труда, говорил хрипло, невнятно. Все бюро обкома явилось на съемки. Секретарь по пропаганде написал текст, чтобы Коваленко прочитал его по бумажке. Начинался он так: «Ленин неоднократно говорил, что хлеб всему голова». Первый секретар Оренбургского обкома партии не ожидал моих вопросов. Я попросил его вспомнить тот далекий день, когда он, совсем еще мальчишка, впервые сел на трактор. Весной. В свою первую посевную на Украине, на Полтавщине. Коваленко заплакал. Он рассказывал и рассказывал о своей молодости. Теперь в его селе стоит бюст дважды Героя Социалистического Труда. Тогда же члены бюро обкома партии были удивлены рассказом Коваленко о себе. Они наперебой спрашивали его, почему же он никогда им не рассказывал о себе. А он: «Вы никогда меня не спрашивали. Вам это неинтересно».
Текст: Андрей Хорь
Фото: Артем Голяков
Комментарии (2)