Алена Гужарина – дипломированный специалист по data-science, проджект-менеджер топовых компаний, начинающий продакт-менеджер, серфер, ютубер, путешественник со стажем, самарчанка, спортсменка и просто красавица. «СМР.Собака.ru» поговорила с Аленой о выгорании, путешествиях и о том, насколько может быть полезна работа. Над собой, в офисе и на удаленке.
Сейчас все путешествуют по России. В твоем инстаграме сейчас – одно из самых отдаленных от центра страны место. Как Камчатка?
На Камчатку я поехала от безысходности. Понимала, что, помимо России, этим летом точно никуда не попаду. Мне нужно было отдохнуть, а там – черные пески, нетронутая природа, похожая на Исландию, вулканическая земля и побережье Тихого океана, где у меня была возможность посерфить.
Я жила в серфкемпе, но условия были хорошие – горячий душ и комфорт в целом. Для меня важен комфорт даже в поездках на природу.
Ты родилась в Самаре, но уже долго живешь в Москве. А еще постоянно путешествуешь. Где ты сейчас?
Не знаю. Сейчас нахожусь в периоде, когда не знаю, что буду делать дальше.
В настоящий момент работаю в международной компании, офис которой есть и в Москве. Но мы до сих пор на удаленке, так что работать могу из любой точки мира.
В Москву я уехала учиться и работать. После окончания университета, планировала пожить там еще года три, потому что столица – идеальное место для осуществления инициатив, бизнеса и стартапов. Как только перестала ходить в офис, Москва потеряла для меня интерес. Испарилась рабочая атмосфера и прежний ритм жизни. А для меня столица хороша потому, что там много хороших людей. На учебе, на работе, на улице.
Сейчас в моей жизни спонтанно появился молодой человек, с которым мы теперь вместе думаем, куда податься. Прозвучит очень стереотипно, но последнее время проскакивают мысли несколько месяцев пожить на Бали. Там у меня будет возможность заниматься одним из любимых дел – серфингом. Я бы хотела научиться нормально кататься и чувствовать себя комфортно на любом споте (спот – место, где встают волны, прим.ред.). Помимо идеальных условий для серфинга, на Бали красиво, комфортно, приятный климат и адекватный ритм жизни.
Я занимаюсь сферой IT и возлагаю на Бали большие надежды в этом плане. Мне кажется, Силиконовая долина будет становиться все менее и менее популярной, потому что это одно из самых дорогих мест в мире. А вот на Бали скоро может появиться IT-хаб.
Мне хотелось бы уехать именно на Бали потому, что там мне хорошо, там я смогу не работать, а жить.
Уезжать на ПМЖ далеко я не планирую. Только что вернулись из Санкт-Петербурга, и я даже начала рассматривать Питер для года жизни. Оказывается, там можно посерфить! В Питере много волн, но в пресной воде кататься куда сложнее. Для меня важна любая возможность потренироваться.
Сейчас в Москве и Санкт-Петербурге развит вейксерф (катание за катером на доске – прим.ред.). Похоже ли это на серфинг? Можно было бы много тренироваться, не уезжая далеко за пределы столиц.
Да, вейксерф это очень круто, но совершенно другое. Нет «вау-момента», нет замирания сердца. «Вау-момент» – когда разгребаешься на волну, она приходит, подхватывает тебя и наступает секунда перед тем, как встать на ноги и поехать. Но сразу оговорюсь, что на обычном серфе катаюсь я неважно, потому что мало осмысливаю, что происходит в моменте. Если ты хочешь сделать прогресс, это важно. Серфинг – такой спорт, в котором все можно разложить по полочкам. Но все последовательные и четкие действия забываются во время «вау-момента».
Ты сказала, что работа – большая часть твоей жизни. Расскажи о своем опыте? Что для тебя значит «работа»?
Что я понимаю под работой? Это часть моей жизни, которую я очень люблю. Это не работа в общепринятом понимании, а что-то такое, что обязательно приносит мне удовольствие. Я всегда слежу, в каком состоянии нахожусь, когда что-то делаю. А как я буду делать что-то хорошо, если буду без сил и без жизненной энергии? Поэтому я верю, что мой собственный «рабочий» идеал существует, и что я смогу проживать идеальные дни.
Прошлым летом у меня была очень интересная работа. Это был опыт проджект-менеджмента в «Бизнес молодости» – в компании, которая занималась (недавно компания закрылась – прим.ред.) тренингами в сфере бизнеса и учила людей делать деньги. Так как это была одна из первых контор в России, они были большие, на дорогостоящие тренинги приходило по две-три тысячи человек. Мы с командой делали мобильное приложение, абсолютно новое, поэтому мне тоже было нужно погружаться в тренинги. Я руководила разработкой приложения, благодаря чему у меня полностью пропал страх управлять. А вот до этого я работала в Тинькофф, где чувствовала себя очень зажатой.
Почему? Был страх?
В Тинькофф мне не подошла корпоративная культура, все-таки окружение очень важно. Четыре месяца работы там были одними из самых неприятных. В то время как в «Бизнес Молодости» было атмосферно, никто не нависал надо мной каждый час. Мне важно, насколько качественно мы общаемся с коллегами.
Тренинги по развитию так популярны, что над ними уже давно смеются. Что это такое и почему бывает круто?
Пятидневный тренинг, который я проходила, надолго останется у меня в памяти. Было много жестких инсайтов и ощущение, будто тебя бьют палками. На четвертый день вообще случился нервный срыв. Все это – результат продуктивных задач, после которых ты начинаешь работать над собой, копать вглубь себя. С первой частью тренинга – вскрыть раны – они очень хорошо справились, а вот вторую часть – закрыть их – не выполнили. Поэтому выходить было тяжко.
После этого опыта начала интересоваться психологами, психосоматологами и практиками по улучшению энергии. Мне кажется, энергетическая сторона личности очень мощная сила, большинство людей не пользуются этим и живут на автомате, не подразумевая, что себе можно помогать и такими ресурсами. Я пробую все и ни на что не надеюсь, потому что техник очень много, и если какая-то не подходит, то не значит, что она плохая. Это значит, что она просто не моя.
К работам с психикой разных форматов отношусь не скептически после одного случая. В один момент младшая сестра стала постоянно болеть. Обошли всех врачей, сходили даже к гадалкам, и ничего не помогало. Как раз тогда первый раз столкнулась с психосоматологом, которая, путем разговора с ребенком, выяснила, что на нее когда-то наорал учитель по математике. Из-за этого ее организм каждое воскресенье реагировал перед походом в школу. Мы это проговорили, и она перестала болеть.
Яблочко от яблони, у меня тоже отзывчивое тело, поэтому тоже хожу к психосоматологу. Забавно, когда проговариваем какую-то тему, и у меня начинает, например, сводить ногу. Может быть, не у всех так работает, но у меня – точно.
В тему работы над собой. Всеми «любимое» и частое эмоциональное выгорание. Можно ли его предотвратить?
Людям, которые привыкли много делать и брать сразу несколько активностей на себя, предотвратить вряд ли получится. А вот сделать краткосрочным – вполне.
Раньше я жила циклом, стандартным для большинства людей: дикая мотивация, продуктивная работа, усталость, выгорание, апатия, легкое восстановление, появление сил. Обычно, такое длится недели две.
Как выглядело мое расписание тогда? Эмоциональный подъем, в ежедневнике записано 500 миллионов проектов, на пути в метро десять минут слушаю аудиокнигу, потом там же прохожу онлайн-курс на Coursera, по дороге в университет учу французский по карточкам, слушаю лекции… Каждый мой день был расписан буквально по минутам, а отдыха и «ничегонеделания» там не значилось.
Такой ритм у меня был с восьмого класса школы, но пик наступил в десятом. Подъем в 5:45, так как семья жила за городом, по дороге в школу – что-то учить или читать, после 16:00 репетиторы, курсы. В 22:00 возвращалась домой, тренировалась. До 2:00 домашнее задание.
Да, я жила как киборг.
Но все же, позднее я начала слушать свое тело, и все стабилизировалось.
Ты говоришь, что период эмоционального выгорания может быть краткосрочным. Как можно этого достигнуть?
Первое, что нужно сделать – понять, что выгорание неизбежно. Моменты «ничегонеделания» и «ничегонехотения» обязательно будут.
Касательно сокращения непродуктивного периода, я стараюсь не планировать каждую минуту своего дня. А если приходится, то создаю «блоки»: полтора часа с семьей, полтора часа смотрю в потолок.
Второе – важно думать, что твое, а что – не очень. Лично у меня выгорание часто наступает тогда, когда я занимаюсь не своими ценностями. Возвращаясь к разговору о Москве, по приезде туда мне было сложно понять, где мои цели, а где чужие. В столице все хотят жить «определенным» лайфстайлом. Многие переезжают в другие города за стереотипной картинкой. В связи с выгоранием, есть понятие FOMO (fear of missing out) – страх что-то пропустить, где-то не побывать, что-то не сделать.
В-третьих, важно думать о своем теле и об ощущениях в нем. Это касается питания и, разумеется, спорта. Еда – супер энергетически важная штука. Например, моя диета содержит в себе отказ от всех видов сахара, фруктов, молочки, мучного, крахмалов, алкоголя. Поначалу тяжело, зато сейчас я чувствую себя легко – нет отеков, проблем с пищеварением. Суть моей диеты не в похудении, а в том, чтобы я чувствовала себя лучше, и вылечила болячки.
В-четвертых, нужно нормально спать. Я сплю по семь-восемь часов, и меньше не собираюсь. Спать по четыре часа можно, но в долгосрочной перспективе твоему организму будет тяжело, так как такой ненормальный сон убивает абсолютно весь результат от действий, который ты совершаешь на ежедневной основе.
В-пятых, физическая активность.
Звучит так, будто я пересказываю книгу по саморазвитию, но, по-моему, это такие базовые вещи, о которых уже нет смысла говорить.
Раньше ты хотела работать проджект-менеджером, а сейчас продакт-менеджером. Почему? В чем их основное отличие?
После «Бизнес Молодости» я ушла в Glowbyte Consulting и фактически работала на ВТБ. Там я была на позиции проджект-менеджера, которая подразумевает оперативное управление, планирование задач. Это, конечно, здорово, но оказалось не мое. То, что меня наполняет и реализует – создание чего-либо, поэтому мне очень не хватало «делать что-то руками». Так я постепенно перешла в продакт-менеджмент.
Вечный аврал, работа со сложными заказчиками вкупе с неудовлетворенностью своей работой дали мне то самое выгорание. Тогда довела себя до такого момента, что, как только садилась в офисное кресло, моментально пропадали все жизненные силы.
Здесь я сделала важное – поняла суть проблемы. Вина не в том, что я слишком много на себя взяла. Просто работа была не моя.
Получается, дело не в том, что берешь на себя слишком много, а в том, что берешь не то?
Да. Потому что, когда берешь свое – это тебя питает, и начинаешь делать больше и больше.
Ты входишь в состояние потока. С ним можно и горы свернуть.
Сейчас я занимаюсь блогингом в сфере IT, и это меня наполняет. Большинство моих обязанностей на данный момент – продвижение IT-продукта. Пишу контент для блог-постов, выкладываю туториалы (обучение – прим.ред.), занимаюсь маркетингом продукта.
У меня есть свой YouTube-канал и даже появился, своего рода, продюсер.
Сейчас очень избирательно подхожу к тому, что беру на себя. Продолжаю брать много, но уже могу остановить себя, когда дел чересчур. Чтобы реже выгорать, нужно обязательно дать себе возможность ничего не делать и просто пожить.
Избирательный подход к жизни – это про личную «экологичность»?
Не люблю слово «экологичный», но оно хорошо описывает то, что я думаю.
Я мало с кем общаюсь, потому что люди – это большая энергия, и я всегда определяю для себя, какие люди подходят мне энергетически, а какие – нет. Иногда мне не хватает сил на встречи с людьми. Поэтому я лучше вовсе не буду ни с кем видеться, чем буду потом уставшая. Часто бывает наоборот, когда после встречи ты настолько воодушевленный, что ни на чем не можешь сосредоточиться, и это тоже минус.
У тебя всегда наполеоновские планы. Что вертится в голове сейчас?
Скоро смонтирую видео на свой YouTube-канал на тему «Где учиться на продакт-менеджера». Продолжаю писать тексты, изучаю «Пиши, сокращай».
Планирую уйти от концепции выходного и рабочего дня, чтобы не быть привязанное ко дням недели. Я, может быть, хочу выходной в среду?
А вообще, хотела бы меньше работать, хотя очень это люблю.
Текст: Мария Берсудская.
Фото: архив героини.
Комментарии (0)