Герой социалистического труда и кандидат экономических наук больше двадцати лет руководила шоколадной фабрикой «Россия», на которой делают знаменитое птичье молоко и конфеты «Родные просторы».
Почему вы решили связать жизнь с пищевой промышленностью?
После школы я собиралась поступать в Первый Медицинский университет в Москве, потому что еще во время войны мы, девочки со значками ГСО (готов к санитарной обороне), помогали разгружать вагоны с ранеными, перевязывали солдат. Но в приемной комиссии сказали, что при институте нет общежития. Поэтому мы с подругой пошли в Институт пищевой промышленности. Меня приняли без экзаменов и зачислили в элитную кондитерскую группу. Не знаю, интересовалась ли я этим раньше, но дома наблюдала за мамой на кухне, училась у нее. Нельзя же маму одну оставлять – в начале войны отца и двух старших братьев забрали на войну.
Как привело в Куйбышев?
После института меня сразу направили работать директором фабрики от комсомола – тогда еще фабрика работала в здании XIX века в историческом центре. Точнее это была даже не фабрика, а какие-то печи в подвалах, которые называли бисквитным цехом. Не думайте, что я сразу и легко директором стала. Я сначала боялась ехать в Куйбышев, потому что знала, что там все старое, могла не справиться. Фабрика меня тоже не хотела принимать: тут человек десять было, которые уже давно работали раньше и мечтали стать директорами. Они мне даже бойкот объявляли. Думали, что я сбегу в свою Москву, и место быстро освободится.
И как вы начали менять производство?
По-хорошему, старую фабрику надо было сразу закрывать, но я только приехала из Москвы и не могла так распорядиться. Поэтому начала ходить по цехам и смотреть, что можно исправить. Сначала поправили карамельный цех, потом вафельный. Моя мама приехала и стала помогать с фруктовыми заготовками. Позже я договорилась с управлением, и мне дали помещение на выпуск зефирной продукции. Правда помещение принадлежало не фабрике, а пищевому комбинату, и вся прибыль уходила им. Для меня не было никакой выгоды. Но я рада, что организовала это, хотелось выпускать новую продукцию для людей.
Когда-нибудь думали все-таки остаться в Москве?
Мне предлагали в Москве работать, но я отказалась. Я всегда хотела на периферию, чтобы создавать что-то новое. В столице и так много специалистов. Даже новую шоколадную фабрику хотели строить там. Считаю, это несправедливо. В Москве в те времена уже работало целых пять шоколадных фабрик. Я понимаю, что Куйбышев – это не центр мира, но здесь тоже живут люди, и они заслуживают попробовать качественный шоколад. Я доказала правительству, что нужно строить фабрику в провинции, хватит одну Москву обеспечивать. Фабрику решили строить на проспекте Кирова по проекту итальянской фабрики «Карле и Монтанари». Я послала в Италию специалистов и технических работников, чтобы они ознакомились с производством. Там их на производство не пустили, они как экскурсанты походили по мостику и ушли. Разве так фабрику изучают? Пришлось самой ехать. Вместе с технологом Людмилой Ивановной Владимирской и мальчиками-слесарями, которые смотрели, как работает оборудование. Когда нас запустили на фабрику, мы сразу разбежались смотреть, как устроены цехи. Нас потом и не знали, где искать. В итоге мы выкупили лицензию на производство итальянской продукции, а куйбышевские заводы оснастили нас механическими мастерскими: десять производственных линий, и каждая из них вела с третьего этажа на первый. В апреле 1970 года запустили новую фабрику «Россия», которой я руководила двадцать два года.
Что можно считать вашей заслугой?
Чтобы предприятие хорошо работало, люди не должны беспокоиться, в каких условиях находятся их дети. Поэтому мы построили детский сад прямо напротив фабрики. Для рабочих должны быть созданы достойные условия. Я сама выбирала проекты домов, которые строили рядом с «Шоколадкой». Потом я подумала, что людям дачи нужны. В горисполкоме нашли место на берегу Волги, где мы посадили фруктовые деревья и построили домики – все для рабочих. Что касается продукции, меня министр промышленности всегда спрашивал, почему наш шоколад лучше московского, ведь везде сырье одинаковое. Я отвечала: «Не правда, что сырье одинаковое. В Куйбышев одни остатки везут из Москвы, а работаем мы так, что получается даже лучше. Мы вкладываем в шоколад частичку души». Кроме того, в Москве для правительства был специальный цех, где готовят шоколад высшего качества. На «России» же и правительству, и сельскому хозяйству все шло с одной линии и было одного качества.
Какой продукцией «России» вы гордитесь больше всего?
Мне нравится вся продукция, которую мы выпускаем. Ведь плохое мы и не делаем. Сегодня я одно больше люблю, а завтра другое больше хочу. Человек так устроен. Для детей сделали конфеты с этикетками, на которых написали разные буквы, чтобы можно было собирать слова. Так малыши к школе готовились. Потом стали выпускать шоколадки с пралиновой начинкой. Еще мне нравится коробочка «Вечерние зори» – это очень хорошие конфеты. А для больных диабетом изготовили птичье молоко – оно было лучшее в России. Как мы придумывали новую продукцию? Сначала разрабатывали сорта и везли в Москву на утверждение. Там их просматривали, утверждали и вносили в реестр. Мне всегда говорили, что продукцию с нашей фабрики оставляли на дегустацию в последнюю очередь, потому что другие такое привозят, что страшно смотреть. А наше в конце – отдушина. Хотя, казалось бы, должно быть наоборот: сначала хорошее.
Текст: Мария Затлер.
Фото: Мария Головатенко.
Комментарии (0)