Имя: Леонид Алексеев

Учится в колледже St.Martin’s. Живет в Лондоне почти два года. Работает закройщиком на брэнд Michiko Koshino. Закончил факультет менеджмента СПбГУ. Говорит, что любит жить и что люди, которые целенаправленно занимаются одним и тем же, очень быстро становятся скучными и постепенно сходят с ума.

– Что за шоу было у тебя на «Дефиле»?

– У меня в начале подиума были галогеновые лампы, которые меняли цвет. Все мигало, ходили женщины, было полутемно, и у них бегали лампочки на очках. Я люблю показы, в которых есть какая то энергия, напряжение. Оно достигается не столько спецэффектами, сколько настроением моделей и музыкой. Это, в принципе, сродни театральной постановке. Можно потратить миллион на декорации, но спектакль продержится две недели, потому что будет дико скучным.
Так же и дефиле. Люди делают гениальные театральные постановки с двумя актерами на фоне кирпичной стены.

– А музыка какая была?

– Новый диск Prodigy и Lemon Jelly.

– В Лондоне выступает огромное количество замечательных групп, ты на кого ходишь?

– Самое большое потрясение – современный джаз. Оказывается, он существует. Это не acid jazz, это смесь рока и джаза.

– Тебя Лондон изменил как-нибудь?

– У меня пропал страх остаться без денег, быть выкинутым на улицу и никому не нужным. Пропал страх ребенка перестроечной эпохи, что в один день все может рухнуть. Лондон заставил поверить в свои силы, наверное. Я уехал, потом приехал обратно и открыл студию. До этого я очень боялся, думал, что не смогу.

– Чьи работы тебя подстегивают?

– Год назад это был Эди Слиман. Очень талантливый дизайнер, который начинал, не получив профессионального модного образования. И я всегда тоже смущался, что моде нигде не учился. А он вроде изучал искусствоведение, а потом просто пошел работать, работал, работал, пока не заработал. И это тоже дало мне возможность поверить в себя.

– Ты когда работаешь, много литературы смотришь или предпочитаешь вообще не смотреть?

– Я просматриваю профессиональную литературу. Это как работа. Сейчас все дизайнеры так делают, потому что школы дают такую установку. Вначале мы подбираем материал, на это целенаправленно тратишь две недели. Это нужно, потому что идеи рисовальщика могут закончиться очень быстро. Для последнего моего показа я просмотрел кучу фильмов: всего Кар Вая, несколько раз Bladerunner, мой дико любимый, смотрел даже такие фильмы, как «Гостья из будущего». И еще обязательно смотрю каталоги тканей, новых разработок.

– А журналы?

– Очень редко. Я покупаю в основном i D, но i D сейчас уже испортился. Вот Pop еще держится как-то.

– У тебя были какие то серьезные переломы в жизни?

– В двенадцать лет родители отправили меня в Нью-Йорк на полгода. Я приехал оттуда уже другим человеком. Там, кстати, я попробовал себя в деле первый раз: делал пуговицы для дяди, он ювелир.

– Какая рекламная кампания понравилась тебе за последнее время?

– Очень понравился Helmut Lang. Prada нравится: она, конечно, не меняется никогда, но стиль хороший. Была реклама Hermes, сделанная Джил Сандер, – деревья, которые будто проросли на пляже.

– Кто тебе нравится из фотографов? С кем бы ты хотел поработать?

– По силе и энергии – с Хельмутом Ньютоном.

– А какой самый красивый человек, с которым ты общался?

– Два человека, которые меня поразили, – Тим Бертон и его Джонни Депп.

– Ты так и планируешь год за годом делать по две коллекции в сезон?

– Это как наркотик, как спортзал. Вначале очень тяжело, а когда пристрастишься, уже без этого не можешь. Тренируешь свои дизайнерские мышцы. Почему это так здорово? Потому что видишь свое развитие, видишь, как мышцы наращиваются.

– Что ты готов сделать хорошего для Петербурга?

– Осенью я переодену ведущих программы «Утро» на Пятом канале, которую смотрю за завтраком каждый день.