«Я преступник. Моя мама думает, что я просто балбес. Она не знает, чем на самом деле занимается её мальчик. Каждый день она заходит ко мне в комнату, не подозревая о том, что в тот момент, когда она зовёт меня к столу, я зарабатываю деньги» — так начинается спектакль «Поверь, я улыбаюсь» о насилии и мошенничестве в сети, который совсем недавно прошел на сцене (читай: подиуме) Кинофактуры в постановке режиссера Никиты Чебаткова и его команды из творческого объединения ЧАЙКА|ГРЯЗЬ. Мы побывали на премьере, и рассказываем, как это было.
«Злоупотребление социальными сетями вредит моральному здоровью» — первое, что приходит на ум после просмотра трагедии по пьесе Ивана Андреева. В центре повествования — молодой человек по имени Альфред (Остап Данилин), ему двадцать лет, и он проводит время в интернете 24/7, попеременно общаясь с молодыми героями нашего времени: студенткой журфака Алиной (Юлия Сурикова), у которой есть молодой человек Антошка (Александр Карезин), старшеклассником Васей (Александр Бажанов) и будущей учительницей Машей (Крисстина Соболева). За милыми переписками, разыгранными актерами здесь и сейчас, стоит хитрый замысел Альфреда во что бы то ни стало подчинить собеседника и манипулировать им. Его кредо — «в интернете нет личной жизни», а оружие — кибербуллинг и шантаж, приходящие на смену разговорам по душам, когда агрессор находит болевую точку очередной жертвы. Впрочем, даже у Альфреда есть уязвимое место: он влюблен в лучшую подругу, которой требуется операция. Отчаявшись набрать нужную сумму для ее лечения в своих пабликах, он не нашел лучшего способа, чем заниматься интернет-травлей, постепенно опустошающей и повергающей в хаос его самого.
Постановка о «естественной» среде обитания молодого поколения логично вписывается в авторское видение режиссера Никиты Чебаткова. Как и в своем первом спектакле по мотивам пьесы Чехова «Чайка» и следам музыкальной славы Ромы Англичанина, Чебатков сделал ставку на эксперимент и музыкальную составляющую: только в «Поверь, я улыбаюсь» звучат не каверы на песни коллективов новой русской волны, а густое техно, дополненное агрессивной светомузыкой, что, впрочем, вполне соответствует духу времени. Запрос на рейв у молодежи конца десятых годов вместе с искусством пост-интернета, эстетизацией пабликов ВК и романтикой ночных переписок под треки Хаски и Скриптонита — это не просто повседневность, а самодостаточные культурные коды, которые Чебатков и его трупа осмысляют из спектакля в спектакль.
Интерес к юности в искусстве существует не первый десяток лет и различается лишь тем, какими инструментами ее препарируют. Как лирическая киноисповедь «Застава Ильича» («Мне двадцать лет») Марлена Хуциева о поколении, вступающем в жизнь после поворотного ХХ съезда, так и постановка «Поверь, я улыбаюсь» запечатляет двадцатилетних в их привычной среде обитания. Но если фильм о поколении шестидесятых годов полон преемственности и осознания прошлого для устремления в будущее, то спектакль Чебаткова скорее говорит о погружении в себя и неготовности к рефлексии. Обитель современной юности в «Поверь, я улыбаюсь» — дивный новый мир соцсетей, в котором свобода порой граничит с безумием, а способность быть анонимным порождает манию величия, насилие и пустоту. Впрочем, выход из цифрового ада спектакля есть, и он присутствует в актерах «ЧАЙКИ|ГРЯЗЬ», которые уже в который раз играют своих современников так самоотверженно, что при всем грузе юного возраста, все равно хочется быть вечно молодым.
Текст: Дарья Колосова
Фото: Александр Катин
Комментарии (0)